2012avtoref570

Февралёв Сергей Александрович
 
24 апреля 2012 г. назначена защита диссертации на соискание степени кандидата юридических наук по теме: «Местное право в национальных регионах российской империи: формирование, источники, трансформации (Вторая половина XVII - начало XX вв.)» (специальность 12.00.01 – теория и история права и государства; история учений о праве и государстве). Защита будет происходить на заседании диссертационного совета Д 212.166.16
 
Сноска на автореферат диссертации (правила оформления):
 
На электронную версию:
Февралёв С.А. Местное право в национальных регионах российской империи: формирование, источники, трансформации (Вторая половина XVII - начало XX вв.): автореф. дис... канд. юрид. наук. Нижний Новгород, 2012. С. 28.  // Авторефераты диссертации по юридическим наукам. Сайт «Правовые технологии». URL: http://www.lawtech.ru/document/2012avtoref570 (дата обращения: укажите свою дату).
 
На бумажный вариант:
Февралёв С.А. Местное право в национальных регионах российской империи: формирование, источники, трансформации (Вторая половина XVII - начало XX вв.): автореф. дис... канд. юрид. наук. Нижний Новгород, 2012. С. 28.
 
Посмотрите другие авторефераты диссертаций по юридическим наукам в библиотеке авторефератов собранных, обработанных и размещенных для бесплатного ознакомления и скачивания на сайте «Правовые технологии». Громадная работа проделана для информационного обеспечения юридического образования и исследований в области права и еще большая будет сделана. Окажите нам помощь в дальнейшем развитии проекта - укажите сноску на электронную версию автореферата в ваших работах, блогах, сайтах.
 
Текст автореферата диссертации:

2
Работа выполнена на кафедре публичного права НОУ «Гуманитарный университет» (г. Екатеринбург)
Научный руководитель:
доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист РФ Сергей Владимирович Кодан
Официальные оппоненты:
доктор юридических наук, профессор Надежда Степановна Нижник (профессор кафедры теории государства и права Санкт-Петербургского университета МВД России);
кандидат юридических наук, профессор Надежда Николаевна Ефремова (ведущий научный сотрудник сектора истории государства и права Института государства и права РАН)
Ведущая организация:
ФГБОУ ВПО «Пермский государственный национальный исследовательский университет»
Защита состоится ___ апреля 2012 года в ___ час. на заседании диссертаци-онного совета Д 212.166.16. при ФГБОУ ВПО «Нижегородский государствен-ный университет им. Н.И. Лобачевского» по адресу: 603115 г. Нижний Новго-род, ул. Ашхабадская, 4. С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Нижегородского государ-ственного университета им. Н.И. Лобачевского. Автореферат разослан ___ марта 2012 г. Ученый секретарь
диссертационного совета, кандидат юридических наук, доцент
Л.П. Ижнина
3
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ Актуальность темы диссертационного исследования определяется тем вниманием, которое отводилось и отводится вопросам исследования этнополи-тического фактора и строительства имперского типа государства в политико-правовом развитии в исторической и историко-юридической науке. При этом серьезное внимание уделяется проблемам национальной политики и государст-венного управления национальными регионами в России, но в исследованиях последних лет остаются недостаточно изученными вопросы развития местного права и местных правовых систем отдельных народов в национальных регионах Российской империи во второй половине XVII - начале XX вв. Необходимость изучения истории развития местного права Российской им-перии во второй половине XVII - начале XX вв. актуализируется в связи с по-требностью научного анализа комплекса стоявших перед российской верховной властью политико-управленческих и нормативно-регулятивных проблем, ре-шение которых потребовало интеграции механизмов социального управления и правового регулирования в имперскую систему государственного управления и права. В конечном итоге это привело к определению в системе права Россий-ской империи двух уровней права - общегосударственного и местного. Накоп-ленный исторический опыт решения указанных проблем представляет не толь-ко научный интерес, но и имеет определенную практическую направленность в плане использования в формировании этнополитики в современной России и применения соответствующего юридического инструментария в ее реализации. В историко-юридической науке не получили должного освещения и заслу-живают специального комплексного исследования проблемы формирования, развития и трансформаций местного права в национальных регионах Россий-ской империи в XVII - начале XX вв. На восполнение данного пробела в отече-ственном правоведении и направлено данное диссертационное исследование. Степень научной разработанности темы диссертационного исследова-ния отражает ход изучения местного права в отечественном правоведении и исторической науке XVIII - начала XXI вв. В историографии выделяются рабо-ты до 1917 гг. и исследования советского и постсоветского времени.
Российское правоведение в исследовании вопросов местного права Россий-ской империи развивалось преимущественно в связи с потребностями законо-дательной деятельности, юридической практики и образования. В XVIII - пер-вой четверти XIX вв. проблема изучения интеграции местного права в систему российского права лишь обозначилась в связи с попытками упорядочения зако-нодательства. С изданием Свода законов Российской империи как свода обще-имперского действующего законодательства, возникает вопрос и планируется создание сводов местных узаконений отдельных национальных регионов. У ис-токов изучения этих вопросов стоял М.М. Сперанский, подчеркнувший необ-ходимость выделения и систематизации местных узаконений1. В 1840-1850-е гг. проблемы изучения местного права входят в число активно изучаемых, а во
1 Сперанский М.М. Обозрение исторических сведений о Своде законов. СПб., 1833. С. 183-185.
4
второй половине XIX - начале XX вв. укореняются в качестве разделов в раз-личных научных юридических дисциплинах.
Общие положения относительно партикулярного права представлены в ис-следованиях: в руководствах к законодательству - Н.Ф. Рождественский1, о за-рождении местного права - П.Н. Мрочек-Дроздовский, Д.Я. Самоквасов, П.И. Числов2; по энциклопедии и теории права - Н.М. Коркунов, В.Ф. Залеский, Н.С. Суворов, Е.Н. Трубецкой, Ф.В. Тарановский, Г.Ф. Шершеневич3; об из-дании местных узаконений - А.М. Гуляев, П.Н. Даневский, Н.Н. Корево, П.М. Майков4. В изучении государственного права к проблемам политико-правового положения национальных регионов в составе Российской империи обращались К.Н. Анненков, А.Д. Градовский, В.М. Грибовский, В.В. Ивановский, Н.М. Коркунов, Б.Э. Нольде, М.И. Свешников5. В работах по гражданскому праву вопросы партикулярного права изучали Ю.С. Гамбаров, Л.А. Кассо, Д.И. Мей-ер, М.М. Михайлов, С.В. Пахман, П.П. Цитович, Г.Ф. Шершеневич6. В уголов-но-правовых исследованиях местные узаконения освещали Л.С. Белогриц-Котляревский, Н.С. Таганцев, В.В. Есипов, П.П. Пусторослев, Н.Д. Сергеевский7. Отдельные системы партикулярного права исследовали: Малороссия и Западные губернии - А.Ф. Кистяковский, А.Э. Нольде, И. В. Те-личенка8; Остзейские губернии - А.С. Невзоров, А.Э. Нольде, А.Ф. Федоров9;
1 Рождественский Н.Ф. 1) Обозрение внешней истории русского законодательства, с предварительным изложе-нием общего понятия и разделения законоведения. СПб., 1848; 2) Руководство к российским законам СПб., 1848. 2 Мрочек-Дроздовский П.Н. Памятники русского права времени местных законов. М., 1902; Самоквасов Д.Я. Древнее русское право. М., 1903; Числов П.И. Курс истории русского права. М., 1914..
3 Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права. СПб., 1914 (СПб., 2003); Залеский В.Ф. Лекции энциклопедии права. Казань, 1902; Суворов Н.С. Лекции по энциклопедии права. М., 1907; Трубецкой Е.Н. Лекции по энцик-лопедии права. М., 1916; Тарановский Ф.В. Учебник энциклопедии права. Юрьев, 1917; Шершеневич Г.Ф. 1) Общее учение о праве и государстве. М., 1908; 2) Общая теория права. М., 1910. Т. 1-2.
4 Гуляев А. М. Право общее и местное. Киев, 1897; Даневский П.Н. Об источниках местных законов некоторых губерний и областей России. СПб., 1857; Корево Н.Н. 1) Об изданиях законов Российской империи. 1830-1899. СПб., 1900; 2) Издания местных законов Российской империи. СПб., 1907; Майков П.М. О своде законов Рос-сийской империи. СПб., 1905.
5 Анненков К.Н. Система русского гражданского права. СПб., 1910. Т. 1; Градовский А.Д. Начала русского го-сударственного права. СПб., 1875. Т. 1; Грибовский В.М. Государственное устройство и управление Россий-ской империи. Одесса, 1912; Ивановский В.В. Русское государственное право. Казань, 1895-1898. Т. 1. Вып. 5; Коркунов Н.М. Русское государственное право. СПб., 1897. Т. 1-2; Нольде Б.Э. Очерки русского государствен-ного права. СПб., 1911. Свешников М. И. Русское государственное право. СПб., 1897. Вып. 2. Ч. 3. Местное управление России.
6 Гамбаров Ю.С. Гражданское право. Общая часть. СПб., 1911; Кассо Л. А. Общие и местные гражданские за-коны. Харьков, 1896; Мейер Д. И. Русское гражданское право. М., 1997; Михайлов М.М. Лекции местных гра-жданских законов. СПб., 1860. Вып. 1; Пахман С.В. История кодификации гражданского права. СПб., 1876. Т. 2; Цитович П.П. Курс русского гражданского права. Одесса, 1878. Т. 1. Вып. 1; Шершеневич Г.Ф. Учебник рус-ского гражданского права. М., 1995.
7 Белогриц-Котляревский Л.С. Очерки курса русского уголовного права. Киев-Харьков, 1896; Таганцев Н.С. Курс уголовного права. СПб., 1902; Есипов В.В. Очерк русского уголовного права. М., 1904; Пусторослев П.П. Из лекций русского уголовно-судебного права. Юрьев, 1909. Вып. 1; Сергеевский Н.Д. Русское уголовное пра-во. СПб., 1900.
