ГЛАСНОСТЬ И ТАЙНА В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ (историческая справка)

Аватар пользователя Лукашин Игорь Владимирович

На главную страницу


Страница не найдена | Правовые технологии
 

Страница не найдена

Запрошенная страница не найдена.
Страница не найдена | Правовые технологии
 

Страница не найдена

Запрошенная страница не найдена.


ГЛАСНОСТЬ И ТАЙНА В УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ
(историческая справка)

Гласность и тайна проходят через всю историю уголовного судопроизводства. Уже в Древнем Риме уголовное судопроизводство, осуществляемое первоначально народными собраниями, а затем - постоянными комиссиями (квестиями), возглавляемыми преторами, обеспечивало гласность на всех стадиях процесса, открытость предъявления обвинения и присутствие народа на суде, проходившем под открытым небом. Во времена Цицерона открытое голосование по окончании судоговорения стало уступать место закрытой подаче голосов.


Мраком жутких тайн окутана деятельность средневековых инквизиционных трибуналов по борьбе с так называемой ересью и иными прегрешениями. Всеобщее подозрение, тайные доносители, лжесвидетели, фальсификация показаний,невыносимые пытки палачей, уничтожение людей без суда и следствия при отсутствии элементарных возможностей оказания им юридической помощи - главные признаки инквизиционного процесса. При этом исполнители инквизиционного действия давали клятву не раскрывать секреты творимого.


Вместе с тем был выработан и строго соблюдался ритуал публичной казни приговоренного, особенно путем сожжения на костре. При этом уклонение от участия в зрелище могло повлечь на строптивого подозрение и вызвать для него опасные последствия. Таким образом, уже в то время можно было говорить о некоторых элементах принципа гласности при осуществлении уголовного судопроизводства. Надо отметить, что цели преследуемые при реализации этого принципа, безусловно не соответствовали нынешним реалиям.


История не стоит на месте. Вместе с эпохами менялись и типы уголовного процесса. На смену инквизиционному и обвинительному процессам пришел глас - ный состязательный процесс. Изменилось соотношение гласности и тайны в уголовном процессе.


Российскому уголовному процессу как дореволюционному, так и советского периода известны насилие и террор, а также попытки перехода к гласному состязательному процессу.


В годы культа личности, а затем и застоя гласность общественной жизни, провозглашенная как конституционный принцип,первых лет советской власти, в значительной мере ограничивалась, подменялась полуправдой, а то и просто измышлениями. Подобная политика наложила свой отпечаток своеобразного понимания гласности и в уголовном процессе. В период перестройки были приложены некоторые усилия к восстановлению подлинного понимания гласности, демократизации и оздоровлению всех сфер общественной жизни, хотя и звучало это несколько апофиозно. Так выступая на ХIХ всесоюзной конференции КПСС, М.С.Горбачев говорил: "Гласность сегодня - неотъемлимая черта нормальной духовной и моральной атмосферы в обществе. Это действенная форма всенародного контроля за деятельностью всех без исключения органов управления,мощный рычаг исправления недостатков". В резолюции вышеуказанной конференции сказано: "Гласность - обязательная сторона народного контроля за деятельностью правоохранительных органов".(1)


Надо отметить, что вышеуказанные положения не стали декларативными,а нашли свое воплощение в законодательных актах,принятых позднее. Так ст. 12 Основ уголовного судопроизводства в редакции от 1991 года и ст.18 УПК конкретизировали эти положения и придали принципу гласности осуществления правосудия ту форму,которую мы имеем на сегодняшний день. Конституция РФ 1993 года возвела принцип гласности в статус конституционного,закрепив в ч.1 ст.123, что разбирательство во всех судах открытое. Слушание дела в закрытом заседании допускается в случаях,предусмотренных федеральным законом.


Сегодня в нашей стране проводится судебно-правовая реформа, направленная на то, чтобы построить на началах состязательности не только судебное разбирательство, но и все другие стадии уголовного процесса, а следовательно распространить элементы гласности на досудебные стадии уголовного процесса.(2) В связи с тем возникают закономерные вопросы: применим ли принцип гласности на досудебных стадиях уголовного процесса? Или может быть обратить взор к обратной стороне медали - тайне?

На поставленные вопросы предпринята попытка ответить в рамках настоящей работы, предметом которой является проблема соотношения возможности использования сведений, составляющих охраняемую законом тайну на стадии предварительного следствия с требованиями принципа гласности уголовного процесса.


ПРИНЦИП ГЛАСНОСТИ НА СТАДИИ ПРЕДВАРИТЕЛЬНОГО СЛЕДСТВИЯ


Довольно значительный период времени с таким понятием, как "гласность предварительного следствия", ни юристам, ни тем более широким кругам общественности не приходилось встречаться. Лишь в 40-х -50-х годах в некоторых работах упоминалось, что предварительное следствие, хотя и не является гласным,но его материалы подлежат проверке на гласном судебном разбирательстве,(3) что на предварительном следствии гласность ограничена.(4) Затем, в более поздних публикациях этот вопрос, как правило,вообще перестал затрагиваться либо утверждалось, что гласность на предварительном следствии не применима.(5)


Однако демократизация периода перестройки, затронувшая все сферы жизни общества, заставила по-новому посмотреть на гласность как гарантию выражения народом своей воли и контроля со стороны общества за деятельностью государственных органов.


Основное общественно-политическое содержание гласности нашло свое отражение в ст.29 Конституции РФ: "Каждый имеет право свободно искать,получать, передавать,производить,распространять информацию любым законным способом". Данное положение в полной мере соответствует нормам междунардного права. Так,например, в ст.19 Всеобщей декларации прав человека записано: "Каждый человек имеет право на свободу убеждений и на свободное выражение их; это право включает свободу беспрепятственно придерживаться своих убеждений и свободу искать,получать и распространять информацию и идеи любыми средствами и независимо от государственных границ".


Таким образом можно заключить, что общественно-политическое содержание принципа гласности достаточно обширно, но наряду с этим необходимо указать на одно обоснованное ограничение, установленное ч.3 ст.17 Конституции РФ: "Осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц".

Отсюда вытекает очень важный,на наш взгляд, вывод:принцип гласности как правовой институт будет иметь место в случае, если способ реализации этого принципа основан на законе и при этом не будут нарушены права и свободы других лиц. При несоблюдении хотя бы одного из условий нет необходимости говорить о том, что принцип гласности нарушен, ведь невозможно нарушить то, чего не существует. В случае же, если субъект, желающий реализовать положения принципа гласности, выполнил оба условия и встречет противодействие со стороны кого-бы то ни было,можно говорить о нарушении принципа гласности либо его ограничении.


Исходя из этого,совокупность данных условий можно назвать охранительным аспектом принципа гласности. Принцип гласности распространяется на всю совокупность общественных отношений уже в силу того, что закреплен в Конституции РФ. Не обходится без его участия и уголовно-прцессуальная сфера общественных отношений, но надо отметить, что специфика этих отношений во многом определяет существование неоднозначных выводов по одноименным вопросам обозначенного принципа. Это касается прежде всего основного вопроса о пределах действия указанного принципа.Большинство исследователей связывают принцип гласности лишь с судебным разбирательством, косвенно или прямо отрицая его действие на стадии предварительного следствия. Основным аргументом сторонников этого взгляда является содержание ст.139 УПК РСФСР. Так, по мнению Марышева А.К.-"попытки утверждать, что гласность в уголовном процессе распространяется и на стадию предварительного следствия, нельзя поддержать уже потому,что оглашение данных предварительного следствия должно в каждом случае определяться следователем или прокурором".(6) Однако, как справедливо отмечает Р.Х.Якупов "Авторы выпускают из виду указание ч.2 этой статьи о том, что предупреждение о недопустимости разглашения данных предварительного следствия участниками процесса и другим лицам делается лишь "в необходимых случаях", на основе чего он делает следующее заключение: во-первых, предупреждение имеет место не во всех случаях. При отсутствии такого предупреждения данные предварительного следствия могут быть оглашены любым лицом и в любое время. Во-вторых, эти данные не являются абсолютно тайными, секретными, закрытыми. Вопрос о предании некоторых из них гласности лишь передается на усмотрение следователя (прокурора).(7)


Здесь можно обратится к условиям существования принципа гласности, изложенным ранее. Руководствуясь требованиями второго условия (невозможность нарушения прав и свобод других лиц ) следователь, оценив фактические данные, имеющиеся в его распоряжении, руководствуясь предписаниями закона и собственным правосознанием, принимает самостоятельное решение о недопустимости разглашения этих данных.


На наш взгляд, на ряду с вышеизложенными аргументами, можно привести еще один довод в пользу осуществления принципа гласности на стадии предварительного следствия. Так ч.2 ст.139 УПК гласит: "Следователь предупреждает свидетелей, потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика, защитника, эксперта, специалиста, переводчика ,понятых и других лиц, присутствующих при производстве следственных действий". Отсюда следует вывод о том, что следователь или прокурор могут предупредить о недопустимости разглашения данных предварительного следствия лишь круг лиц, присутствующих при производстве следственных действий.


Представляется, что данный вывод не совсем адекватно согласуется с требованиями ст.128 УПК: "Следователь должен широко использовать помощь общественности для раскрытия преступлений". В данном случае круг лиц,который может быть вовлечен в соответствии со ст. 128 УПК в орбиту уголовного процесса, совершенно очевидно шире круга лиц, перечисленных в ч.2 ст. 139 УПК, поэтому субъекты, не указанные в ч.2 ст.139 УПК, и располагающие определенными данными, могут реализовать правомочия, составляющие принцип гласности без каких-либо ограничений, но при наличии представленных выше условий.


Таким образом, законодатель не ограничил круг лиц,могущих получить информацию о расследуемом преступлении, однако объем получаемых ими сведений может и должен быть различен. При этом имеет значение процессуальный статус лица, степень его личного участия в деле, либо отношения к нему, а также иные факторы (личное желание ,возможности, стремления и т. д.).