8 Кистяковский А.Ф. Очерк исторических сведений о Своде законов, действовавших в Малороссии // Права, по которым судится малороссийский народ. Киев, 1879; Нольде А.Э. Очерки по истории кодификации местных гражданских законов при графе Сперанском. СПб., 1906. Вып. 1. Попытка кодификации литовско-польскаго права; Теличенка И.В. Очерк кодификации малороссийского права до введения Свода законов. Киев, 1888..
9 Невзоров А.С. Краткое изложение курса местного права Прибалтийских губерний. Юрьев, 1904-1905. Ч. 1-2; Нольде А.Э. Очерки по истории кодификации местных гражданских законов при графе Сперанском. Вып. 2.
5
Грузия - К.К. Алексеев, А.С. Френкель1; Великое княжество Финляндское - Э.Н. Берендтс, Н.М. Коркунов, Н.Н. Корево, Г. Слиозберг, Н.С. Таганцев2; Бес-сарабия - В.А. Линовский, А.Н. Егунов, М.В. Шимановский, С.М. Гроссман, М.Я. Пергамент, Л.А. Кассо, Г.Ф. Блюменфельд3; Царство Польское - Г.В. Бе-лов, Н.М. Рейнке, П.А. Юренев 4.
В советском правоведении изучение вопросов местного права представлено в исследованиях Ю.А. Егорова и В.Е. Калнынь5, а также в монографиях «Разви-тие русского права» Института государства и права РАН6.
Правоведение в постсоветский период начинает уделять большее внимание политико-правовой истории развития национальных регионов. В современных историко-юридических исследованиях местное законодательство в контексте его места и роли в юридической политике Российского государство изучал С.В. Ко-дан, который определил концептуальные основы его изучения7. Автор диссерта-ции при изучении темы опирался на исследования административной политики верховной власти, системы местного управления, судоустройства и правового регулирования в национальных регионах, которые представили Л.Е. Лаптева,
Кодификация местного права прибалтийских губерний. СПб.,1914; Федоров А.Ф. Введение в курс гражданско-го права прибалтийских губерний. Одесса, 1898.
1 Алексеев К.К. Изложение законоположений, заключающихся в Армянском судебнике. М., 1870; Френкель А.С. Предисловие // Сборник законов грузинского царя Вахтанга VI. Тифлис, 1887. 2 Берендтс Э.Н. Об источниках финляндского права // Журнал Министерства юстиции. 1901. № 10; Коркунов Н.М. Великое Княжество Финляндское // Юридическая летопись. 1890. № 4; Слиозберг Г. Финляндский проект уголовного уложения // Журнал гражданского и уголовного права. 1887. Кн. 8.; Таганцев Н.С. Высочайший манифест 1/13 декабря 1890 г. и Финляндское уголовное уложение // Юридическая летопись. 1891. № 2. 3 Линовский В.А. О местных Бессарабских законах. Одесса. 1842; Егунов А.Н. 1) Местные гражданские законы Бессарабии. СПб., 1882; 2) 1606 ст. 2 ч. Х т. и бессарабские местные законы // Журнал гражданского и торгово-го права. 1871. Кн. 3. Сентябрь; Шимановский М.В. О местных законах Бессарабии. Одесса, 1888. Вып. 1-3; Гроссман С.М. Местные законы Бессарабии. СПб., 1904; Пергамент М.Я. О применении местных законов Ар-менопула и Донича. СПб., 1905; Кассо Л.А. 1) Византийское право в Бессарабии. М., 1907; 2) Россия на Дунае и образование Бессарабской области. М., 1913; 3) Петр Манега. Забытый кодификатор бессарабского права. СПб., 1914; Блюменфельд Г.Ф. Источники гражданского права в Бессарабской губернии // Вестник гражданского права. 1917. № 3-5. 4 Белов Г.В. Гражданское право губерний Царства Польского. Варшава, 1879. Ч. 1-2; Рейнке Н.М. 1) Очерк за-конодательства Царства Польского (1807-1881) // Журнал Министерства юстиции. 1901 г. № 8-10; 2) Уголовное уложение и гражданские законы Царства Польского // Журнал Министерства юстиции. 1904. № 5-6; 3) Законо-дательная централизация в применении к Царству Польскому // Журнал Министерства юстиции. 1906. № 10; 4) Очерк русско-польского междуобластного частного права // Журнал Министерства юстиции. 1908. № 9; 5) О защите гражданских прав коренных жителей Царства Польского в судах империи // Вестник права. 1905. Кн. 3 (март); Юренев П.А. Судебная реформа в Царстве Польском // Журнал гражданского и уголовного права. 1875. Кн. 5-6, 1876. Кн. 1. 5 Егоров Ю.А. История государства и права Эстонской ССР. Дооктябрьский период (XIII в. - окт. 1917 г.). Тал-лин, 1981; Калнынь В.Е. Очерки истории государства и права Латвии в XI-XIX веках. Рига, 1980. 6 Развитие русского права второй половины XVII - XVIII вв. М., 1992; Развитие русского права в первой поло-вине XIX в. М., 1994; Развитие русского права во второй половине XIX - начале XX вв. М., 1997. 7 Кодан С.В. 1) Юридическая политика Российского государства в 1800-1850-е гг.: деятели, идеи, институты. Екатеринбург, 2005; 2) Систематизация прибалтийского законодательства в первой половине XIX в. // Ученые записки Тартуского университета. Вып. 909. Т. VI. Тарту, 1990; 3) Местное законодательство в юридической политике российского государства в XIX веке // Российский юридический журнал. 2003. № 1; 4) Территориаль-но-законодательное устройство Российской империи (1800-1850-е гг.) // Эволюция административного уст-ройства и управления в России: историческая ретроспектива и современность. Екатеринбург, 2001; 5) На-циональная политика и формирование территориально-законодательного устройства Российской империи (1800-1850-е гг.) // Право и политика. 2003. № 2; 6) Местные узаконения в системе законодательства Россий-ской империи (1800-1850-е гг.) // Журнал российского права. 2003. № 9. С. 163-173.
6
Н.Н. Ефремова, О.А. Омельченко, Т.Л. Мигунова, Н.И. Красняков1. Ряд вопро-сов данного плана освещает Р.Н. Дусаев (и в исследованиях в соавторстве с Е.А. Александровой), которые посвящены анализу государственно-правовой системы Великого княжества Финляндского2. Положение Прибалтики освещает П.Ю. Мельников3. Обзор источников местного гражданского права в Россий-ской империи дан в монографии А.А. Тесля4. Некоторые вопросы регулирова-ния отношений в частноправовой сфере в национальных регионах изучал Р.С. Тараборин5. Исследованию проблем политико-правового развития нацио-нальных регионов в составе Российской империи посвятили диссертационные исследовния Р.Н. Дусаев, М.Б. Аверин, А.В. Ващенко, А.И. Нелин, А.В. Мары-скин, С.Г. Петикян, А.М. Четвертков6.
Общеисторические исследования в рамках данной работы привлекались преимущественно в связи с изучением вопросов имперской политики и форми-рования системы местного государственного управления в национальных ре-
1 Лаптева Л.Е. Региональное и местное управление в России (вторая половина XIX в.). М., 1998; Ефремова Н.Н. Судоустройство России в XVIII – первой половине XIX в (историко-правовое исследование). М., 1993; Омель-ченко О.А. Становление абсолютной монархии в России. М., 1986 2) «Законная монархия» Екатерины Второй. Просвещенный абсолютизм в России. М., 1993; Мигунова Т.Л. «Для умножения порядка и беспрепятственного течения правосудия...». Административно-судебная реформа Екатерины II. М., 2008; Красняков Н.И. 1) Запад-ные национальные регионы в системе госу0 дарственного управления Российской империи в XVIII - начале XX века. Закрепление автономистской традиции в российской государственности. Екатеринбург, 2009; 2) Органи-зация управления кавказскими территориями Российской империи (XVIII - начало XX вв.). Обзор и основные законодательные акты. Екатеринбург, 2009; 3) Имперский фактор в государственном управлении России XVIII - начала XX вв. М., 2011; 2 Дусаев Р.Н. 1) Уголовное Уложение Великого Княжества Финляндского. Л., 1987; 2) Судоустройство Велико-го княжества Финляндского // Правоведение. 1982. № 4; 3) Государственно-правовой статус Великого княжест-ва Финляндского (1809-1917 гг.) // Правоведение. 1975. № 2; Александрова А.Е., Дусаев Р.Н. 1) Возобновление деятельности финляндского сейма и теория конституционализма // Новое в юридической науке и образовании. Сб. науч. ст. Петрозаводск, 2007. 2) Концепция Л.С. Мехелина о характере взаимоотношений России и Фин-ляндии // Юридическая мысль. 2010. № 3. 3 Мельников П.Ю. 1) Правовой статус Остзейских губерний Российской империи XVIII - первой половины XIX века // Вестник Саратовской государственной академии права. 2007, № 5; 2) Остзейские губернии в составе Российской империи: проблемы нормотворчества // Актуальные проблемы нормотворчества: Сб. статей. Сара-тов, 2010. 4 Тесля А.А. Источники (формальные) гражданского права Российской Империи в XIX - начале XX века. Ха-баровск, 2003. 5 Тараборин Р.С. 1) К вопросу о системе гражданского законодательства России первой половины XIX в.: со-отношение общеимперского и местного законодательств // Научный вестник Уральской академии государст-венной службы: политология, экономика, социология, право. 2010. № 3; 2) У истоков формирования системы местного гражданского законодательства в первой половине XIX в. // Актуальные проблемы истории, политики и права. Сб. науч. тр. Екатеринбург, 2010. Вып. 10; 3) Гражданское право Черниговской и Полтавской губерний России в первой половине XIX века: источники и институты // Научный вестник Уральской академии государ-ственной службы: политология, экономика, социология, право. 2011. № 3. 6 Дусаев Р.Н.Кодификация уголовного законодательства Финляндии XIX века. Дис. ... докт. юрид. наук. СПб., 1992; Аверин М.Б. 1) Государственное управление национальными окраинами Российской империи с середины 60-х годов XIX века до 1914 года: на примере Великого княжества Финляндского и Царства Польско-го. Дисс. … канд. ист. наук. Ульяновск, 1999; 2) Великое княжество Финляндское и царство Польское в госу-дарственном механизме Российской Империи (середина 60-х годов XIX века - 1881 год). Историко-правовой анализ. Дис. ... канд. юрид. наук : М., 2004; Ващенко А.В. Правовой статус Царства Польского в составе Рос-сийской империи. 1815-1830 гг. : Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2000; А.И. Нелин Собрание малороссийских прав 1807 года, его содержание и значение. Дис. … канд. юрид. наук. Киев, 1990; Марыскин А.В. Судебная реформа 1864 г. и особенности ее проведения на территории Белоруссии. Дис. … канд. юрид. наук. Минск, 1984; Петикян С.Г. Эволюция источников армянского права с древнейших времен до середины XIX века. Дис. ... канд. юрид. наук. Нижний Новгород, 2011; Четвертков А.М. Правовое положение западных национальных районов Российской империи в первой четверти XIX в.. Дис. … канд. юрид. наук. М., 1986..