В зависимости от приведенных факторов, а также позиции следователя информация по находящемуся в его произвдстве делу может быть передана заинтересованным лицам в разном объеме. Содержание ее также бывает разным. И для того, чтобы рационально сопоставить объем и содержание информации при реализации принципа гласности, необходимо уяснить понятие и сущность пределов гласности на предварительном следствии, их взаимную обусловленность.

Предметом гласности при расследовании преступления является совокупность сведений, имеющих прямое или косвенное отношение к уголовному делу. Сведения могут касаться как всех обстоятельств дела, так и совсем небольшого по содержанию и значению факта. Например, близкий родственник или представитель жилищно-коммунальной службы,присутствуя при обыске в квартире обвиняемого, может знать только об этом факте.


Вариантность подобных фактов может быть разной. Она зависит от усмотрения следователя, характера уголовного дела, круга лиц,участвующих при производстве предварительного следствия. Чем больше глубина оглашаемых сведений, тем выше степень их познаваемости, то есть информированности о качестве раскрываемых материалов уголовного дела. Такого рода качественную характеристику можно назвать пределами гласности применительно к каждому конкретному случаю. Степень информированности лиц, о данных предварительного следствия зависит от соотношения названных количественного и качественного факторов, то есть предмета и пределов гласности. Сама гласность может существовать лишь при наличии этих факторов: изолированно не один из них не способен обеспечить законное оглашение данных предварительного следствия.


В самом деле, если заинтересованное лицо (субъект гласности) знает, что в уголовном деле отражены определенные обстоятельства, но не имеет представления об их содержании, то ни о какой гласности говорить не приходится. Только во взаимосвязи и взаимозависимости предмет и пределы гласности делают ее возможной и реальной. Иными словами гласность предварительного следствия обусловлена наличием своеобразного баланса противоположностей: ее предмета и пределов.


Таким образом,право следователя в "необходимых случаях" ограничивать оглашение определенных данных вовсе не исключает действие принципа гласности на стадии предварительного следствия также как не исключают случаи закрытого судебного разбирательства, предусмотренные ст.18 УПК. Возникает вопрос:почему для того, чтобы прийти к этому казалось бы очевидному выводу, необходимо тщательно анализировать позицию законодателя и улавливать дух закона? При ответе на этот вопрос ряд ученых обращает свой взор на содержание ч.1 ст.139 УПК. Так В.Л.Будников высказывает по этому поводу следующую мысль: "формулировку этой статьи вряд ли можно назвать удачной, поскольку ее содержание лишено смысловой логики: обе части являются по сути исключением из правила, которое в законе отсутствует. Очевидно, что в начале требуется изложить общее правило, а затем уже ввести его ограничения".(8)


Подобной позиции придерживается ряд других исследователей, которые предлагают ч.1 ст.139 УПК сформулировать следующим образом: "данные предварительного следствия могут быть преданы гласности, если при этом нет специального запрета следователя или прокурора". При этом, если добавить в часть вторую указание и на прокурора ("...следователь или прокурор предупреждает..."), то получится вполне логичная конструкция рассматриваемой правовой формы. Подобная редакция ст.139 УПК не только согласуется с требованиями формальной логики, но и по существу имеет несколько иную, в отличие от принятой, направленность.(9) Если в настоящее время данные предварительного следствия могут быть оглашены лишь с разрешения следователя или прокурора, то предлагаемое изменение допускает возможность оглашения сведений о расследуемом преступлении без предварительного разрешения должностного лица, то есть субъект гласности может действовать руководствуясь общедозволительным принципом: "что не запрещено- то разрешено". Но даже при внесении вышеуказанных изменений проблема, на которую было обращено внимание ранее,не разрешается целиком и полностью. Ведь все это время речь шла лишь о предварительном следствии. А как быть с принципом гласности на других досудебных стадиях, например: стадии возбуждения уголовного дела?


Опираясь на ранее приведенные выводы можно говорить о том, что принцип гласности распространяется на всю уголовно-процессуальную деятельность. Следовательно он имеет место на стадии возбуждения уголовного дела. Однако, как справедливо отмечает Марфицин П.Г.,(10) процедура реализации данного принципа, а соответственно и возможности его ограничения УПК не регламентированы, то есть возможна огласка данных затрагивающих права и свободы других лиц. Данное обстоятельство напрямую не согласуется со вторым условием существования принципа гласности,на который указывалось ранее ("права и свободы других лиц не должны нарушаться"). В связи с этим, на наш взгляд, целесообразно распространить возможность ограничения реализации принципа гласности на всю уголовно-процессуальную деятельность. Исходя из этого ст.139 УПК можно озаглавить - "Недопустимость разглашения данных,полученных в результате осуществления уголовно- процессуальной деятельности".В ч.1 и ч.2 этой же статьи, слова - " данные предварительного следствия" следует заменить на - " данные, полученные в результате осуществления уголовно-процессуальной деятельности". При объединении вышеуказанных позиций и их последовательном изложении, в максимально полной мере будут учтены интересы всех лиц, вовлекаемых в сферу уголовного процесса и проблема реализации принципа гласности в ходе осуществления уголовно-процессуальной деятельности будет решена.

Однако надо отметить, что вопросы видоизменения ст.139 УПК базируются не только на теоритических измышлениях. Можно уже говорить о том, что сам законодатель идет по пути признания факта распространения принципа гласности на всю уголовно- процессуальную деятельность. Так, ст.310 УК РФ предусматривает возможность привлечения к уголовной ответственности лицо, предупрежденное в установленном порядке о недопустимости разглашения данных предварительного расследования. Наряду с прокурором и следователем, предупреждающих о невозможности разглашения данных называет лицо, производящее дознание. Естественно, что данное положеие не согласуется с нормой ст.139 УПК, говорящей лишь о части предварительного расследования - предварительном следствии и указывающей только на следователя и прокурора. Данное несоответствие необходимо устранять внесением соответствующих изменений в УПК, поскольку налицо юридический нонсенс - ответственность за нарушение процедуры предусмотрена,а сама процедура в законе не отражена. Отсюда неблагоприятное последствие для уголовного права.Ст.310 УК РФ не будет действовать в части предупреждений, вынесенных указанными должностными лицами на стадиях уголовного процесса, предшествующих предварительному следствию.


Как предстдвляется, логику законодателя в разрешении данной проблемы , уловить достаточно проблематично. Дело в том, что в ст.181 проекта УПК (11) по сути воспроизведена редакция ныне действующей ст.139 с небольшими изменениями. И надо сказать, что данные изменения не придали ст.181 указанного проекта особой логичности и стройности. Так, заглавие статьи не претерпело никаких изменений, что наложило определенный отпечаток на несколько измененное содержание. Часть 1 ст.181 проекта гласит: "Данные предварительного следствия или дознания не подлежат разглашению. Они могут быть преданы гласности лишь с разрешения следователя, лица, производящего дознание, а также прокурора и только в том объеме, в каком ими будет признано это воможным,если это не противоречит интересам расследования и не связано с нарушением прав и законных интересов участников уголовного процесса". Хочется отметить положительные стороны. Во-первых, наряду с данными предварительного следствия охранительный аспект принципа гласности распространяется и на данные, полученные в результате дознания. Во-вторых, в круг субъектов,обеспечивающих этот охранительный аспект, включено лицо, производящее дознание, наряду со следователем и прокурором. Но негативные характеристики несомненно превалируют. Так, опираясь на название статьи, можно говорить о том, что данные дознания не подлежат разглашению лишь в случае, если они привлечены на стадию предварительного следствия. При этом выдача разрешения на разглашение данных - абсолютная прерогатива (право) следователя, прокурора и лица, производящего дознание.


Следуя логике законодателя, в случае, если указанные должностные лица не пожелают дать разрешение, то разглашать эти данные невозможно,даже если они не затрагивают право и интересы других лиц и способ их получения законен. При всем этом необходимо отметить, что возможность разглашения данных зависит от двух условий: "если это не противоречит интересам расследования не связано с нарушением прав и законных интересов участников уголовного процесса". В данном случае интерпретация словосочетания "интересы расследования", представляется достаточно проблематичной, поскольку наукой уголовного процесса данная категория не охватывается. И вряд ли данная категория подразумевает цели и задачи уголовного процесса,поскольку все понятия по своему содержанию различны. И, наконец, обращаясь ко второму условию реализации принципа гласности можно заключить, что учитываются интересы лишь участников уголовного процесса, то есть гарантия защиты прав и законных интересов зависит от процессуального статуса лица,вовлеченного в орбиту уголовного процесса,что не совсем верно, так как вступает в противоречие с ч.2 ст.19 и ч.1 ст.45 Конституции РФ, говорящих о равенстве прав и свобод человека и гражданина и гарантированности их государственной защиты.


Подводя итоги изложенному, можно сказать о том,что вопросы, касающиеся гласности предварительного следствия сложны и проблематичны. Однозначного решения ни в законодательстве,ни в науке на сегодняшний день они не получили. Очевидно, это связано прежде всего с фактичеким положением лица, производящего предварительное следствие. Следователь играет своеобразную роль Фемиды. На одной чаше весов права и свободы лиц,вовлеченных в уголовный процесс, на другой чаше принцип полноты, всесторонности и объективности исследования обстоятельств дела. И для того,чтобы удержать чаши в равновесии следователю необходимо правильно сортировать и дозировать данные, которые не могут быть преданы гласности в силу указаний закона. В связи с этим необходимо достаточно четко определиться с системой этих данных и их содержанием.


ИСПОЛЬЗОВАНИЕ В ПРЕДВАРИТЕЛЬНОМ РАССЛЕДОВАНИИ СВЕДЕНИЙ, СОСТАВЛЯЮЩИХ ОХРАНЯЕМУЮ ЗАКОНОМ ТАЙНУ


Рассмотрение принципа гласности на стадии предварительного следствия предопределило выявление двух начал: открытости (гласности) и закрытости (тайности). В юридической литературе нет однозначного вывода о соотношении данных начал. Ряд авторов считает, что тайна является исключением гласности. Так Р.Х.Якупов отмечает: "применительно к принципу гласности можно сказать, что он предусматривает взаимоотношения двух систем правовых норм, регулирующих открытость и закрытость предварительного следствия. Открытость является ведущим, основным правилом. Закрытость исключение из общего основного правила".(12)


Наряду с вышеуказанной имеет место и другая точка зрения. Например,по мнению И.Я.Дюрягина "Тайна, хотя и ограничивает действие принципа гласности, представляет собой самостоятельный институт уголовно-процессуального права. Институт тайны (как принцип гласности) своими средствами и своим специфическим мотивационным действием призван обеспечивать выполнение задач уголовного судопроизводства".(13) При этом автор указывает на то, что действие института тайны допустимо лишь в тех случаях и формах, которые закреплены в уголовно-процессуальном законодательстве, что недостаточно точно отображает содержание института тайны в настоящее время.

Происходящие в нашей стране перемены настоятельно требуют научного обоснования и правового обеспечения проблемы оптимального соотношения интересов личности, общества, государства, частного и публичного начала, определение пределов вмешательства в сферу частного и личного интереса,защиты информационной, государственной и национальной безопасности России.


Одним из критериев, определяющих это соотношение является институт тайны. Он охватывает достаточно однородные общественные отношения, возникающие в различных сферах деятельности личности, общества, государства. Содержание любой тайны заключается в том,что предмет тайны образует сведения не предназначенные для широкого круга лиц.


В правовом отношении институт тайны представляет интерес с позиции ограничения гласности уголовного процесса и определения границ вмешательства в сферу его действия, разработки гарантий его защиты.


В последнее время принято множество законодательных актов, направленных на защиту различных видов тайн. Приоритет при выборе степени защиты какойлибо тайны определяется прежде всего значимостью общественных отношений, в которые включена тайна и возможностью причинения вреда личности, обществу, государству в результате неправомерного воздействия на эти отношения. Разумеется,что степень правовой защищенности разных тайн не может быть одинаковой, ибо различны содержание и основание их появления, различно их влияние на те или иные правоотношения.


Действующий УПК РСФСР знает несколько исключений из принципа гласности, направленных на защиту различных видов тайн. Это:


1. Предание гласности данных предварительного следствия лишь с разрешения прокурора или следователя и в том объеме,в каком они признают это возможным (ст.139 УПК):


2. Проведение закрытых судебных заседаний:


а) когда это противоречит интересам охраны государственной тайны;


б) в целях предотвращения разглашения сведений об интимных сторонах жизни участвующих в деле лиц (ст.18 УПК);

3. Постановление приговора с соблюдением тайны совещания судей (ст.302);


4. Донесение вердикта присяжными заседателями с соблюдения тайны совещания присяжных заседателей (ст.452 УПК).


Однако это вовсе не означает, что в результате осуществления уголовно-процессуальной деятельности, помимо указанных,никакие другие тайны не могут защищаться. Анализируя ст.1 УПК можно прийти к выводу о том, что в число правовых источников, на основе которых осуществляется уголовно-процессуальная деятельность, включаются не только законы строго уголовно-процессуальной направленности, но и иные законы, которые пусть даже отдельными нормами, но обращены к уголовному процессу. Это положение очень важно прежде всего потому,что предусматривается возможность обеспечить тайну определенной информации в уголовном процессе средствами, которые прямо в уголовнопроцессуальном законе не закреплены.


Дростаточно проблематичным представляется определение понятия "тайна", поскольку в законодательстве общее понятие тайны отсутствует, фактически не встречается оно и в юридической литературе.


Дореволюционный русский процессуалист Л.Владимиров определял тайну как "сохранение в негласности обстоятельства, разглашение которого принесло бы больше вреда, чем пользы, понимая последнюю не только в смысле утилитарном, но и в смысле отвлеченном, то есть ограждение существования и питания нравственных идеалов человеческого совершенствования".(14) Но данное определение больше нравственного, чем правового характера.


Рассматривая понятие тайны с юридической точки зрения Л.О.Красавчикова дает следующее определение: "Определенная информация о действиях (состоянии и иных обстоятельствах) определенного лица (гражданина,организации,государства) не подлежащая разглашению".(15) Совершенно очевидно,что это определение не полно, поскольку не включает ряд существенных признаков тайны, связанных с обязаностями хранить тайну, особым порядком обращения с ней и ответственностью за ее разглашение.Для того, чтобы определить суть термина "тайна" можно обратиться к словарям русского языка. В.Даль рассматривает слово "тайна" как "все сокрытое,неизвестное,неведомое, нечто скрытно хранимое,что скрывают от кого-либо с намерением, таят.(16) С.Ожегов определял тайну как "нечто скрываемое от других, известное не всем, секрет".(17)

Приведенные понятия отражают общераспространенный житейский смысл термина "тайн". Однако с юридической точки зрения он не достаточен, поскольку чрезмерно расширяет пределы тайны. Для уголовно-процессуальной деятельности представляет интерес лишь предусмотренная и охраняемая законом тайна.


При рассмотрении вопроса о содержании информации которая может быть отнесена к охраняемой законом тайне, необходимо обратиться к ст.10 Закона "Об информации,информатизации и защите информации" от 20 февраля 1995 года, которая гласит: "Государственные информационные ресурсы РФ являются открытыми и общедоступными. Исключение составляет документированная информация, отнесенная законом к категории ограниченного доступа". В соответствии со ст.2 указанного закона под документированной информацией (документа) понимается зафиксированная на материальном носителе информация с реквизитами, позволяющими ее идентифицировать. При этом документированная информация с ограниченным доступом по условиям ее правового режима подразделяется на информацию отнесенную к государственной тайне и конфиденциальную (ч.2 ст.10 Закона).Очевидно, что в данной классификации проведена определенная линия между интересами государства в целом и интересами отдельных лиц в частности, поэтому, на наш взгляд, целесообразно рассмотреть данные виды информации с ограниченным доступом раздельно друг от друга.


Государственной тайной являются те сведения,в отношении которых соответствующие органы государства ограничили режим пользования в установленном законом порядке. Так ст.2 Закона РФ "О государственной тайне" от 21 июля 1993 года дает следующие определения: "Государственная тайна - защищаемые государством сведения в области его военной,внешнеполитической, экономической,разведывательной, контрразведывательной и оперативно-розыскной деятельности, распространение которых может нанести ущерб безопасности Российской Федерации". На основании вышеуказанного закона, Президент РФ своим указом от 30 ноября 1995 года утвердил "Перечень сведений,отнесенных к государственной тайне, определив тем самым, какие сведения являются наиболее значимыми для государства в приоритетных областях его деятельности".


В последнее время достаточно часто поднимается вопрос о возможности использования в уголовном процессе результатов оперативно-розыскной деятельности, которые зачастую составляют сведения,отнесенные к государственной тайне. Ведь не секрет, что довольно часто результаты оперативно-розыскной деятельности служат эмперическим материалом для принятия решений по возбуждению уголовного дела и дальнейшего продвижения его по стадиям уголовного процесса. И это утверждение не голословно.Так ч.2 ст.11 Закона РФ "Об оперативно-розысконй деятельности" от 18 августа 1995 года гласит: "Результаты оперативно-розыскной деятельности могут служить поводом и основанием для возбуждения уголовного дела, представляться в орган дознания, следователю или в суд в производстве которого находится уголовное дело, а также использоваться в доказывании по уголовным делам в соответствии с положениями уголовно-процессуального законодательства РФ". При этом необходимо отметить, что материалы оперативно-розыскной деятельности не могут содержать сведений, составляющих государственную тайну в этой области. В соответствии с Законом об оперативно-розыскной деятельности и Законом о государственной тайне к таким сведениям относятся:



  • силы,средства, источники,методы и планы, используемые или использованные при проведении негласных оперативно-розыскных мероприятий;
  • результаты оперативно-розыскной деятельности;
  • организация и тактика проведения оперативно-розыскных мероприятий;
  • лица,внедренные в организованные преступные группы, штатные сотрудники органов, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность;
  • лица,сотрудничающие и сотрудничавшие на конфиденциальной основе с органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность;
  • данные о финансировании оперативно-розыскной деятельности, если они раскрывают перечисленные сведения;
  • методы и средства защиты секретной информации.
  • В соответствии с ч.1 ст.12 Закона об оперативно-розыскной деятельности, указанные сведения могут подлежать рассекречиванию только на основании постановления руководителя органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность. Таким образом, законодатель предоставляет возможность использовать сведения, составляющие государственную тайну, при осуществлении уголовно-процессуальной деятельности. Причем, следует учитывать меру достаточной необходимости, которая позволяла бы сохранять в тайне вышеуказанные сведения и даже в случае рассекречивания ограничивала бы круг пользователей этого рода информации. На наш взгляд,мера достаточной необходимости должна определяться количеством и качеством фактических данных, используемых в процессе доказывания и значимостью общественных отношений, которые подвергаются преступному воздействию в каждом конкретном случае. В настоящее время достаточно остро стоит проблема роста групповой и организованной преступности.


    И, как правило, преступная деятельность в данном случае направлена на совершение тяжких и особо тяжких преступлений. Однако задача привлечения к уголовной ответственности участников организованных преступных групп решается достаточно проблематично.


    Прежде всего это связано с тем,что свидетели, потерпевший и другие участники уголовного процесса отказываются представлять доказательства изобличающие виновных, в связи с реальной возможностью применения насилия со стороны преступников. И нередко единственным свидетелем преступной деятельности организованных преступных групп является лицо, внедренное в эти группы органами оперативно-розыскной деятельности, а возможность использования результатов оперативно-розыскной деятельности связано с необходимостью рассекречивания сведений составляющих государственную тайну.