7
гионах. Их представили Н.П. Ерошкин, Б.Н. Миронов, В.С. Дякин, С.И. Каспэ, Д.Н. Замятин, Л.А. Обушенкова, М.М. Сафонов1. М.В. Мироненко, рассматри-вает «конституционный эксперимент» Александра I в Царстве Польском2. К вопросам рецепции византийского права в Бессарабии обращается И.П. Медве-дев3. Интересный обзор публикаций местного права представила Т.Ю. Верхо-ланцева4. Вопросы местного права затрагиваются в коллективных работах и сборниках статей по системе государственного управления и по истории от-дельных национальных окраин5. Интерес представляют общие оценки полити-ко-правового развития Российской империи в целом и отдельных националь-ных регионов зарубежных историков, которые представили в работах А. Кап-пелер Х. Мейнандер, О. Юссила, С. Хентиля, Ю. Невакиви, Дж .Хоскинг. В данном плане представляет интерес и антология публикаций зарубежных ис-следователей6. Проведенный анализ исследований показывает фрагментарность изучения вопросов формирования и развития местного права в Российской империи во второй половине XVII - начале XX вв. В историографии не имеется комплекс-ных современных исследований, посвященных месту и роли партикулярного права в идеологии и политике строительства имперской государственно-правовой системы в России, его юридической природы, особенностей развития отдельных систем местного права в национальных регионах и др. Указанное актуализирует необходимость научной проработки проблемы, что и обусловило выбор темы данной работы. Объектом диссертационного исследования выступают основные тенден-ции развития и становления системы права в условиях строительства и разви-тия Российской империи во второй половине XVII - начале XX вв.
1 Ерошкин Н.П. История государственных учреждений дореволюционной России. М., 2008; Миронов Б.Н. Со-циальная история России периода империи (XVIII - начало XX века). СПб., 2000. Т. 1-2; Дякин В.С. Нацио-нальный вопрос во внутренней политике царизма (XIX - начало XX вв.). СПб., 1998; Каспэ С.И. Империя и мо-дернизация: общая модель и российская специфика. М., 2001; Замятин Д.Н. Власть пространства и пространст-во власти. Географические образы в политике и международных отношениях. М., 2004; Обушенкова Л.А. Ко-ролевство Польское в 1815 - 1830 годах. Экономическое и социальное развитие. М. 1979; Сафонов М.М. Про-блемы реформ в правительственной политике России на рубеже XVIII и XIX вв. Л., 1988. 2 Мироненко С.В. 1) Самодержавие и реформы: Политическая борьба в России в начале XIX в. М., 1989; 2) Страницы тайной истории самодержавия. Политическая история России первой половины XIX столетия. М., 1990. 3 Медведев И.П. 1) Проект Гражданского уложения для Бессарабии // Вспомогательные исторические дисцип-лины. М., 2000, Вып. 27; 2) Правовая культура Византийской империи. СПб., 2001. 4 Верхоланцева Т.Ю. Местное законодательство Российской империи XIX века: обзор источников публикаций // Румянцевские чтения. М., 2006. 5 Национальные окраины Российской империи: становление и развитие системы управления. М., 1998; Адми-нистративно-территориальное устройство России. История и современность. М., 2003; Российская империя в сравнительной перспективе. Сб. статей. М., 2004; Западные окраины Российской империи. М., 2006; Северный Кавказ в составе Российской империи. М., 2007; Россия и ее «колонии». Как Грузия, Украина, Молдавия, При-балтика и Средняя Азия вошли в состав России. М., 2007; Imperium inter pares: Роль трансфертов в истории Рос-сийской империи. М., 2010; Польша и Россия в первой трети XIX века. Из истории автономного Королевства Польского. М., 2010. 6 Каппелер А. Россия - многонациональная империя. М., 2000; Мейнандер Х. История Финляндии: линии, структуры, переломные моменты. М., 2008; Юссила О., Хентиля С., Невакиви Ю. Политическая история Фин-ляндии. 1809-2009. М., 2010; Хоскинг Дж. Россия: народ и империя. Смоленск, 2001; Российская империя в за-рубежной историографии: работы последних лет: антология. М., 2005.
8
Предметом диссертационного исследования является процесс, основные параметры и тенденции формирования и развитие местного права и партику-лярных систем права в национальных регионах Российской империи в XVII - начале XX вв. в контексте идеологии, политики и практики деятельности Рос-сийского государства. В предметную сферу работы не входит изучение обыч-ное право ряда коренных народностей Сибири и Севера. Цель диссертационного исследования состоит в проведении комплексно-го научного анализа местного права как политико-правового явления импер-ского периода развития России в XVII - начале XX вв. в контексте трех взаимо-связанных проблем: изучения политических и идеологических предпосылок формирования и становления местного права как составной части российской правовой системы, анализа юридической природы местного права и определе-ния правовых характеристик местных правовых систем отдельных националь-ных регионов Российской империи. Задачи диссертационного исследования вытекают из поставленной цели работы и состоят в следующем: - проанализировать состояние изучения местного права в российском правове-дении и определить основные направления его исследования на различных эта-пах развития российской юридической науки; - выявить характеристики местного права, особенностей развития партикуляр-ных систем права в работах российских правоведов для их использования в ка-честве теоретической и эмпирической базы работы; - определить особенности носителей информации о местном праве, установить базу источников, необходимых для проведения исследования, а также провести их классификацию и показать значение для исследования; - показать истоки и основные тенденции в разграничении общегосударственно-го и партикулярного права в период формирования Русского централизованно-го государства; - обнаружить политические, идеологические и организационные предпосылки выделения и интеграции местного права национальных регионов в систему права Российской империи; - представить юридическую природу местного права с точки зрения общих ме-ханизмов его включения в российскую систему права, места и роли в правовом регулировании, особенностей источников партикулярного права; - рассмотреть механизмы интеграции, описать источники, показать основные тенденции развития и трансформации отдельных местных партикулярных сис-тем права национальных регионов Российской империи.
Хронологические, социальные и территориальные рамки диссертаци-онного исследования исходят из их взаимосвязи в плане изучения временного периода, который охватывает эпоху формирования и существования Россий-ской империи. Хронологические рамки охватывают вторую половину XVII - начало XX вв., когда в пространство российской верховной власти были вклю-чены народы национальных регионов и в отношении которых сохранялось дей-ствие их партикулярного права. Социальные и территориальные пределы рабо-
9
ты связаны с проживающим в отдельных национальных регионах населением. Местные системы права сложились и функционировали в следующих нацио-нальных регионах Российской империи: Западный край - Украина, Белоруссия, Литва (вторая половина XVII в. - 1830-1840-е гг.); Остзейские губернии - При-балтика (1710-е - 1917 гг.), Кавказ - Грузия и Закавказье (1801-1850-е гг.), Ве-ликое княжество Финляндское (1808-1917 гг.), Бессарабская область (1812-1917 гг.), Царство Польское (1815 - 1917 гг.). Методологическая основа исследования обусловлена поставленными це-лью и задачами. Для анализа различных точек зрения на возникновение и раз-витие местного права в Российской империи использовался диалектический метод познания, позволивший провести теоретическое исследование проблем-ных вопросов его понимания и генезиса. Данный метод был также использован при изучении изменений политических и общественных отношений в нацио-нальных регионах, оказавших влияние на характер правового регулирования. Кроме того, при написании диссертации использованы следующие методы: ис-торико-правовой, сравнительно-исторический, сравнительно-правовой, фор-мально-логический, системный. Историко-правовой метод дал возможность определить происхождение местного права и проследить процесс его формиро-вания и развития. Сравнительно-исторический метод при анализе местного права позволил показать процессы его использования в юридической политике на разных этапах развития российского права как в целом в Российской импе-рии, так и в рамках отдельных ее социально-территориальных пространств.
Теоретической основой диссертации работы послужили концептуальные положения относительно национальной политики, места национальных регио-нов в составе Российской империи, их управленческих и нормативных систем в российской государственно-правовой системе. Их заложили труды российские юристы XIX - начала XX вв. - К.Н. Анненков, А.Д. Градовский, В.М. Грибов-ский, В.В.Ивановский, Н.М. Коркунов, Д.И. Мейер, Б.Э. Нольде, Г.Ф. Шерше-невич и др. Для определения современных ориентиров большое значение име-ют теоретические подходы к пониманию политико-правовых явлений, которые представили в исследованиях С.С. Алексеев, В.Г. Графский, И.А. Исаев, С.В. Кодан, Л.Е. Лаптева, В.С. Нерсесянц, М.Н. Марченко1. Источниковая база диссертационного исследования определяется его целью и опирается на исследование нескольких видов носителей исторической информации политико-правового характера - нормативно-правовые источники, судебные решения и интерпретационную практику Правительствующего Сена-та, а также на материалы официального делопроизводства.
1 Алексеев С.С. Общая теория права. М., 1981-1982. Т. 1-2; Графский В.Г. Всеобщая история права и государст-ва. М., 2000 (Разд. «Методы изучения права в его истории»); Исаев И.А. Традиции государственности. М., 1995; Кодан С.В. Исторический подход в изучении преемственности и новаций в юридической политике Российского государства (XIX - начало XX в). // Юридическая техника. 2011. № 5; Лаптева Л.Е. Введение. Методы изучения истории государства и права // Лаптева Л.Е., Медведев В.В., Пахалов М.Ю. История отечественного государ-ства и права. М., 2011; Нерсесянц В.С. 1) Философия права. М., 1997; 2) Юриспруденция. Введение в курс об-щей теории права и государства. М., 1999; 3) Теория права и государства. М., 1999; Марченко М.Н. Источники права. М., 2005.