    Естественно, что в данном случае возможность и необходимость рассекречивания лица и сведений будет зависеть от степени общественной опасности лиц,входящих в преступные группы и совершаемых ими деяний. При этом надо отметить, что предания гласности сведений о лицах, внедренных в организованные преступные группы, штатных негласных сотрудников органов,осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, а также лицах, оказывающих или оказывавших им содействие на конфиденциальной основе, допускается лишь с их согласия в письменной форме (ч.2 ст.12 Закона об ОРД). Однако наряду с этим, порядок представления материалов оперативно-розыскной деятельности достаточным образом не детализирован на уровне закона. Необходимость разрешения этого вопроса привела к вынесению совместного Приказа от 13 мая 1998 года № 175/226/336/201/286/410/56, утвердившего Инструкцию о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органов дознания,следователю,прокурору или в суд.


    Инструкция определяет, что результаты оперативно-розыскной деятельности могут служить основой для формирования всех видов доказательств, создавать условия и предпосылки для их установления. Представление результатов включает в себя:



  • вынесение руководителем органа, осуществляющего оперативно-розыскную деятельность, постановления о предоставлении результатов оперативнорозыскной деятельности органу дознания, следователю, прокурору или в суд;
  • вынесение при необходимости постановления о рассекречивании отдельных оперативно-служебных документов, содержащих государственную тайну;
  • оформление сопроводительных документов и фактическую передачу материалов (пересылку по почте,передачу с нарочным и т.д.).

  • В каждом конкретном случае возможность представления результатов ОРД, содержащих сведения об организации и тактике проведения оперативно-технических мероприятий,используемых в технических средствах,штатных негласных сотрудниках оперативно-технических и оперативно-поисковых подразделений должна в обязательном порядке согласовываться с исполнителями соответствующих мероприятий.

    Однако наряду с этим, Инструкция устанавливает, что в случаях, не терпящих отлагательства и могущих привести к совершению тяжкого преступления, а также при наличии сведений об угрозе государственной, военной, экономической и экологической безопасности РФ, результаты ОРД представляются органу дознания,следователю,прокурору или в суд незамедлительно. При этом не указываются,что понимать под случаями не терпящими отлагательства и незамедлительным представлением результатов ОРД. Возникает ряд вопросов. Необходимо ли выносить руководителю органа,осуществляющего ОРД, постановления о представлении результатов и их рассекречиванию в необходимых случаях? Требуется ли при этом оформление сопроводительных документов? Обязательно ли согласовывать в вышеизложенных случаях факт представления с ОТМ и ОПП? Вопросы являются открытыми и это может негативно отразиться на практике представления результатов ОРД в предусмотренных случаях, не терпящих отлагательств.


    Хочется отметить, что Инструкция уделила внимание защите сведений об органах осуществляющих оперативно-розыскную деятельность и обеспечение безопасности ее участников. Определив, что результаты ОРД не представляются:



  • если невозможно обеспечить безопасность субъектов (участников) оперативно-розыскной детельности в связи с преставление и использованием данных результатов в уголовном процессе;
  • если их использование в уголовном процессе создает реальную возможность расшифровки (разглашения) сведений, отнесенных законом к государственной тайне (кроме случаев,когда указанные сведения рассекречиваются в установленном законом порядке).

  • Достаточным, на наш взгляд, упущением является то, что Инструкция не определила порядок реагирования на представление результатов ОРД органами, которым эти результаты представляются. В частности,уголовно-процессуальным законодательством не регламентируется факт передачи подобного рода результатов следователю, поэтому возникает вопрос о форме принятия данных результатов, то есть каким образом (постановление,протокол или иной документ) следователь приобщает данные результаты к уголовному делу. В.В.Николюк полагает, что принятие представленных оперативных материалов может быть оформлено протоколом без обязательного приглашения каких-либо посторонних граждан, фиксируются обстоятельства и факт принятия предметов, документов и их краткое описание.(18) В дальнейшем представленные материалы используются в соответствии с нормами УПК.


    Если дознаватель, следователь или судья как процессуально самостоятельные и независимые субъекты не считают представленные материалы относящимися к делу,они вправе отказать в их принятии путем вынесения мотивированного постановления по аналогии с правилами отказа в удовлетворении ходатайств. Порядок принятия представленных материалов может быть упрощен, если представляемые предметы и документы получены в ходе оперативно-розыскных мероприятий, проводимых по поручению следователя в соответствии со ст.118 УПК.


    Таким образом, можно констатировать,что возможность привлечения и использования материалов оперативно-розыскной деятельности, содержащих сведения составляющие государственную тайну, достаточным образом ограничена. И надо отметить, что данные ограничения связаны не только с возможностью рассекречивания и перехода этих сведений из области оперативно-розыскной в область уголовно-процессуальную деятельности. Данный переход никак не связан с утратой этими сведениями режима ограниченности доступа к ним, невозможность предания рассекреченных сведений широкой огласке распространяется равным образом на все стадии уголовного процесса. Так, следователь или прокурор, используя правомочия,представляемые ст.139 УПК, запрещает разглашение данных предварительного следствия, которые могут содержать сведения содержащие государственную тайну. Ст.18 УПК обязывает судью проводить закрытое судебное заседание в случаях, когда существует угроза распространения сведений составляющих государственную тайну. Все эти меры выступают в качестве гарантий соблюдения режима государственной тайны. Однако надо отметить,что уголовно-процессуальные гарантии не единственное средство защиты сведений составляющих государственную тайну в уголовном процессе. В Уголовном Кодексе РФ предусмотрена ответственность за разглашение государственной тайны. Часть 1 ст.283 УК РФ предусматривает уголовную ответственность за разглашение сведений, составляющих государственную тайну, лицом которому эти сведения были доверены либо стали известны по службе или работе, при отсутствии признаков государственной измены. Эта дополнительная гарантия защиты государственной тайны оказывает прежде всего предупреждающее воздействие, под страхом привлечения к уголовной ответственности,на возможность разглашения охраняемых государством сведений лицами, в компетенцию которых входит обращение с такими сведениями.


    Подводя итог вышеизложенному, необходимо отметить, что отношения складывающиеся по поводу пользования сведениями составляющими государственную тайну в достаточной мере регламентированы законами и ведомственными нормативными актами,что с одной стороны, дает возможность оградить эти сведения от нежелательного разглашения, а с другой стороны,использовать данные сведения в случае необходимости защиты интересов личности,общества и государства от преступных посягательств.

    Наряду с государственной тайной в последнее время все более широкую популярность приобретает конфиденциальная информация. Демократизация общественной жизни и взятие курса на построение правового государства заставляют законодателя уделять больше внимания безопасности личности, так как ст.2 Конституции РФ признала, что "Человек,его права и свободы являются высшей ценностью".


    Термин "конфиденциальная информация" заимствован из иностранного языка, поэтому некоторые авторы отмечают, что оно тождественно термину "тайна" и нет необходимости дополнительно раскрывать его содержание. В переводе с латинского он означает "доверие", толкуется как доверительный,не подлежащий огласке,секретный. В связи с этим И.Смолькова отмечает: "Понятие конфиденциальная информация" включает в себя понятие тайны,поскольку включает не только секретную, но и доверительную информацию".(19)


    В какой-то мере эту проблему разрешил вышеуказанный закон "Об информации,информатизации и защите информации", который назвал государственную тайну и конфиденциальную информацию - информацией с ограниченным доступом. К сожалению на этом законотворчество в данной области и прекратилось почти на два года. Беда российского законодателя в том, что законы принимаются на перспективу. Употребляя термин" конфиденциальная информация", законодатель не раскрывает его содержание. В ч.5 ст.10 указанного закона отмечено, что "отнесение информации к конфиденциальной осуществляется в порядке, установленном законодательством Российской Федерации". И хотя настоящий Федеральный закон вступил в силу со дня официального опубликования,порядок отнесения сведений к конфиденциальной информации на сегодняшний день не утвержден. В качестве единственной попытки обеспечить реализацию закона в этой области можно назвать Указ Президента РФ № 188 от 6 марта 1997 года, который утвердил Перечень сведений конфиденциального характера. Указанный перечень включает:


    1) Сведения о фактах, событиях и обстоятельствах частной жизни гражданина,позволяющие идентифицировать его личность (персональные данные), за исключением сведений, подлежащих распространению в СМИ в установленных Федеральным законом случаях;


    2) Сведения, составляющие тайну следствия и судопроизводства;


    3) Служебные сведения, доступ к которым ограничен органами государственной власти в соответствии с Гражданским кодексом РФ и Федеральными законами (служебная тайна);


    4) Сведения, связанные с профессиональной деятельностью,доступ к которым ограничен в соответствии с Конституцией РФ и Федеральными законами (врачебная, нотариальная, адвокатская тайна, тайна переписки,телефонных переговоров, почтовых отправлений,телеграфных и иных сообщений и так далее);


    5) Сведения, связанные с коммерческой деятельностью доступ к которым ограничен, в соответствии с ГК РФ и Федеральными законами (коммерческая тайна);

    6) Сведения о сущности изобретения,полезной модели или промышленного образца до официального опубликования информации о них.


    Конечно нет необходимости говорить о том,что вышеуказанный нормативный акт разрешил всю совокупность проблем раз и навсегда,поскольку само содержание Указа оставляет желать лучшего. Достаточно сложно указать критерии, на основе которых выделялись основные группы сведений конфиденциального характера. Однако законодатель в качестве альтернативы на сегодняшний день ничего не предложил, поэтому необходимо проанализировать группы сведений конфиденциального характера представленных в Указе для того, чтобы определить какая информация может считаться конфиденциальной и каков порядок доступа и использования данной категории сведений на предварительном следствии.


    Первая группа включает сведения о фактах, событиях и обстоятельствах частной жизни гражданина (персональные данные), позволяющие идентифицировать его личность. Законодатель отказался конкретизировать содержательную часть этих сведений, указав лишь на то,что перечни персональных данных должны быть закреплены на уровне федерального закона.(20) На сегодняшний день правоприменитель не располагает данными перечнями, поэтому отсутствует реальная возможность защитить такие сведения от несанкционированного доступа к ним и нежелательного их распространения,поскольку при наличии данного пробела в законодательстве можно говорить о необходимости защиты всего объема сведений, которые охватывают понятие частной жизни лица.


    В подтверждение данного предположения Конституция РФ гласит: "Сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия не допускаются" (ч.1 ст.23). Однако Указ говорит лишь о сведениях, позволяющих идентифицировать личность, а Конституция РФ дает возможность ограничить права и свободы федеральным законом в целях защиты прав и законных интересов других лиц (ч.3 ст.55), поэтому есть необходимость отграничить объем и содержание сведений,которые могут быть отнесены к категории конфиденциальных сведений от масива информации,которой охвачена частная жизнь лица. В этом случае в качестве идентифицирующих могут выступать факты,события, обстоятельства либо их совокупность, при наличии которых можно с абсолютной долей уверенности говорить, что личность удостоверена. Подобного рода сведения отражаются в паспорте - основном документе, удостоверяющем личность гражданина на территории РФ. В паспорт вносятся следующие сведения о личности гражданина: фамилия, имя, отчество, пол, дата рождения и место рождения.(21) Очевидно, что часть этих сведений может принадлежать к категории конфиденциальной информации.


    Помимо этого в качестве идентифицирующих признаков могут использоваться устойчивые биологические (физические) характеристики человеческого организма. Так с 1999 года в РФ будет проводиться государственная дактилоскопическая регистрация и дактилоскопическую информацию можно использовать в целях идентификации личности.(22) Право на использование дактилоскопической информации получили широкий круг субъектов, в числе которых органы предварительного следствия и органы дознания (ст. 14 Закона). При этом закон возлагает на данные государственные органы обязанность обеспечивать сохранность сведений, составляющих дактилоскопическую информацию, в режиме служебной тайны. Отсюда налицо противоречия предписаний Указа требованию закона. С одной стороны, по своему содержанию в соответствии с Указом данный вид информации необходимо отнести к первой группе. С другой стороны,по режиму защиты в сответствии с законом данная информация попадает в разряд служебной. Но несмотря на такое несоответствие, закон защищает неприкосновенность частной жизни лица в целом. Так "не допускается сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни, а равно информации, нарушающей личную тайну, семейную тайну, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых телеграфных и иных сообщений физического лица без его согласия, кроме как на основании судебного решения". Следуя логике законодателя,можно говорить о том, что вся вышеперечисленная информация может быть отнесена к категории конфиденциальных сведений, поскольку существует установленный порядок доступа для ее реализации - судебное решение. Отсюда вывод о том, что отнесение к категории конфиденциальных сведений только лишь персональных данных, необоснованно ограничивает права и свободы личности. С позиции профессиональноправоохранительного аспекта соблюдение права на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну реализуется посредством запрета вмешательства в его реализацию, однако не исключает некоторых ограничений (предусмотренных законом) вызваных обстоятельствами пресечения, раскрытия и расследования преступлений. При этом очень важно,чтобы подобные ограничения вводились в отношении лиц, совершивших противоправные деяния, и только в том объеме, который необходим для обеспечения решения задач стоящих перед органами предварительного следствия. Но даже осуществляя этот специфический вид государственной деятельности, правоприменитель не должен полностью отстраняться от защиты прав и свобод лиц,вовлекаемых в сферу уголовного процесса. Согласно ч.6 ст.5 Закона "О милиции" милиция не вправе разглашать сведения, относящиеся к личной жизни гражданина,порочащие его честь и достоинство или могущие повредить его законным интересам, если исполнение обязаностей или правосудие не требуют иного. И надо отметить,что в данном случае речь идет не только о подозреваемом или обвиняемом, но и о любом другом лице сведения о частной жизни которого используются в процессе доказывания по уголовным делам.


    Наряду с этим ст.18 УПК дает возможность проводить закрытые судебные разбирательства (по усмотрению суда) в целях предотвращения разглашения сведений об интимных сторонах жизни участвующих в деле лиц. Положения, обеспечивающие конфиденциальность информации, закрепляются также в ряде других федеральных законов. Так, согласно ч.5 ст.6 Федерального закона "Об органах федеральной службы безопасности в РФ", сведения о частной жизни, затрагивающие честь и достоинство гражданина, или способные повредить его законным интересам, не могут сообщаться кому бы то ни было без добровольного согласия гражданина, за исключением случаев,предусмотренных федеральным законом. Новый уголовный кодекс РФ впервые в нашем законодательстве установил уголовную ответственность за нарушение неприкосновенности частной жизни (ст. 137 УК РФ).

    Все вышеизложенное позволяет говорить о необходимости закрепления в качестве принципа уголовного процесса положения о недопустимости вмешательства в личную жизнь граждан без законных на то оснований. И надо сказать, законодатель не остался равнодушен к данной необходимости. Ст.14 Проекта Уголовно-процессуального кодекса,разработанного Министерством юстиции РФ, предлагает в качестве самостоятельного принципа уголовного процесса следующее положение:"Неприкосновенность частной жизни. Тайна переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений".(23) Анализируя это положение, следует согласиться со Смольниковой И.В., что данный принцип необходимо сформулировать шире и указать не только на неприкосновенность частной жизни, но и на недопустимость разглашения личных и семейных тайн граждан.(24)


    В юридической литературе необоснованно, на наш взгляд, не освещается вопрос о возможности работы с категорией сведений конфиденциального характера лицами, зарегистрированными в качестве частных детективов, т.е. негосударственными организациями. Статья 3 Закона РФ "О частной детективной и охранной деятельности в РФ" предоставляет возможность сбора сведений по уголовным делам на договорной основе с участниками процесса. В течение суток с момента заключения контракта с клиентом на сбор таких сведений частный детектив обязан письменно уведомить об этом лицо, производящее дознание, следователя, прокурора или суд, в чьем производстве находится уголовное дело. Закон не говорит о том какие именно сведения могут быть собраны. Но согласно ст.11 Федерального закона "Об информации,информатизации и защите информации": "подлежит обязательному лицензированию деятельность негосударственных организаций и частных лиц, связанная с обработкой и представлением персональных данных". Из этого следует,что при вступлении в силу федерального закона,который утвердит перечень сведений отнесенных к персональным данным,частные детективы не могут осуществлять свою деятельность по сбору и реализации данных без получения соответствующей лицензии. В настоящий же момент данная сфера общественных отношений практически не защищена,так как контроль со стороны государства в этой области отсутствует.


    Таким образом,подводя итог вышеизложенному можно заключить, что защита прав, свобод и интересов личности требует установления режима конфиденциальности в отношении всех сведений затрагивающих частную жизнь лица,личную и семейную тайны. И лишь в случае, если лицо совершает противоправное деяние либо, если интересы следствия и правосудия требуют наличия данных сведений в уголовном процессе на законных основаниях,в отношении других лиц можно вести речь о возможности их использования. При этом обязанность по обеспечению сохранности привлеченных в уголовный процесс сведений, возлагается на должностных лиц, осуществляющих уголовно-процессуальную деятельность. Связано это прежде всего с переходом этих сведений из сферы общественных отношений, регулируемых нормами Конституции в сферу уголовно-процессуальных отношений.


    Данный переход неизбежно влечет изменение статуса этих сведений и как следствие - режима их защиты. Все сведения,вовлеченные в уголовный процесс, требующие тайности их использования приобретают статус тайны следствия и судопроизводства. Сохранность данной тайны обеспечивается использованием средств уголовно-процессуальной защиты, сведений подобного рода предусмотренных ст.ст. 18 и 139 УПК. Помимо этого ст.5 Федерального закона от 17 ноября 1995 года "О прокуратуре РФ" устанавливает следующее: "Прокурор и следователь не обязаны давать каких-либо объяснений по существу находящихся в их производстве дел и материалов, а также предоставлять их кому бы то ни было для ознакомления иначе как в случаях и порядке, предусмотренных федеральным законодательством. Никто не вправе без разрешения прокурора разглашать материалы проверок и предварительного следствия,проводимых органами прокуратуры,до их завершения".(25)


    Подобные правомочия, на наш взгляд, позволят следователю, прокурору, судье наиболее обстоятельно подойти к вопросу о предании гласности сведений,составляющих тайну предварительного следствия и судопроизводства и на основе требований закона, собственного правосознания решить какие именно сведения и в каком объеме можно предать огласке. Достаточно актуальным и проблематичным представляется вопрос участия средств массовой информации в обсуждении результатов предварительного следствия. Запретить СМИ вообще упоминать о совершенных преступлениях невозможно. Это противоречило бы общим принципам гласности, а также всеобщей декларации прав человека. Вместе с тем,разглашение сведений о лице, совершившем преступление (а порой и о ходе расследования), может существенным образом нарушить права и законные интересы граждан, раскрыть охраняемые законом тайны.


    Почти во всех случаях возникает вопрос о пределах гласности, возможности оглашения данных, имеющихся в распоряжении следователя, с учетом соблюдения принципа презумпции невиновности, поскольку зачастую в прессе представляются публикации о лице подозреваемом или обвиняемом в совершении преступления с обвинительной нотой, несмотря на то,что в соответствии со ст. 49 Конституции РФ виновность обвиняемого должна быть доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда.

    Учитывая данное и ряд других обстоятельств, М.М.Бельдягин говорит о необходимости отражения в законе случаев ограничения на распространение информации о данных уголовного процесса, которые могут быть вызваны:


    а) интересами охраны общественного порядка, государственной безопасности, здоровья или нравственности населения;


    б) необходимости соблюдения прав (в том числе и права на тайну личной жизни) граждан, вовлеченных в орбиту уголовного процесса;


    в) необходимостью обеспечения реализации задач уголовного процесса.