10
Нормативно-правовые источники, положенные в основу диссертационного исследования выступают основными носителями информации в рамках данного исследования и включают три группы правовых актов: - международно-правовые акты, которые выступали источником партикуляр-ного права в контексте юридической фиксации прекращения состояния войны, восстановления мирных отношений между воюющими государствами и урегу-лирования территориальных притязаний сторон. Преимущественно это были мирные договоры, которые фиксировали прекращение состояния войны, урегу-лировали территориальные притязания сторон и определяли общие условия правового положения коренного населения завоеванных территорий при его переходе под юрисдикцию Российского государства и даже характер положе-ния присоединенных национальных регионов в составе Российской империи. Указанные источники использовались по их официальным публикациям в Пол-ном собрании законов Российской империи; - правовые акты российской верховной власти относительно местных правовых систем включают правовые акты: о включении населения и территорий в состав Российской империи и общем санкционировании существующих источников местного права, об отмене действия местного права в целом или по отдельным вопросам правового регулирования, а также устанавливающие параметры дей-ствия местного права. Данная группа источников изучалась на основе Полного собрания законов Российской империи и Свода законов Российской империи;
- местные источники права, которые санкционировались российской верхов-ной властью, издавались на русском языке российскими правительственными учреждениями и отражали специфику права и правовое регулирование отноше-ний коренного населения в национальном регионе в период его нахождения вне Российской империи. Указанные источники представлены на основе отдельных официальных изданий местных источников права и актов их систематизации1.
Судебные решения и интерпретационная практика Правительствующего Сената выступают важным источником изучения местного права и дают инте-ресный материал для анализа его реализации. Особенно показательны в этом
1 См.: Статут Великого Княжества Литовского с подведением в надлежащих местах ссылки на конституции, приличные содержанию оного. Санкт-Петербург: печатан при Правительствующем сенате, 1811. Ч. 1-2; Ручной словарь, или краткое содержание польских и литовских законов, содержащих руководство в судебных тяжбах всякого рода, собранных для употребления в присутственных местах и для пользы частных обывателей корон-ных и литовских провинций. СПб., 1810; Свод местных узаконений губерний остзейских. СПб., 1845, 1864. Ч. 1-3; Законы грузинские СПб., 1828; Уложение Швеции, принятое на Сейме 1734 года и его императорским величеством утвержденное для Великого княжества Финляндии. СПб., 1824; Прибавление к изданному по ве-личайшему повелению с переводом на российский язык Уложению существующему в Великом княжестве Финляндии. СПб., 1827; Собрания постановлений финляндских. СПб., 1902. Т. 1-3; Княжеская утвердительная грамота. 1785 декабря 28. Кишинев, 1827; Перевод Ручной книги законов, или так называемого Шестикнижия, собранного отовсюду и сокращенного достопочтенным номофилактом и судьею в Фессалонике Константином Арменопулом. С изд., печ. в Венеции в 1766 г. СПб., 1831. Ч. 1-2 (Изд. 2-е. СПб., 1854. Ч. 1-2); Краткое собра-ние законов, извлеченных из Царских книг для руководства обучающихся оным, с указанием на книгу, титул, главу и параграфы царских законов. В первый раз напечатано с дозволения его светлости господаря и владетеля Молдавии, Скарлата Александровича Калимахи воеводы и с благословения высокопреосвященства митрополи-та Молдавии, господина Вениамина, трудами и усердием молдавского боярина Андронакия Донича изданное. Яссы 1814 г. СПб., 1831 (Изд. 2-е. СПб., 1854); Гражданские законы губерний Царства Польского. СПб., 1875-1876. Т. 1-3.
11
отношении решения Гражданского кассационного департамента с точки зрения неоднократного подтверждения действия местного права в отдельных регио-нах, разрешения коллизий между общероссийским и партикулярным правом, толкования правовых норм относительно конкретных дел. При рассмотрении вопросов использовались официальные издания сенатских решений и обобще-ния судебной практики. Научная новизна диссертационного исследования состоит в том, что в нем впервые комплексно в историко-юридическом плане изучается процесс формирования, развития и трансформаций местного права национальных ре-гионов Российской империи. На основе обобщения имеющихся исследований, анализа нормативно-правовых источников и изучения опубликованных доку-ментов были значительно расширены и скорректированы сложившиеся пред-ставления о местном праве как подсистеме российского права, проанализиро-ваны причины, обусловившие динамику правового положения супругов. Ре-зультаты исследования будут способствовать решению серьезной научной про-блемы, имеющей важное познавательное, социально-культурное и, в опреде-ленной степени, прикладное значение. На защиту выносятся следующие положения, полученные в результате проведенного исследования и отражающие его научную новизну: 1. Местное право в Российской империи во второй половине XVII - начале XX вв. в законодательстве, правоприменительной практике и правоведении рассматривалось как совокупность партикулярных систем права, представлен-ных действующими в отношении населения присоединенных к Российскому государству территорий и санкционированными российской властью источни-ками партикулярного права, ранее сложившимися в национальных регионах в период их вхождения в другие государства или наличия у них собственного го-сударства и права. 2. Сохранение местного права в системе права Российской империи во вто-рой половине XVII - начале XX вв. было обусловлено расширением социально-го пространства действия российской верховной власти. В связи с присоедине-нием новых земель произошло увеличение пространства (в 1.55 раза, с 14.1 до 21.8 млн. кв. км), рост численности населения (в 25.4 раза, с 7 до 178 млн. чело-век). Постепенно в сторону увеличения изменялся и удельный вес населения национальных регионов по отношению к центральным губерниям (с 14,3 % в конце XVII в. до 59,1 % в начале XX в.) Это обусловило необходимость учи-тывать особенности социального развития отдельных национальных регионов - религию, обычаи, накопленный национальный опыт государственного управ-ления и правового регулирования - в этнополитике Российского государства для обеспечения его внешней и внутриполитической стабильности. Социокуль-турные особенности населения национальных регионов обусловили сохранение действия в отношении него российской властью местных источников права.
3. Политико-юридическая природа местного права национальных регионов Российской империи определялась его особенностями: обязательным санкцио-нированием российской верховной властью сложившихся источников партику-
12
лярного права через официальное их издание на русском языке; определением в Основных законах Российской империи и отраслевом законодательстве соци-ально-территориальных параметров действия и порядка внесения изменений в местное право; системой источников права, включающей: международные и внутригосударственные правовые акты, определяющие принципы правового положения населения отдельных регионов, и правовые акты местных правовых систем, отражающие правовое регулирование отношений коренного населения в отдельном национальном регионе. 4. Местное право Российской империи сложилось и действовало в отноше-нии коренного населения во второй половине XVII - начале XX вв. Партику-лярные системы права национальных регионов характеризовались различным объемом сохранения местных источников права, который зависел от уровня предоставленной российской верховной властью автономии региону в составе Российской империи. В результате сложилось и выделялось местное право (ме-стные системы партикулярного права) административно-автономных образова-ний (Западный край - Украина и Белоруссия, Остзейские губернии - Прибалти-ка, Кавказский регион) и национально-территориальных образований (Великое княжество Финляндское, Бессарабия, Царство Польское). 5. Объем сохранения действия местного права в национальных регионах при вхождении в состав Российской империи зависел от сферы правового регу-лирования. В сфере государственного права - организации государственной власти, управления и законодательной деятельности - определяющими явля-лись общероссийские источники права, которые были направлены на обеспече-ние единства политико-правового пространства Российского государства и ко-торыми определялись основы положения региона и его населения в составе Российской империи. В сфере уголовного и уголовно-процессуального права российская власть первоначально максимально сужала действие местного пра-ва, а затем в 1840-1860-е гг. максимально унифицировала общероссийское и местное правовое регулирование. В сфере гражданского, семейного и граждан-ско-процессуального права российская верховная власть в силу особенностей регулирования отношений в отдельных регионах сохраняла максимальную ло-яльность к партикулярному праву, но по возможности согласуя положения об-щегосударственных и местных узаконений. 6. Издание источников местного права выступало важным средством в санкционировании партикулярных правовых предписаний и их реализации в юрисдикционной деятельности центральных и региональных государственных органах управления и судебных инстанциях Российской империи. Правительст-вующим Сенатом в первой четверти XIX в. были официально опубликованы на русском языке практически все основные действующие источники партикуляр-ного права и предприняты меры по обеспечению ими правительственных учре-ждений и судов. В Великом княжестве Финляндском и Царстве Польском - ре-гионах с локализованной системой права - было организовано периодическое издание местных узаконений общеимперских законов, относящихся к данным регионам.
13
7. Систематизация местных узаконений в политике российской верховной власти рассматривалась в качестве средства поддержания упорядоченности ис-точников партикулярного права и их согласования с общегосударственным за-конодательством. В XVIII - первой половине XIX вв. предпринимались попыт-ки создания сводов местных узаконений, которые хотя и не принесли успеха, позволили оценить их массив и выработать меры по согласованию правового регулирования на общегосударственном и местных уровнях. Последствием ста-ла отмена действия местных источников права с включением их положений в Свод законов Российской империи (Украина. Белоруссия, Кавказ), создание Свода местных узаконений губерний остзейских 1845 г. (единственный пример упорядочения местных законов) или распространение действия общероссий-ского уголовного и уголовно-процессуального права на отдельные регионы (Бессарабия, Кавказ, Царство Польское, Прибалтика). В официальном и част-ном порядке периодически издавались сборники местных источников права и комментарии к ним с использованием судебной практики. 8. Интерпретационная практика в сфере реализации местного права отрази-лась в деятельности Гражданского кассационного департамента Правительст-вующего Сената, который при рассмотрении дел неоднократно давал толкова-ние относительно приоритетности действия местных источников права при их коллизии с действующим общегосударственным законодательством, подчер-кивая субсидиарный характер последнего и необходимость его использования лишь при наличии пробелов в партикулярных узаконениях. Также в решениях указывалось на необходимость: применять местное право по отношению к «ко-ренным, исконным обывателям данной местности» («местным уроженцам»); отдавать приоритет официально изданным на русском языке источникам мест-ного права как санкционированным российской верховной властью; при нали-чии двух изданных в разное время на русском языке источников местного пра-ва, содержащих одинаковые положения, применять последний; при рассмотре-нии гражданских дел применять исключительно действующее на момент на-ступления юридического факта местное право по государственной принадлеж-ности территории; обращаться к истокам формирования местного права.