    Таким образом, автор предлагает распространить регуляторы защиты тайны следствия и судопроизводства не только на субъектов уголовного процесса (следователь ,суд), но и на других участников общественных отношений, в частности на СМИ.


    Третья группа сведений, составляющих конфиденциальную информацию, представлена служебной тайной. В юридической литературе выделяется понятие "служебная тайна",(26) однако некоторые авторы отождествляют ее с профессиональной тайной(27), что, на наш взгляд, недостаточно верно.


    В дореволюционном российском законодательстве были нормы,регулирующие служебную тайну. Так ст.709 Устава о службе предусматривала: "Всякую ввереную тайну, касающуюся службы и пользы его Императорского Величества, каждое состоящее на службе лицо обязано хранить свято и нерушимо и не сообщать кому о том ведать не подлежит и кому не велено будет объявлять".(28) Отсюда можно заключить, что носителями служебной тайны являются государственные служащие, то есть лица, состоящие на государственной службе.

    Федеральный закон от 31 июля 1995 года "Об основах государственной службы РФ" к государственным служащим относят лиц, занимающих государственные должности, то есть должности федеральных органов государственной власти, органов государственной власти субъектов федерации, в иных государственных органах, образуемых в соответствии с Конституцией РФ, входящих в реестр государственных должностей.(29)


    В соответствии с Положением о Федеральной государственной службе,утвержденном Указом Президента РФ № 2267 от 22 декабря 1993 года, к государственным служащим также относятся те лица, занимающие государственные должности в администрации Президента РФ, аппарате Правительства РФ, аппарата Совета Безопасности РФ, в аппаратах палат Федерального Собрания РФ, Конституционного Суда РФ, Высшего Арбитражного Суда РФ и в федеральных органах государтвенной власти. Исходя из ст. 34 указанного положения, к государственным служащим также относятся лица, занимающие в государственных органах должности, определенные федеральным реестром государственных должностей.(30)


    В соответствии со ст.10 вышеуказанного закона, государственный служащий обязан хранить государственную и иную охраняему законом тайну, а также не разглашать ставшие ему известными в связи с исполнением должностных обязанностей сведения,затрагивающие частную жизнь,честь и достоинство граждан. Отсюда следует,что в содержание служебной тайны включается государственная и любая другая,охраняемая законом тайна, то есть информация о деятельности государственных органов (управления, контролирующих, правоохранительных и так далее) и их служащих, представляющая не коммерческий а государственный интерес, а также любая другая охраняемая законом тайна, которая получена государственным органом в пределах своей компетенции для выполнения возложенных на нее функций. В соответствии со ст.11 Положения о федеральной государственной службе, федеральный государственный служащий имеет право давать показания или делать заявления в отношении информации,содержащей государственную, служебную или иную охраняемую законом Рф тайну, только в связи с возбужденным уголовным делом и в иных прямо предусмотренных законом случаях,письменно предупредив об этом руководителя государственного органа. Наряду с этим государственный служащий не может использовать после прекращения государственной службы информацию, которая стала ему известна в связи с исполнением должностных полномочий и составляет государственную, служебную или иную охраняемую законом тайну. Проблематичной, на наш взгляд, является формулировка "имеет право". Выходит так, что, если государственный служащий не захочет воспользоваться своим правом, то следователь не сможет получить от него интересующие сведения, но это, в свою очередь, не согласуется с положением ст.72 УПК, которая гласит: "В качестве свидетеля для дачи показаний может быть вызвано любое лицо которому могут быть известны какиелибо обстоятельства,подлежащие установлению по данному делу". Очевидно ,что Указ Президента в определенной мере не соответствует требованию Закона. Данное несоответствие, на наш взгляд, порождено прежде всего тем, что нет достаточно точного определения служебной тайны. В настоящее время официальное юридическое понятие служебной тайны совмещено с понятием коммерческой тайны и дано в ч.1 ст.139 Гражданского Кодекса РФ (21 октября 1994 года), которая предусматривает, что "информация составляет служебную или коммерческую тайну в случае, когда информация имеет действительную или потенциальную коммерческую ценность в силу неизвестности ее третьим лицам, к ней нет свободного доступа на законном основании и обладатель информации принимает меры к охране ее конфиденциальности". Ст.139 ГК РФ одним понятием определяет два разных по своей юридической природе института охраняемой законодательством информации. Один из них относится к сфере публичного права (служебная тайна), а другой - к сфере гражданского права (коммерческая тайна).


    Впервые о коммерческой тайне и необходимости ее правовой защиты говорилось в Законе СССР от 4 июня 1990 года "О предприятиях в СССР", в нем также впервые давалось понятие коммерческой тайны. В соответствии со ст.33 данного Закона под коммерческой тайной понимались не являющиеся государственными секретами сведения, связанные с производством, технологической информацией, управлением, финансами и другой деятельностью предприятия,разглашение (передача,утечка) которых может нанести ущерб его интересам. Руководителю предприятия предоставлялось право определять состав, объем и порядок защиты сведений, составляющих коммерческую тайну.(31)


    Для обеспечения деятельности Государственной налоговой службы,правоохранительных,судебных и контролирующих органов постановлением Правительства РСФСР от 5 декабря 1991 года № 35 установлено, что коммерческую тайну не могут составлять:


  • учредительные документы (решение о создании предприятия или договор учредителей) и Устав;
  • документы, дающие право заниматься предпринимательской деятельностью (регистрационные удостоверения, лицензии, патенты);
  • сведения по установленным формам отчетности о финансово-хозяйственной деятельности и иные сведения,необходимые для проверки правильности исчисления и уплаты налогов и других обязательных платежей в государственную бюджетную систему;
  • документы о платежноспособности;
  • сведения о численности,составе работающих, их заработой плате и условиях труда, а также о наличии свободных мест;
  • документы об уплате налогов и обязательных платежах;
  • сведения о загрязнении окружающей среды, нарушении антимонопольного законодательства, несоблюдении безопасных условий труда, реализации продукции, причиняющей вред здоровью населения, а также других нарушений законодательства и размеров причиненного при этом ущерба;
  • сведения об участии должностных лиц предприятия в кооперативах, малых предприятиях, товариществах, акционерных обществах, объединениях и других организациях,занимающихся предпринимательской деятельностью (32)

  • Не вызывает сомнения, что данный круг общественных отношений требует более новой законодательной регламентации. Однако на сегодняшний день в российском законодательстве нет отдельного нормативного акта о коммерческой тайне. Для создания в России законодательной базы, гарантирующей защиту коммерческой тайны, Министерством экономики России и Комитетом информации России совместно с заинтересованными министерствами и ведомствами в настоящее время подготовлен проект Федерального Закона "О коммерческой тайне" (33).


    В проекте коммерческая тайна определяется как информация,которую субъект предпринимательской деятельности относит к конфиденциальной и использует с целью извлечения прибыли и (или) достижения добросовестного преимущества над конкурентами, с учетом того, что эта информация:


  • не содержит сведений,отнесение которых к коммерческой тайне запрещенно настоящим Законом;
  • отвечает условиям охраны права на коммерческую тайну, установленным настоящим Законом.

  • Согласно данному определению субъект предпринимательской деятельности имеет право относить к конфиденциальной информации научные и технологические решения, безпатентные изобретения, сведения о тактике и времени выхода на рынок, о клиентах,размерах скидок, условиях платежа, ценах и т.п. Лишь небольшой перечень сведений не может составлять коммерческую тайну. К ним относятся, например, сведения, составляющие государственную тайну, охраняемые Законом объекты интеллектуальной собственности, финансово-бухгалтерская отчетность (баланс) по установленным формам, сведения из устава и документов, дающих право заниматься определенным видом деятельности. Проект запрещает использовать право на коммерческую тайну для сокрытия преступлений.


    Таким образом, коммерческая тайна обладает специфическими чертами:



  • перечень сведений определяется предпринимателем всегда по разному применительно к различным предприятиям и фирмам;
  • защита коммерческой информации осуществляется не государством,а службой безопасности предприятия (фирмы).

  • Первая черта коммерческой тайны, на наш взгляд, может негативно отразиться на деятельности правоохранительных органов и суда, поскольку последние должны иметь относительно четкие ориентиры для определения сведений, образующих содержание коммерческой тайны.


    И, пожалуй, в самом большом видовом многообразии тайн представлена профессиональная тайна. В юридической литературе общепринятым является употребление словосочетания "профессиональная тайна" в значении тайны, основу которой составляет личная или семейная тайна, доверенная представителям некоторых профессий.


    Действующее законодательство по отношению к отдельным профессиям устанавливает соответствующие виды тайн среди которых можно выделить такие, как: врачебная тайна, тайна усыновления, тайна нотариальных действий, банковская тайна, тайна связи, тайна исповеди, тайна переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений. Очевидно, сюда следует отнести и адвокатскую тайну, хотя в законодательстве нет такого словосочетания и любую другую охраняемую законом тайну, которая связана с осуществлением определенных профессиональных функций. Так, например, в соответствии со ст.41 Закона РФ "О средствах массовой информации" от 27.12.91 (в редакции от 2.03.98) выделяется отдельно охраняемый вид тайны, но обозначенный как конфиденциальная информация, что, на наш взгляд, является слишком широким понятием по отношению к отдельно взятом виду профессиональной тайны.

    Выделение различных видов профессиональных тайн обусловлен многообразием общественных отношений, в которых участвует личность,представляя в каждом конкретном правоотношении свои интересы. Статус отдельно взятого вида профессиональной тайны и режим пользования сведениями его составляющими определяется прежде всего характером этих сведений и значимостью интересов личности в целом представленных в этих сведениях. Режим пользования в свою очередь включает в себя порядок доступа и фактическое использование подобного рода сведений. Надо сказать, что порядок доступа к различным видам профессиональных тайн не одинаков. Данное обстоятельство,на наш взгляд, позволяет представить определенную градацию профессиональных тайн по этому критерию.


    Так, можно выделить виды профессиональных тайн, доступ к которым законодательством в принципе не предусмотрен: адвокатская тайна,тайна исповеди, тайна усыновления.


    Вопрос о характере сведений,которые составляют предмет адвокатской тайны, в теории уголовного процесса носит дискуссионный характер. Одни авторы исходят из того, что в этом случае речь идет о сведениях и фактах, неблагоприятных для подзащитного, то есть свидетельствуют о виновности, указывают на наличие оттягчающих обстоятельств.


    Рассматривая адвокатскую тайну, как исключение из обычного хода процесса, как редкий и тягостный для адвоката экцесс в его деятельности, А.Л.Цыпкин считал, что содержание адвокатской тайны образуют факты неблагоприятные для обвиняемого либо его уличающие и скрываемые им от суда.(34) В отличие от А.Л.Цыпкина, Д.В.Ватман утверждал, что в понятие адвокатской тайны включается не только факты неблагоприятные, но и любые другие данные, которые по каким-либо соображениям подзащитный хотел бы скрыть от следствия и суда. (35)


    Если исходить из буквального смысла ст. 33 ныне действующего Положения об адвокатуре РСФСР, то может возникнуть представление о том,что начальным моментом существования тайны является получение информации после принятия адвокатом поручения на ведение конкретного дела. В этом случае возникает вопрос о том,можно ли считать тайной информацию, полученную адвокатом при консультировании клиента, а также во время обсуждения вопроса о возможности ведения дела. Казалось бы, с юридической точки зрения необходимо дать отрицательный ответ. Но ведь помимо формально определенной юридической нормы есть нравственные и моральные ценности. Надо отметить,что законодатель пытается создать некий баланс между юридическим и нравственным аспектом.


    В 1996 году в Государственной Думе был принят в первом чтении Федеральный Закон "Об адвокатуре в РФ". Ст.12 данного законопроекта в понятие адвокатской тайны включает информацию о факте обращения к адвокату, сведения о содержании его бесед, устных или письменных переговоров и иную информацию, касающуюся оказания юридической помощи. Необходимо указать на то, что возможности использовать сведения, составляющие предмет адвокатской тайны у органов предварительного следствия нет.


    Согласно ст.15 Закона РСФСР от 20.11.90 года "Об утверждении положения об адвокатуре РСФСР": "Адвокат не может быть допрошен в качестве свидетеля об обстоятельствах,которые стали ему известны в связи с исполнением им обязаностей защитника или представителя". Адвокат не вправе разглашать сведения, сообщенные ему доверителем в связи с оказанием юридической помощи (ст.16). Тождественные положения отражены и в УПК (ст.72).

    Аналогичной неприкосновенностью пользуется и тайна исповеди. В соответствии со ст.13 Закона РФ ( в ред. от 27.01.95 года) "О свободе вероисповеданий" тайна исповеди охраняется законом. Священнослужитель не может допрашиваться или давать объяснения кому бы то ни было по обстоятельствам, которые стали известными из исповеди гражданина. В данном случае возникает вопрос о возможности добровольного сообщения в органы предварительного следствия о готовящемся или совершенном преступлении священнослужителем. Хотелось бы привести подобный пример из известного романа Э.Л.Войнич "Овод". Один из героев романа аббат Монтанелли нарушил свой долг священнослужителя и предпочел сообщить властям о готовящемся политическом преступлении,сведения о котором были доверены ему из исповеди. Этот поступок, продиктованный заботой о безопасности государства, уже более 150 лет, прошедших после выхода романа, безоговорочно осуждается цивилизованным миром.


    И третья разновидность абсолютно недоступной профессиональной тайны - тайна усыновления. Согласно ст.139 Семейного Кодекса РФ: "Судьи, вынесшие решение об усыновлении ребенка,или должностные лица, осуществлявшие государственную регистрацию усыновления, а также лица, иным образом осведомленные об усыновлении, обязаны сохранить тайну усыновления ребенка.


    Таким образом, сведения, составляющие какую-либо из вышеперечисленных профессиональных тайн не могут быть получены из соответствующих источников ни при каких обстоятельствах.


    Следующая группа профессиональных тайн характеризуется возможностью доступа к сведениям их составляющих, но лишь на основании судебного решения. К таким тайнам можно отнести: тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений и конфиденциальную информацию редакции (журналиста). Так, в соответствии со ст.32 Федерального Закона "О связи" от 16.02.95 года: "Прослушивание телефонных переговоров,ознакомление с сообщением электросвязи, задержка, осмотр, выемка почтовых отправлений и документальной корреспонденции, получение сведений о них, а также иные ограничения тайны связи допускается только на основании судебного решения". Достаточно проблематичной и не совсем оправданой, на наш взгляд, представляется формулировка "иные ограничения тайны связи". В данном случае необходим исчер пывающий перечень действий на проведение которых требуется получение судебного разрешения.


    Несколько иначе сформулировано вмешательство суда в деятельность редакции. В соответствии со ст. 41 Закона РФ "О средствах массовой информации": "Редакция не вправе разглашать в распространяемых сообщениях сведения,предоставленные гражданином с условием сохранения их тайны. Редакция обязана сохранять в тайне источник информации и не вправе называть лицо,предоставившее сведения с условием неразглашения его имени, за исключением случая, когда соответствующее требование поступило от суда в связи с находящимся в его производстве делом.Совершенно очевидно, что речь идет лишь о раскрытии источника информации либо лица, а не о самих сведениях. При этом суду необходимо будет истребовать документы или вызывать лицо для получения необходимых сведений. И это в свою очередь расходится с принципом состязательности и ролью суда в современном уголовном процессе, где суд выступает в качестве инстанции оценивающей доказательства,но не собирающей их.


    И, наконец, к третьей группе профессиональных тайн можно отнести тайну со смешанной формой доступа к сведениям их составляющих. Среди таких тайн можно выделить, например: банковскую тайну, врачебную тайну, тайну нотариальных действий и т.д..


    Говоря о банковской тайне необходимо отметить, что в настоящее время существует два определения банковской тайны (ст.26 Закона "О банках и банковской деятельности" и ст.857 ГК РФ).Если сопоставить тексты вышеназванных норм, то легко обнаружить, что ст.26 дает более широкую формулировку банковской тайне по сравнению со ст.857 ГК РФ называет три вида сведений:


    1.- сведения о банковском счете и банковском вкладе;


    2.- сведения об операциях по счету;

    3.- сведения о клиенте.


    В дополнение к названным сведениям ст.26 Закона "О банках и банковской деятельности" относит к банковской тайне и любые иные сведения установленные кредитной организацией и соотносимые с ее клиентами.


    Таким образом, в законодательстве существует две статьи, направленные на регулирование одинакового круга правоотношений, но дающие разную редакцию содержания банковской тайны. Очевидно, во избежание юридических казусов, в данном случае целесообразно использовать правило о соотношении общих и пециальных правовых норм. Поскольку ст.26 Закона "О банках и банковской деятельности" является специальной нормой, то в спорных ситуациях следует руководствоваться именно данной статьей.


    Говоря о возможности использования сведений, составляющих банковскую тайну,необходимо учитывать, что справки по счетам и вкладам физических лиц выдаются кредитной организацией им самим, судам, а при наличии согласия прокурора - органам предварительного следствия по делам, находящимся в их производстве. Трудно сказать, почему законодатель исключил из перечня органов могущих получить сведения - органы дознания.


    Вызывает интерес также необходимость получения согласия прокурора для органов предварительного следствия. В УПК процедуры получения подобной категории сведений нет,а следовательно нет и формы в которой выражается согласие прокурора. О процессуальной форме умалчивает и Закон "О банках и банковской деятельности". А между тем данное положение достаточно серьезным образом ограничивает процессуальную самостоятельность следователя.


    Врачебная тайна на сегодняшний день также относится к числу наиболее ярких представителей перечня профессиональных тайн.


    Впервые в советском законодательстве обязанность врачей и медицинских работников хранить врачебную тайну получила юридическое закрепление в Основах законодательства Союза ССР и союзных республик о здравоохранении принятых 11 декабря 1969 года. Часть 2 ст.16 этих Основ устанавливала: "Врачи и другие медицинские работники не вправе разглашать ставшие им известными в силу исполнения профессиональных обязанностей сведения о болезни, интимной и семейной жизни больного". Аналогичное правило было предусмотренно в ст.19 Закона РСФСР от 29 июля 1971 года "О здравоохранении".(36)


    В последнее время принято несколько законодательных актов,в которых идет речь о врачебной тайне и гарантиях ее сохранности. Так,ст.9 Закона РФ от 2 июля 1992 года "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании" устанавливает: "Сведения о наличии у гражданина психического расстройства, фактах обращения за психиатрической помощью и лечении в учреждении, оказывающем такую помощь,а также иные сведения о состоянии психического здоровья являются врачебной тайной, охраняемой законом".(37) В соответствии с Законом РФ от 22 декабря 1992 года "О трансплантации органов и (или) тканей человека" "Врачам и иным сотрудникам учреждения здравоохранения запрещается разглашать сведения о доноре и реципиенте".

    Статья 61 Основ законодательства РФ об охранездоровья граждан в редакции от 02.03.98 гласит, что информация о факте обращения за медицинской помощью, состоянии здоровья гражданина, диагнозе его заболевания и иные сведения,полученные при его обследовании и лечении,составляют врачебную тайну. Не допускается разглашение сведений, составляющих врачебную тайну, лицами, которым они стали известны при обучении, исполнении профессиональных, служебных и иных обязанностей.


    Согласно ст.35 этих же Основ к врачебной тайне также относятся сведения о произведенном оплодотворении, имплантации эмбриона, а также о личности донора. Если собрать всю вышеизложенную информацию воедино, то можно представить достаточно целостный перечень сведений,которые входят в содержание врачебной тайны. Это сведения:


    1) о факте обращения гражданина за медицинской помощью;


    2) о состоянии его здоровья;


    3) о диагнозе, лечении и прогнозе заболевания;


    4) о наличии у гражданина психического расстройства;


    5) о факте обращения за психиатрической помощью и лечении в учреждении, оказывающем такую помощь;


    6) о его личных и семейных тайнах;


    7) о трансплантации, искусственном оплодотворении, имплантации эмбриона;

    8) о личности донора и реципиента.