9. Применение местного права в национальных регионах не отличалось единым подходом. В ряде регионов (Малороссия, Белоруссия, Кавказ, Бессара-бия) правоприменительная практика выделялась тяготением к использованию общеимперского законодательства и лишь незначительным использованием партикулярных узаконений в решении гражданских дел. Это объяснялось как пробелами в местном праве и его противоречиями с общегосударственными предписаниями, так и недостаточной профессиональной подготовленностью и нежеланием чиновников и судей вникать в его положения. В итоге партикуляр-ное право в 1830-1850-е гг. в Малороссии, Белоруссии и на Кавказе было заме-нено общеимперским с учетом местных особенностей, а в Бессарабии расшире-но действие общегосударственных узаконений. В других регионах (Прибалти-ка, Финляндия, Царство Польское) реализация местного права отличалась большей стабильностью, но само его содержание корректировалось с учетом
14
политических интересов российской власти. В конечном итоге в правительст-венных учреждениях, а также среди ряда юристов-практиков и правоведов сложилось мнение о необходимости полной замены местных узаконений обще-имперским законодательством с учетом местных особенностей. Это вызвало широкие дискуссии в обществе и в прессе в конце XIX - начале XX вв. 10. Развитие местного права в Российской империи во второй половине XVII - начале XX вв. отразило политику Российского государства в националь-ных регионах и привело к постепенному сужению социально-территориальных пространств действия партикулярных узаконений. Трансформация местных систем права происходила в сторону максимальной унификации правового ре-гулирования в стране. К 1917 г. публично-правовая сфера реализации местных узаконений в региональном управлении практически была полностью постав-лена под надзор и регулирование верховной государственной власти. Сфера го-сударственного права всецело находилась в юрисдикции российской верховной власти, от которой зависело положение местных систем управления и правовой статус населения. В 1860-1890-е гг. было практически полностью согласовано с общеимперским уголовное законодательство и на большинство регионов рас-пространены процессуальные законоположения Судебной реформы 1864 г. Лишь Великое княжество Финляндское сохранило автономный статус в госу-дарственно-правовой системе Российской империи, но более ограниченный и юридически отформатированный по сравнению с XIX в. Наиболее широкой сферой действия местного права оставалось регулирование гражданско-правовых отношений. Вместе с тем во второй половине XIX в. проводилась ак-тивная работа по подготовке проекта Гражданского уложения Российской им-перии, которое должно было кодифицировать общегосударственное и местное гражданское законодательство и сделать новый шаг к сближению общегосудар-ственного и партикулярного гражданского права. Теоретическая значимость диссертационного исследования определяется тем, что в нем освещаются вопросы, имеющие существенное значение для раз-вития исторического и теоретического цикла юридических наук. В диссертации сформулированы положения и выводы, развивающие и дополняющие ряд раз-делов истории государства и права, изучающих процесс формирования и разви-тия права в России. Значение работы связано с тем, что в нем впервые последо-вательно и системно изучается проблематика заявленной темы исследования. Это касается выделения предпосылок, определения юридической природы и анализа партикулярных систем права национальных регионов Российской им-перии. Результаты исследования содействуют созданию более полного научно-го представления о месте и роли местного права в регулировании обществен-ных отношений в России в XVII – начале XX вв.
Практическая значимость диссертационного исследования состоит в том, что его материалы и выводы могут быть использованы в изучении политико-правовых традиций развития в России и их учете, в известных пределах, в раз-витии современных государственно-правовых институтов. Работа имеет значе-ние для дальнейших научных разработок по истории отечественного государст-
15
ва и права и истории России. Материалы работы могут быть использованы при создании учебников и учебных пособий, в процессе преподавания учебных курсов «История государства и права», спецкурсов, рассматривающих вопросы истории политико-правового развития, а также исторических дисциплин – по-литической и социальной истории, истории государственного управления и др. Апробация результатов диссертационного исследования заключается в опубликовании 7 работ (в т.ч. 3 в изданиях, рекомендованных ВАК РФ). Ре-зультаты исследования были представлены на Уральских юридических чтениях «Кросс-культурные взаимодействия в политико-правовой сфере: история, тео-рия, современность» (г. Екатеринбург, УрГЮА, 2010 г.) и Межвузовской науч-но-методической конференции «История государства и права в условиях ре-формирования юридического образования: методологические, методические и социально-культурные аспекты» (г. Екатеринбург, УрГЮА, 2011 г.). Основные положения и выводы диссертации обсуждались на заседаниях кафедры пуб-личного права Гуманитарного университета (г. Екатеринбург). Материалы ра-боты используются в учебном процессе по учебной дисциплине «Отечествен-ная стория государства и права». Структура диссертационного исследования обусловлена его целями и за-дачами и включает: введение, три главы, состоящие из девяти параграфов, за-ключения и списка использованных источников и литературы. ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ Введение содержит обоснование актуальности темы исследования, показы-вает степень ее изученности, определяет объект, предмет, цели, задачи, хроно-логические и социально-территориальные границы, методологические и теоре-тические основы работы, характеризует ее научную новизну и представляет выносимые на защиту положения, а также показывает теоретическую и практи-ческую значимость диссертации. Глава 1 - «Местное право в политике, идеологии и деятельности рос-сийской верховной власти: использование, значение, юридическая приро-да (вторая половина XVII - начало XX вв.)» - освещает вопросы, связанные с истоками и общей политико-юридической характеристикой формирования и развития местного права в Российской империи. Параграф первый - «Правовой партикуляризм в правовом развитии и за-рождение местного права в России» - показывает процесс зарождения деле-ния русского права на централизованное (общее) и партикулярное (отдельных княжеств), что явилось предпосылкой формирования местного права в россий-ской правовой системе.
Возникновение местного права было обусловлено особенностями племен-ного состава населения, обычаи которого перешли на уровень правового регу-лирования в Древнерусском государстве. В XIII-XV вв. зарождаются механиз-мы согласования действия права на различных территориях - междукняжеские договоры и договоры между народом и князем. Основной формой предоставле-ния прав и привилегий для населения отдельных территорий становится их да-
16
рование Московским великим князем с использованием уставных и жалован-ных грамот, о чем свидетельствуют Двинская (1397 г.) и Белозерская (1488 г.) уставные грамоты. Процесс движения к единому источнику права, начавшийся с Судебников 1497 и 1550 гг., завершило издание Соборного уложения 1649 г., которое стало основным источником русского законодательства в централизованном Москов-ском государстве. Именно Соборное уложение создало основу дифференциа-ции системы права на общегосударственное и местное в условиях начавшегося формирования Российского государства как империи во второй половине XVII в. Общегосударственное право распространялось на население Московского го-сударства (впоследствии внутренние губернии), а местное - на жителей новых территорий, включаемых в состав российских подданных. Параграф второй - «Местное право в строительстве Российской импе-рии, политике и идеологии российской верховной власти» - показывает по-литико-идеологический контекст включения и использования партикулярного права в управлении социальными процессами на вновь присоединяемых к Рос-сийскому государству территориях. Со второй половины XVII в. в условиях продвижения Московского госу-дарства в сторону имперского государственно-правового образования партику-лярные правовые предписания становятся объектом пристально внимания рос-сийской верховной власти. Они, наряду с другими особенностями социокуль-турного развития населения присоединяемых территорий (религией, обычаями, укладом жизни и др.), требовали учета в регулировании общественных отноше-ний. Необходимо учитывать и «давление» географического и демографическо-го факторов, что отразилось в расширении территориального и социального пространства действия российской верховной власти. Территория России к на-чалу XX в. по сравнению с концом XVII в. увеличилась в 1.55 раза (с 14.1 до 21.8 млн. кв. км), а население - в 25.4 раза (с 7 до 178 млн. человек). Одновре-менно шел опережающий рост коренного населения в национальных регионах по сравнению с центральными губерниями - его удельный вес в указанный пе-риод возрос с 14,3% до 59,1%. Именно это социальное и территориальное про-странство с ярко выраженными особенностями каждого из национальных ре-гионов выступило важнейшим фактором, определившим политическую необ-ходимость и целесообразность учета их особенностей для российской верхов-ной власти во внутренней политике. По этому поводу русский юрист М.М. Михайлов в 1860 г. указывал, что «если … государство сложилось через соединение различных народов, из коих каждый имеет свою особую историю, то в развитии этих народов мы усматриваем различие и отсюда является необ-ходимость в местных законах».
В XVIII - первой половине XIX вв. накопленный народами присоединенных территорией опыт государственного управления и правового регулирования привносит в политику российской верховной власти необходимость его учета в этнополитике. Политическая целесообразность определяла необходимость для российской верховной власти терпимо относиться к сохранению местных
17
управленческих структур и правовых систем в национальных регионах. Лояль-ность коренных народов вновь приобретаемых земель и сохранение в них по-литической стабильности должны были способствовать решению главной зада-чи - обеспечению геополитической устойчивости Российского государства в целом. Одновременно в политике российской верховной власти в отношении населения национальных регионов особое значение имела идеологическая со-ставляющая, в реализации которой правовые акты российских императоров вы-ступали средством определения позиции главы Российского государства и ее трансляции в общество. В них российская верховная власть не только подчер-кивала сохранение прежнего правового статуса для новых российских поддан-ных, но и проводила идею единства и общего Отечества с русским царем во главе, пропагандировала патримониальный характер власти. Вопросы обеспечения государственно-правового единства Российской им-перии в контексте сосуществования общегосударственного и местного права в политике российской верховной власти на протяжении периода второй поло-вины XVII - начала XX вв. постоянно находились в центре ее внимания. Это требовало решения двуединой задачи - с одной стороны, сохранить самодер-жавную власть на всем социальном и территориальном пространстве Россий-ской империи, а с другой - учесть в поддержании «вертикали самодержавной власти» интересы и социальные и культурные особенности населения нацио-нальных регионов и уровень их государственно-правового развития. Полнота власти российского императора на всей территории страны подчеркивалась узаконениями, а затем была закреплена Основными государственными закона-ми Российской империи 1832-1906 гг. изд.
В политико-управленческих и нормативно-регулятивных взаимоотношени-ях с национальными регионами российская верховная власть использовала две модели определения их положения в составе Российской империи. Админист-ративно-автономная модель сложилась во второй половине XVII - начале XIX вв., когда в состав России вошли территории, в которых местное управление и правовое регулирование определялось владеющими ими государствами. Она характеризовалась сохранением некоторых элементов местного управления и местного правового регулирования, преимущественно в части определения со-словного статуса коренного населения и отношений в гражданско-правовой сфере. Такой характер политико-управленческих и нормативно-регулятивных связей существовал между имперским центром и Малороссией, Западными гу-берниями, Остзейским краем и Грузией. Национально-автономная модель взаимоотношений верховной власти с национальными регионами определилась в первой четверти XIX в. с вхождением в состав российских подданных насе-ления территорий с собственными традициями государственного управления, самоуправления и правового регулирования. Она характеризовалась высоким уровнем сохранения для населения региона государственно-правовых институ-тов, и в них присутствовали некоторые правовые положения, относящиеся к публично-правовым сферам правового регулирования самостоятельности в за-конодательной деятельности, государственном управлении и правосудии. Ука-
18
занная политико-управленческая конструкция взаимоотношений была вы-строена между российской верховной властью и Великим княжеством Фин-ляндским (1808-1917 гг.), Бессарабией (1812-1828 гг.), Царством Польским (1815-1832 гг.). Параграф третий - «Юридическая природа местного права и партику-лярных правовых систем в Российской империи» - раскрывает основные чер-ты и свойства партикулярного права, показывающие специфику его использо-вания в решении задач российской верховной властью, особенности норматив-но-правового содержания и места в правовом регулировании общественных от-ношений в Российской империи. Общее понятие местного права заложили правовые акты российской вер-ховной власти. С расширением территории Московского государства и про-движением его в Малороссию русский царь Алексей Михайлович признал на-личие у ее населения «прав и вольностей». Затем это проявилось с присоедине-нием Прибалтики, когда во время Северной войны в 1710-1712 гг. были изданы Петром I Жалованные грамоты жителям Остзейского края «в подтверждение древних их привилегий, прав и статутов». В 1808 г. Александр I жителям Вели-кого княжества Финляндского гарантировал «коренные законы, права и пре-имущества, коими … доселе пользовались», а в 1812 г. объявил, что в Бессара-бии «жителям предоставляются их законы». В 1815 г. при включении Царства Польского в состав Российской империи российская власть основала «внутрен-нее управление оного на особенных правилах, свойственных наречию, обычаям жителей, и к местному их положению примененных». Манифест Николая I «Об издании Свода законов Российской империи» от 31 января 1833 г. на офици-альном уровне определил деление узаконений на «общие» и «местные» законы. В российском правоведении сложилось определение партикулярных узаконе-ний, одно из которых дал Н.Н. Корево: «Под местными законами разумеются законы областей, присоединенных в различные времена к Российскому госу-дарству и живших самостоятельной жизнью или в составе других государств».
Общие правовые параметры действия местного права определили Основные государственные законы Российской империи 1832-1892 гг. изд. Статья 47 за-дает единство правового пространства: «Империя Российская управляется на твердых основаниях положительных законов, учреждений и уставов, от само-державной власти исходящих». В ст. 48 фиксировалось наличие местных пра-вовых систем - «Законы в империи действуют или единообразно в общей их силе, или с местными в некоторых их частях изменениями. Пространство сих изменений, где они допускаются, определяются в уставах особенных». Тем са-мым были закреплены два уровня системы права в Российской империи - обще-государственное право и местное право. Ст. 79 закрепила гарантии приоритета действия местных узаконений при их коллизии с общеимперскими законами - «Законы, особенно для какой-либо губернии или для какого-либо рода людей изданные, новым общим законом не отменяются, если в нем именно таковой отмены не постановлено». Данные положения уточнил Свод законов граждан-ских (т. 10 Свода законов Российской империи), который предусматривал суб-
19
сидиарный характер использования общероссийского законодательства: «В тя-жебных делах принимаются в основание законы края; а в тех случаях, где оные окажутся недостаточными, принимаются и законы русские» (ч. 2, ст. 1606). Указанные правила детализировал Свод местных узаконений губерний остзей-ских 1845 г. Источники права и местные системы права в национальных регионах отра-жали специфику его формирования и развития. Они включали три группы но-сителей нормативно-правовой информации: (1) международно-правовые акты, к которым преимущественно относились мирные договоры российского царя с главами других государств. Они фиксировали прекращение состояния войны, определяли условия правового положения коренного населения завоеванных территорий при его переходе под юрисдикцию Российского государства; (2) правовые акты российской верховной власти относительно источников права конкретных местных правовых систем отдельных национальных регионов: санк-ционировали и устанавливали параметры их действия, выступали средством со-гласования и унификации общегосударственного и партикулярного права, вно-сили коррективы в партикулярные источники права или отменяли их действие; (3) источники права местных систем права, которые после их санкционирования российской верховной властью в общем плане становились действующими уза-конениями для уроженцев национальных регионов и получали приоритет в их реализации по отношению к общегосударственному законодательству. Их изда-ние по императорским повелениям осуществлял Правительствующий Сенат. Структура местного права складывалась по мере включения новых народов и территорий в состав России во второй половине XVII - первой четверти XIX вв. и представляла совокупность обособленных местных партикулярных систем права. В указанный период их функционировало шесть: Западный край - Украи-на и Белоруссия (вторая половина XVII в. - 1830-1840-е гг.); Остзейские губер-нии - Прибалтика (1710-е - 1917 гг.), Кавказ - Грузия и Закавказье (1801-1850-е гг.), Великое княжестве Финляндское (1808-1917 гг.), Бессарабская область (1812-1917 гг.), Царство Польское (1815-1917 гг.). Глава 2 - «Местное право административно-автономных образований: источники, коррективы, унификация (вторая половина XVII - начало XX вв.)» - показывает ход включения источников партикулярного права нацио-нальных регионов, которые первыми вошли в состав Российского государства в период его формирования как империи и которые подверглись наибольшей унификации с общегосударственным правом или были упорядочены в ходе систематизации местных узаконений. Параграф первый - «Состояние, развитие и унификация местного права Малороссии и Западных губерний» - рассматривает процессы, связанные с ин-теграцией населения и территории Малороссии, Белоруссии и Литвы в состав Российского государства, которые положили начало выделению партикулярно-го права в правовой системе России.
Присоединенные в 1654 г. к Российскому государству малороссийские зем-ли - Украина и «области, присоединенные от Польши» в 1772-1807 гг. - Бело-
20
руссия и Литва (Западные губернии) образовали национальный регион с доста-точно близкими к русскому праву действующими источниками права. Их объе-диняло то, что здесь de jure действовали I и II Литовские Статуты, но была и своя специфика. Малороссийское право кроме указанных статутов опиралось на магдебургское городское право, привилеи польских и литовских королей, та-гетманские наказы. Право в Западных губерниях также не ограничивалось Ли-товскими Статутами - здесь действовало польско-литовское законодательство. Попытки систематизировать малороссийские источники права и составить их свод предпринимались со второй четверти XVIII в. В 1743 г. был подготов-лен проект сводного акта с заглавием «Права, по которым судится малороссий-ский народ», не получивший санкции верховной власти. Вторая попытка упо-рядочить право в Западном крае была предпринята в связи с систематизацией общегосударственного законодательства в рамках Свода законов Российской империи и решением упорядочить отдельными сводами узаконения в нацио-нальных регионах. Последовало также официозное издание Литовского статута. В 1830-1838 гг. II отделением Собственной е.и.в. канцелярии был подготовлен проект Свода местных законов Западных губерний, но и этот проект в связи с разнородностью источников и по политическим соображениям не получил им-ператорского утверждения. Процесс унификации местного права Малороссии и Западных губерний от-разил намерения российской верховной власти ликвидировать элементы само-стоятельности в местном управлении данных территорий и унифицировать с общероссийским правовым регулированием. 1 января 1831 г. указ Сенату Ни-колая I прекратил «на всем пространстве Белоруссии действие постановлений Статута Литовского», а указ от 25 июня 1840 г. - и на остальной территории За-падного края с закреплением особенностей правового регулирования в Своде законов гражданских (т. 10 Свода законов Российской империи 1842 и 1857 гг.). Отдельные положения Литовского Статута в связи с особенностями граждан-ского оборота были сохранены лишь в Полтавской и Черниговской губерниях. Местное право в данном регионе практически прекратило свое существование. Параграф второй - «Интеграция и систематизация источников права в развитии правового регулирования в Остзейских губерниях» - показывает процессы включения прибалтийского права в российскую правовую систему и систематизации остзейских местных узаконений в 1830-1860-е гг. Интеграция прибалтийского партикулярного права в систему российского правового регулирования началась в ходе Северной войны со Швецией, когда Петр I во время по мере продвижения войск в Прибалтику в 1710-1712 гг. да-ровал местным жителям жалованные грамоты «в подтверждение древних их привилегий, прав и статутов». Екатерина II в 1795 г., завершая включение При-балтики в состав Российской империи присоединением Курляндии, объявила, что всем жителям «права, преимущества и собственность законно каждому принадлежащая в целости соблюдены будут».
Источники местного права представляли сложную и малосвязанную сово-купность носителей нормативно-правовой информации, отразившей прежнюю
21
принадлежность народов и территории Прибалтики к Ливонской Конфедерации (XIII-XVI вв.), а затем Шведскому королевству (Эстляндия, Лифляндия) и Речи Посполитой (Курляндия). Они включали различные грамоты (буллы, привиле-гии), Своды рыцарского и Вик-эзельского ленного права, уставы судопро-изводства, немецкое, шведские, польские и римские узаконения, обычаи, су-дебную практику, а также собственные локально действующие источники пар-тикулярного права в Эстляндии, Лифляндии и Курляндии. К указанному масси-ву местных узаконений прибавились и изданные Российским государством к началу 1830-х гг. 947 правовых актов. Это были универсалы (воззвания), капи-туляции (условия соглашений о сдаче крепостей), аккордные пункты (акты, оп-ределяющие содержание привилегий), императорские указы и др. В них опре-делялось местное управленческое и территориальное государственное устрой-ство, статус и привилегии населения, сохранение вероисповедания, обычаев, немецкого языка и др. вопросы регулирования жизнедеятельности края. Такое состояние источников права не способствовало интеграции прибалтийского права в правовую систему Российской империи и препятствовало нормальному развитию юридической практики. Предпринимаемые меры по наведению по-рядка в местных узаконениях до и после включения края в состав Российской империи в XVIII - первой четверти XIX успеха не имели. Систематизация местных остзейских узаконений стала важным этапом в становлении местного права в Прибалтике. Вопрос о создании Свода местных узаконений губерний остзейских встал в связи с систематизацией общероссий-ского законодательства и созданием Свода законов Российской империи. В 1830 - середине 1840-х гг. во II отделении Собственной е.и.в. канцелярии был подготовлен проект 1 и 2 частей остзейского свода. После отработки трех его редакций, рассмотрения специальной комиссией Государственного совета Ни-колай I указом от 1 июля 1845 г. утвердил 1 и 2 части Свода местных узаконе-ний губерний остзейских с введением их в действие с 1 января 1846 г. Указан-ные разделы свода обобщили местные правые акты об организации местного управления и сословном статусе населения. В 1864 г. была издана третья часть свода, содержащая гражданско-правовые предписания партикулярного права. В 1840-1860-е гг. в Прибалтике было заменено на общероссийское уголовное и процессуальное законодательство. Прибалтийское право действовало до 1917 г. Параграф третий - «Местное право Грузии в правоприменительной деятельности на Кавказе» - показывает механизмы использования партику-лярного права Грузии в отношении включенных в состав Российской империи народов Кавказа и Закавказья.
Манифест Павла I от 18 января 1801 г. о принятии грузинского Картли-Кахетинского царства (Восточной Грузии) в состав Российского государства, а затем комплекс актов Александра I от 12 сентября 1801 г. о создании на его ос-нове Грузинской губернии обозначил проблему правового регулирования на Кавказе. Указ 1801 г. «О учреждении внутреннего в Грузии управления» отме-нил местное публичное право в части управления краем и ввел новую систему местного управления. В нем указывалось на сохранение местного грузинского
22
права и определялся порядок его применения. В сфере местного частного пра-ва «дела гражданские имеют быть произведены по настоящим грузинским обы-чаям, кои следует привести в известность, … и по Уложению, изданному царем Вахтангом, яко по коренному грузинскому закону», и только в случае местных законов «недостатка … конечно оказаться может, руководствоваться законами Всероссийской империи». Действие Уложения царя Вахтанга (грузинского пра-ва) распространялось и на другие народы Кавказа и Закавказья - «иноплемен-ным народам, в Грузии обитающим, в разбирательстве по части дел граждан-ских быть на прежнем их положении и в делах уголовных поступать по общим выше начертанным для грузинского народам правилам». Уголовное судопроиз-водство должно было базироваться на общеимперском законодательстве - «уголовные … дела производить по общим законам Российского государства», но с учетом особенностей края - уголовные узаконения «главноуправляющему вместе с правителем сообразить … с умоначертаниями тамошнего народа». Российской властью были предприняты меры по выявлению, переводу на русский язык и санкционированию в качестве источников местного права - «грузинских законов». В 1828 г. «Законы царя Вахтанга» были официальны из-даны Правительствующим Сенатом и стали обязательными для местной и цен-тральной юрисдикционной деятельности по гражданским делам. Уложение ца-ря Вахтанга, представлявшее собой сборник местных узаконений и отразившее исторический ход формирования местных источников права, отличалось несо-гласованностью и противоречивостью положений. Местная судебная практика убедительно доказывала несовершенство и пробельность местного права, а его толкование в решениях Правительствующего сената проблему не решало. Сис-тематизация общероссийского законодательства в 1826-1832 гг. и введение в действие Свода гражданских законов подтолкнуло местную и центральную ад-министрацию к унификации партикулярного и общеимперского права. 20 ок-тября 1859 г. Александр II утвердил решение Кавказского комитета о замене постановлений Уложения царя Вахтанга общими законами империи - в Свод законов гражданских Свода законов Российской империи были внесены основ-ные положения грузинского гражданского законодательства, отразившие част-ноправовые особенности края. С данного времени источники грузинского ме-стного права свое значение в правовом регулировании утратили. Глава 3 - «Местные системы права национально-автономных образо-ваний: источники, развитие, трансформации (XIX - начало XX вв.)» - рас-сматривает механизмы включения в правовую систему и модификации россий-ской верховной властью локальных систем права, сложившихся и охватываю-щих основные сферы правового регулирования в национальных регионах, ко-торые до вхождения в состав Российской империи имели традиции собственно-го политико-правового развития.
Параграф первый - «Местная система права Великого княжества Фин-ляндского в правовой системе Российской империи» - отведен анализу источ-ников и трансформациям в правовом регулировании в регионе, сохранившем в
23
период нахождения в составе России наибольшую степень управленческой и правовой обособленности. Включение населения и территории Великого княжества Финского в состав Российской империи, начавшееся в ходе войны со Швецией 1700-1721 гг., за-вершилось полным его завоеванием в войне 1808-1809 гг. Ништатский мирный договор 1721 г. начал, а Фридрихсгамский мирный трактат 1809 г. завершил оформление этого процесса, что повлекло включение в состав Российской им-перии региона с хорошо развитой системой местного управления и законода-тельства. Сохранение финляндской партикулярной системы права базировалось на манифесте Александра I «Об учреждении прав Великого княжества Фин-ляндии» от 15 марта 1809 г., в котором он объявил, что: «вступив в обладание Великого Княжества Финляндии, признали мы за благо сим вновь утвердить и удостоверить религию, коренные законы, права и преимущества, коими каждое состояние сего княжества в особенности и все подданные оное населяющие от мала до велика по конституциям их доселе пользовались, обещая хранить оные в ненарушимости и непреложной их силе и действии». Российский император стал одновременно и великим князем Финляндии. Верховенство российской верховной власти в Великом княжестве Финляндском и организация государст-венной власти в нем определялась Основными государственными законами Российской империи 1832-1906 гг. Ст. 4 Основных законов 1832-1892 гг. ука-зывала на нераздельность императорского всероссийского престола с престо-лом княжества. Ст. 2 Основных законов в редакции 1906 г. определяет, что Ве-ликое княжество Финляндское составляет «нераздельную часть государства Российского» и «во внутренних своих делах управляется особыми установле-ниями на основании особого законодательства».
Российский император полномочия в законодательной сфере осуществлял совместно с Финляндским Сеймом, который созывался по высочайшему пове-лению и выступал в качестве сословно-представительного законосовещатель-ного органа. В 1810-1850-е гг. Сейм на сессии не созывался. С возобновлением деятельности в 1863 г. Сейм в соответствии с Сеймовыми уставами (1869, 1906 гг.) выступал как законодательное собрание по делам края (в 1885 г. даровано право законодательной инициативы), но окончательное решение по рассмот-ренным законопроектам принимал российским император с формулировкой: «высочайше соизволил повелеть или утвердить нижеследующее постановле-ние». К концу XIX в. сложились четыре группы законов, имеющих отношение к княжеству: 1) «законы, которые по существу своему имеют одинаковую силу как в Финляндии, так и в других частях империи», т.е. узаконения по вопросам, исключительно относящимся к компетенции российской верховной власти; 2) «законы общие для всей империи, с включением Великого княжества Финлянд-ского, которые объявляются к исполнению во всех частях империи, не исклю-чая и Финляндии», т.е. общеимперские законодательные акты, в которых ука-зывается на их действие на всей территории государства, включая националь-ные регионы; 3) «законы, которые хотя и издаются для одного Великого Княже-ства Финляндского, но затрагивают интересы всей империи», т.е. относятся ко
24
всем российским подданным; 4) «законы, имеющие исключительно местное для Великого Княжества Финляндского значение». Основы правового положения Великого княжества Финляндского в составе Российской империи первоначально определили признанные манифестами Александра I 1808-1809 гг. общие положения Основных законов Шведского Королевства - Форма правления 1722 г. и Акт соглашения и безопасности 1789 г. В дальнейшем общие вопросы организации государственной власти и зако-нодательной деятельности в княжестве были скорректированы и их уточнили: Основные государственные законы Российской империи 1832-1906 гг. изд., ут-вержденные российским императором, Сеймовые уставы от 3/15 апреля 1869 г. и от 7/20 июля 1906 гг., Закон «О выборах для Великого княжества Финлянд-ского» от 7/20 июля 1906 гг. Большое значение для определения порядка зако-нодательной деятельности имели акты российской верховной власти: манифест об установлении порядка издания узаконений от 3/15 февраля 1899 г. и издан-ные при нем «Основные положения о составлении, рассмотрении и обнародо-вании законов для империи с включением Великого княжества Финляндского»; постановление «О мерах к охранению государственного порядка и обществен-ного спокойствия» от 2 апреля 1903 г.; манифест «О мерах к восстановлению закономерного порядка в крае» от 22 октября (4 ноября) 1905 г.; «Правила о по-рядке направления финляндских дел, касающиеся империи» от 20 мая 1908 г.; Закон «О порядке издания касающихся Финляндии законов и постановлений общегосударственного значения» от 17/30 июня 1910 г. и др. Отраслевое правовое регулирование в качестве источника права опиралось на действующее шведское законодательство - Общее Уложение Шведского ко-ролевства 1734 г. (введено в действие 1736 г.). Оно представляло свод граждан-ских, уголовных и процессуальных законов и было издано на шведском, немец-ком и финском языках. Уложение было санкционировано российской верхов-ной властью в качестве источника финского местного права. Тексты Уложения 1824 г. и узаконения о его изменениях 1827 г. были официально изданы Прави-тельственным Сенатом параллельно на русском и шведском языках. Сущест-венному обновлению подверглось лишь уголовно-правовая часть местного пра-ва - в 1860-1890-е гг. было подготовлено и издано Уголовное уложение Велико-го княжества Финляндского, которое было включено в качестве нового раздела Общего уложения. Некоторые коррективы в партикулярное право вносились издаваемыми российской верховной властью узаконениями. В княжестве было также налажено периодическое издание законодательных актов. Во второй по-ловине 1830-х - первой половине 1860-х гг. проводились работы по системати-зации финских узаконений и был подготовлен Свод законов, который не полу-чил императорского утверждения. Система права Финляндии сохранила свою автономию до 1917 г.
Параграф второй - «Формирование, развитие и коррекции местного права в Бессарабской области» - освещает вопросы интеграции и коррекции партикулярных правовых предписаний, сохранение которых было даровано молдавскому населению российским императором при включении их с частью
25
территории Молдавии по Бухарестскому мирному договору 1812 г. в состав Российской империи. Сохранение местного права в Бессарабии нашло последовательное отраже-ние в правовых актах российской верховной власти. Образование временного правительства края 1812 г. гарантировало местным жителям представление «их законов». Устав образования Бессарабской области 1818 г. установил «особый образ управления» с участием местного населения. По нему публично-правовая сфера (правовое регулирование управления, положение населения, уголовное и уголовно-процессуальное право) относилась исключительно к ведению россий-ской верховной власти, но с учетом «прав и обычаев земли» при затрагивании частных интересов. Частноправовые отношения относились к сфере регулиро-вания местного права - «на основании законов и обычаев молдавских». Учреж-дение для управления Бессарабской области 1828 г. ограничило автономные начала в управлении регионом, но определило вопросы действия местных уза-конений и субсидиарного использования общероссийских узаконений: «В тя-жебных делах принимаются в основание законы края, а в тех случаях, где оные окажутся недостаточными, принимаются и законы российские». В отношении молдаван действовали несколько групп источников правовых предписаний, среди которых были обычаи, реципированное византийское пра-во и грамоты молдавских господарей. Рецепция византийского права была свя-зана с распространением христианства и активным использованием его в су-дебной практике на территориях, находившихся под властью Византийской империи, и примыкающих к ним стран. В юрисдикционной деятельности на землях молдавских княжеств использовался и наиболее поздний и наиболее значительный памятник византийского правоведения - «Шестикнижие, или Ручная книга законов», которое (около 1345 г.) подготовил византийский юрист и судья в Фессалониках Константин Арменопул. Использовалась также и ком-пиляция положений византийского права, действующего в Бессарабии - «Крат-кое собрание законов», которое молдавский боярин Андронаки Донича издал в 1814 г. в Яссах с разрешения власти «для руководства обучающихся». Из мол-давского права использовался лишь один источник - Соборная утвердительная грамота от 28 декабря 1785 г., изданная при господаре Александре Ивановиче Маврокордато, которая была переведена на русский язык и напечатана парал-лельно на русском и молдавском языках в Кишиневской духовной типографии в 1827 г. Коррективы в местное гражданское право вносились законодатель-ными актами российской верховной власти. В 1810-1840-е гг. проводились ра-боты по подготовке Гражданского уложения Бессарабии, которое так и не по-лучило утверждения. Правоприменительная практика в условиях недостаточно-го знакомства чиновников и судей с партикулярными источниками права и не-желанием их использовать в разрешении дел тяготела к общероссийскому гра-жданскому праву. Не переломила ситуацию и интерпретационная практика Правительствующего Сената, неоднократно указывавшего на приоритет бесса-рабского права при рассмотрении гражданских дел. Бессарабское местное гра-жданское право сохраняло свое действие до 1917 г.
26
Параграф третий - «Источники местного права и трансформации пра-вового регулирования в Царстве Польском» - показывает процессы интегра-ции польских партикулярных предписаний в правовую систему России, отра-жение в них различных периодов политико-правового развития края, а также влияние политики российской власти на трансформации источников польского партикулярного права. Разделы Речи Посполитой во второй половине XVIII вв. между Россией, Австрией и Пруссией положили начало интеграции польского права в правовые системы данных стран, как и внедрению их законоположений в польский соци-ум. Этот процесс продолжился с созданием Наполеоном в 1807 г. Великого княжества Варшавского, в котором было введено в действие французское граж-данское и торговое право. После разгрома наполеоновской Франции по реше-нию Венского конгресса 1815 г. в составе Российской империи было создано национально-государственное образование - Царство (Королевство) Польское во главе с российским императором - одновременно и польским королем. В 1815 г. Александр I даровал в соответствии с взятыми по своей инициативе на Венском конгрессе обязательствами Царству Польскому Конституционный ус-тав (хартию). По нему действовало представительное учреждение - Польский Сейм, который вместе с русским царем (и одновременно польским королем) издавал законы. Одновременно были обособлены органы государственного управления, судебная система, сохранялась армия, валюта и т.п. Ст. 4 Основ-ных законов 1832 г. подчеркивала общность всероссийского и польского пре-столов. Соответственно сохранялась с коррективами российской верховной власти и собственная локальная система права. Польское восстание 1830-1831 гг. повлекло ликвидацию конституционного устройства польских земель, свер-тывание национальной законодательной деятельности и введение в губерниях общеимперского законодательства. Правовое положение стал определять ма-нифест Николая I «О новом порядке управления и образования Царства Поль-ского» от 14 февраля 1832 г., по которому устранялось автономное положение и констатировалось в ст. 1: «Царство Польское, присоединенное навсегда к Державе Российской, есть нераздельная оной часть. Оно будет иметь особое, сообразное с местными потребностями управление» и «дарованные... местные права и установления остаются на прежнем основании и в прежней силе». В по-следующие годы, и особенно после польского восстания 1863-1864 гг. сфера публичного местного права (государственное и местное управление) была практически ликвидирована.
Источники местного права в Царстве Польском отразили прежнюю госу-дарственную принадлежность частей Речи Посполитой после ликвидации поль-ской государственности и ее кратковременного возрождения под протектора-том Франции в качестве Великого княжества Варшавского в 1807-1812 гг. В Царстве Польском уже в составе Российской империи сохранено прежнее поль-ское право и введенное с 1807-1808 гг. французское законодательство. В ряд законоположений уже Российским государством были внесены изменения. Сфера регулирования частноправовых отношений была скорректирована изда-
27
нием в 1825 г. Гражданского уложения Царства Польского, которое заменило первую книгу Гражданского кодекса Наполеона. В последний также внесли изменения в изданиях 1818 и 1825 гг. Ипотечные уставы и изданный в 1836 г. Закон о союзе брачном, Французские Торговый кодекс, Кодекс гражданского судопроизводства и Учреждение нотариусов, введенные в Герцогстве Варшав-ском 4 июля 1808 г., сохраняли юридическую силу до введения на территории губерний Царства Польского в 1875 г. Судебных уставов 1864 г. Сфера уголов-но-правового и уголовно-процессуального регулирования также подверглась из-менениям. Французский Уголовный кодекс был заменен Уголовным кодексом Царства Польского, принятым 8 июля 1818 г. Польским Сеймом на основе Ав-стрийского уголовного уложения 1803 г. В 1847 г. его сменило Уложение о на-казаниях уголовных и исправительных Царства Польского (модификация одно-именного уложения 1845 г. для Российской империи), а в 1876 г. было введено с некоторыми изменениями общероссийское уголовное законодательство - Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. (ред. 1866 г.). Введение в 1775 г. с определенными коррективами законодательство Судебной реформы 1864 г. в Царстве Польском завершило процесс трансформации мест-ного права. Оно сохраняло свое действие до 1917 г. Заключение подводит итоги проведенного исследования и формулирует основные выводы. ПО ТЕМЕ ДИССЕРТАЦИОННОГО ИССЛЕДОВАНИЯ ОПУБЛИКОВАНЫ СЛЕДУЮЩИЕ РАБОТЫ АВТОРА Публикации в рецензируемых изданиях, рекомендованных ВАК Министерства образования и науки России:
1. Февралёв С.А. Местное законодательство в государственно-правовом разви-тии России (вторая половина XVII - начало XX вв.) // Политика и право. 2011. № 6. - С. 1054-1064. - 1,0 п.л.
2. Февралёв С.А. Местные правовые системы национальных регионов в поли-тике российской верховной власти (вторая половина XVII - начало XX вв.) // Политика и общество. 2012. № 1. - С. 152-163. - 1,0 п.л.
3. Февралёв С.А. Политико-юридическая природа местного права в Российской империи (вторая половина XVII - начало XX вв.) // Политика и право. 2012. № 2. - С. 327-338. - 1,0 п.л.
Иные публикации:
4. Февралёв С.А. Местные системы права в Российской империи (вторая поло-вина XVII - начало XX вв.) // Кросс-культурные взаимодействия в политико-правовой сфере: история, теория, современность. Уральские юридические чтения. Материалы круглого стола молодых ученых. - Екатеринбург: Ур-ГЮА, 2010. - С. 11-20. - 0,5 п.л.
5. Февралёв С.А. Интеграция местного права Бессарабской области в правовую систему Российской империи // Актуальные проблемы истории, политики права. - Екатеринбург: УрЮИ МВД России, 2011. - С. 82-88. - 0,5 п.л.
28
6. Февралёв С.А. Местное законодательство в политике российской верховной власти (вторая половина XVII - начало XX вв.) // История государства и пра-ва в условиях реформирования юридического образования: методологиче-ские, методические и социально-культурные аспекты. Межвузовская научно-методическая конференция. Тезисы докладов и сообщений. - Екатеринбург: УрГЮА, 2011. - С. 56-58. - 0,3 п.л.
7. Февралёв С.А. Местное право национальных регионов Российской империи (вторая половина XVII - начало XX вв.). Лекции. Екатеринбург: Гуманитар-ный ун-т, 2012. - 51 с. - 3,1 п.л.
Общий объем публикаций - 7,4 п.л.