    Представление сведений, составляющих врачебную тайну, без согласия гражданина и его законного представителя допускается по запросу органа дознания, следствия, прокурора и суда в связи с проведением расследования или судебным разбирательством. На наш взгляд, порядок доступа к сведениям, составляющим охраняемую законом тайну,вполне оптимален и приемлим на примере врачебной тайны, когда самостоятельные субъекты уголовно-процессуальной деятельности могут использовать их при решении конкретных задач независимо от кого-либо.


    В числе перечисленных категорий тайн упомянутый выше Указ Президента РФ называет тайну следствия и судопроизводства. Уместно проследить соотношение тайны следствия и судопроизводства с другими категориями тайн. УПК не дает характеристик ни одной категории конфиденциальной информации и порядка работы с ней. Следователю и прокурору предоставляется лишь уголовнопроцессуальное средство защиты, используя которое они могут оградить сведения,принадлежащие к отдельным категориям тайн от нежелательного разглашения (ст.139 УПК).


    Таким образом, орган дознания, следователь, прокурор, суд, истребуя на законосновании сведения, составляющие охраняемую законом тайну, автоматически снимают с них комплекс мер защиты, лежащих в плоскости тех правоотношений, в которые была включена эта тайна и переводят ее в сферу уголовно-процессуальных отношений. Но, используя, в интересах уголовного процесса какую-либо тайну необходимо принять меры для ее защиты, дабы не нанести ущерб интересам лица, для которого эти сведения важно оставить в тайне. При распространении на данные сведения мер уголовно-процессуальной защиты кардинального изменения в содержании самих сведений не происходит, а подвергается изменению лишь внешняя охранительная оболочка. Отсюда можно заключить,что сведения приобретают статус какой-либо категории тайны лишь в том случае, когда на них распространяется средство защиты содержащееся в механизме конкретных правоотношений


    З А К Л Ю Ч Е Н И Е


    Концепция реформирования уголовно-процессуального законодательства в современный период потребовала переориентировать систему представлений о роли личности в уголовном процессе.


    Конституция Российской Федерации представила права и свободы человека высшей ценностью в государстве,гарантируя при этом их первоочередную защиту. И это не могло не отразиться на создании охранительных барьеров, оберегающих эти права и свободы.


    В качестве примера одного из таких барьеров можно назвать институт, охраняемой законом тайны. В системе общественных отношений данный социально-правовой институт играет очень важную роль. Человек выступает субъектом в различных правоотношениях, преследуя при этом частный интерес. Нередко данный интерес охвачен определенными сведениями, которые для лица составляют предмет частной жизни и человек не желает выставлять их на всеобщее обозрение. Это, на наш взгляд, является отправным началом существования какой-либо тайны, за исключением, пожалуй, государственной и служебной тайны, где приоритетными ценностями, подлежащими защите, является государственная безопасность в целом, либо личная безопасность отдельных лиц.


    В принципе, существование различного рода тайн для демократического государства нормальное явление. Это одно из условий свободного развития и плодотворной деятельности личности. Но все это ценно и полезно до того момента, пока речь идет о правомерном порядке реализации правомочий и законном удовлетворении потребностей субъектами общественных отношений. А как быть, когда общественные связи подрываются преступным воздействием и необходимо использовать сведения, составляющие охраняемую законом тайну в процессе доказывания по уголовному делу. За небольшим исключением, законодатель предоставляет возможность органам предварительного расследования использовать подобного рода сведения, но одной возможности не достаточно.

    Правоприменителю необходимо указать механизм реализации этой возможности. Маловероятно, что какой-нибудь следователь не найдя в УПК нормы, регулирующей порядок доступа к какой-либо тайне, бросится ворошить нормативные акты в целях отыскания законодательно урегулированной возможности получить необходимые ему сведения. Очевидно, что он ничего не пытаясь делать,откажется от этой затеи,а в последствии от этой безобидной небрежности, виновный может избежать уголовной ответственности.Но только ли следователь будет виноват в данном случае? Думаеися, что нет.


    Необходимость отражения в УПК порядка работы со сведениями, составляющими охраняемую законом тайну, более чем очевидно. Целесообразно установить соотношение между тайной следствия и другими тайнами, привлеченными в уголовный процесс. Желательно определить возможность перехода последних тайн в тайну следствия, посредством распространения на них мер уголовно-процессуальной защиты, дабы облегчить работу правоприменителя. Меры уголовно-процессуальной защиты по отношению к отдельным тайнам должны соответствовать характеру сведений и степени защиты в тех отношениях, из которых они привлекаются в уголовный процесс. Поэтому универсальной и единственной на сегодняшний день ст.139 в УПК, пожалуй, будет недостаточно.


    Неоднозначен подход законодателя и к органам, которые могут истребовать сведения,составляющие тайну. На наш взгляд, необходимо унифицировать перечень данных органов для всех видов конфиденциальных тайн. Например: орган дознания, следователь, прокурор. За судом целесообразно оставить лишь право на дачу разрешения вышеуказанным органам обратиться к наиболее значимой категории тайн, а не посредственное участие в этой процедуре. И, наконец, необходимо установить юридическую ответственность за разглашение сведений, составляющих все виды тайн, лицами, которым данные сведения стали известны из личных, профессиональных, служебных и иных отношений, не имеющих права на разглашение данных сведений.


    При наличии этого минимума условий институт тайны будет действенным и эффективным, сможет стать на защиту интересов личности и быть вспомогательным средством в раскрытии и расследовании преступлений.




    1. Резолюция XIX всесоюзной конференции КПСС. - М., 1986. - С.11.


    2. Концепция судебной реформы в Российской Федерации. - М., 1992. - С. 86-87.


    3. См.: Строгович М.С. Уголовный процесс. М., 1946. - С. 73.


    4. См.: Чельцов М.А. Советский уголовный процесс. - М., 1951. - С. 76.

    5. См.: Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. - М., 1970. - т.2. - С. 52.


    6. См.: Марышев А.К. К проблеме гласности предварительного расследования в советском уголовном процессе //Проблема совершенствования расследования профилактики преступлений на современном этапе. - Уфа, 1990. - С. 37.


    7. См.: Якупов Р.Х. О пределах гласности в советском уголовном процессе //Проблемы совершенствования законодательства, регулирующего деятельность органов внутренних дел. - М., 1991. - С. 28.


    8. Будников В.Л. Гласность предварительного следствия //Формирование правового государства и вопросы предварительного следствия.- Волгоград, 1992. - С. 31.


    9. См.: Там же. - С. 42.


    10. См.: Марфицин П.Г. Общие условия возбуждения уголовного дела// Проблемы совершенствования правового регулирования деятельности правоохранительных органов на современном этапе. - М., 1991. - С. 73.


    11. См.: Проект УПК // Российская юстиция. 1994 - № 4. - С. 42


    12. См.: Якупов Р.Х. Указ. раб. - С. 42.


    13. См.: Дюрягин И.Я. Гласность и тайна в уголовном процессе// Российский юридический журнал. - 1995. - № 4. - С. 31.

    14. См.: Смолькова И.В. Гласность и тайна в уголовном процессе// Следователь. - 1998. - № 7. - С. 37.


    15. См.: Красавчикова Л.О. Личная жизнь под охраной закона. - М., 1983. - С. 119.


    16. См.: Даль В. Словарь русского языка.. - М., 1987. - С. 67.


    17. См.: Ожегов С. Словарь русского языка. - М., 1988. - С. 65.


    18. См.: Федеральный Ззакон "Об оперативно-розыскной деятельности": Научно-практический комментарий. - М., 1998. - С. 85.


    19. См.: Смольковой И.В. - Указ. раб. - С. 54.


    20. См.: Федеральный Закон "Об информации ,информатизации и защите информации" (В ред. от 28.02.1995г.) СЗ РФ. - 1995, № 8. - Ст. 14.


    21. См.: Положение "О паспорте гражданина РФ". - СЗ РФ. - 1997. - № 11. - Ст.12.


    22. См.: Федеральный Закон РФ "О государственной дактилоскопической регистрации"// Професионал. - 1998. - № 4.

    23. См.: Проект УПК// Российская юстиция. - 1994. - № 4. - С.17.


    24. См.: Смолькова И. В. - Указ. раб. - С.14.


    25. СЗ РФ 1995. - № 47. - Ст.4472.


    26. См.: Бельдягин М.М. Закон о печати и вопросы гласности уголовного судопроизводства// Правоведение. - 1991. - № 6. - С. 31.


    27. См.: Куликов А.О. О коммерческой и служебной тайне// Хозяйство и право 1996. - № 11. - С. 99-103.


    28. Свод законов Российской Империи. - т.III. - СПБ.., Русское книжное товарищество "Деятель", 1910. - С. 497.


    29. СЗ РФ 1995. - № 31. - Ст. 2990.


    30. САПиП РФ 1993. - № 52. - Ст. 5073.


    31. См.: Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. - 1990. - № 25. - Ст. 460.

    32. САПиП РФСФР 1992. - № 1-2. - Ст. 7.


    33. См.: К проекту закона "О коммерческой тайне"// Право и экономика 1995. - № 20. - С. 1-7.


    34. См.: Цыпкин А.Л. Адвокатская тайна. - Саратов, 1947. - С. 44.


    35. См.: Ватман Д.П. Адвокат в уголовном процессе. - М., 1976. - С. 53.


    36. См.: Ведомости ВС СССР. - 1969. - № 52. - Ст.466.


    37. См.: Ведомости ВС РСФСР. - 1971. - № 31. - Ст.656.


    38. См.: Ведомости ВС РФ. - 1992. - № 33. - Ст.1913.

    Порядок отображения: 
    0
    Группы: