На главную страницу

ЭФФЕКТИВНОСТЬ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ПРАВА (продолжение 2)

Обратимся к новейшему законодательству. Федеральным Законом "О внесении изменений и дополнений в Закон Российской Федерации "О федеральных органах налоговой полиции" и Уголовно-процессуальный Кодекс РСФСР" от 15 ноября 1995 г. (Российская газета 27 декабря 1995 г.) в ч.2 ст. 69 УПК РСФСР введен новый источник (вид) доказательства - акты ревизий и документальных проверок. Нововведение не означает, что ранее акты ревизий и документальных проверок не использовались в качестве доказательств по уголовным делам. Использовались и довольно активно. Только не в качестве самостоятельного источника доказательств, а входили в достаточно универсальный (и удобный с позиции практики) вид доказательств, именуемый в законе "иные документы". По большому счету с принятием нового закона статус рассматриваемых материалов практически не изменился, но количество пробелов в праве увеличилось.

Дело в том, что выделяя виды доказательств законодатель определяет пути, способы, процедуру их получения. Показания свидетеля, потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого могут быть получены и использоваться в процессе доказывания при соблюдении целого ряда условий (установленный законом порядок вызова на допрос, разъяснение прав и обязанностей, предупреждение об ответственности, недопустимость применения принуждения, соответствующая фиксация полученных сведений в протоколе допроса и др.). Аналогичное можно сказать и о заключении эксперта, вещественных доказательствах, протоколах следственных и судебных действий. Причем отступление от этих условий влечет утрату доказательством юридической силы, т.е. являются критерием допустимости доказательства. Детальная процедура получения доказательств не предусмотрена лишь для "иных документов". Это оправдано по крайней мере тремя причинами: 1) "иные документы" - доказательства, получение которых беспрепятственно возможно до возбуждения уголовного дела; 2) многообразием форм получения таких документов; 3) универсальностью уголовно-процессуального законодательства.

В настоящее время ситуация изменилась. Новый вид доказательств - акты ревизий и документальных проверок, оказался необеспеченным уголовно-процессуальным механизмом его получения (12). В связи с чем, на наш взгляд, в правоприменительной практике могут возникнуть следующие вопросы: как процессуально должно быть оформлено решение следователя о назначении ревизии или документальной проверки (вынесение постановления об этом УПК РСФСР не предусматривает); являются ли теперь ревизоры субъектами уголовного процесса, если да, то какими правами и обязанностями они располагают, несут ли ответственность за предоставление заведомо ложных сведений; вправе ли следователь (обвиняемый, его защитник) участвовать в производстве ревизии или проверки; необходимо ли ставить в известность обвиняемого о производстве ревизии (проверки) и возникают ли у него в связи с этим дополнительные права; в чем заключается процессуальный порядок приобщения рассматриваемого доказательства к материалам дела; являются ли данным видом доказательств только акты ревизий, которые были назначены следователем, или же им являются и акты ревизий (документальных проверок), проведенные по инициативе учреждений, предприятий, должностных лиц; и многие другие. Ответ на эти вопросы закон не содержит.

В параграфе, посвященном источникам уголовно-процессуального права говорилось о наличии несогласованности, а подчас и противоречивости уголовно-процессуальных норм, содержащихся в различных законах. Одной из причин, порождающей такое явления, на наш взгляд, выступает опять же недостаточное изучение эффективности уголовно-процессуального закона.

До сих пор мы вели речь об эффективности уголовно-процессуального закона, как кодифицированного нормативного акта. Однако, сам по себе закон, даже обладающий высокой степенью эффективности, не может привести ко всем тем социальным изменениям, которые преследуются законодателем. Здесь необходима специально организованная деятельность по реализации закона, по обеспечению и достижению предусмотренных им целей. И если применительно к уголовно-процессуальному закону мы говорили о самостоятельной возможности изучения его эффективности, то эффективность уголовно-процессуальной деятельности может прослеживаться лишь на основе анализа эффективности закона и деятельности по его реализации.

Наиболее активной формой реализации правовых норм в уголовном судопроизводстве является их применение специально управомоченными на то органами государства и должностными лицами. Вместе с тем процессуальная деятельность не является однородной и поэтому способы оценки ее эффективности имеют существенные особенности с точки зрения показателей, характеризующих достижение конкретных целей.

Для получения количественных значений эффективности вводятся так называемые показатели эффективности (числовые выражения того признака, по которому можно судить о результатах функционирования изучаемой системы) и коэффициенты эффективности (числовые выражения, выражающие степень достижения цели в относительных величинах). Так, если целью правосудия считать вынесение законных, обоснованных и справедливых приговоров, то показателем эффективности будет количество приговоров, признанных таковыми, а коэффициентом эффективности - выраженное в процентах соотношение количества законных, обоснованных и справедливых приговоров с общим количеством вынесенных приговоров.

Дабы не ввести читателей в заблуждение, оговоримся, что приведенный в примере подход принципиально правильный, но существенно упрощенный. Чтобы представить насколько сложным является процесс определения эффективности уголовно-процессуальной деятельности укажем на следующие обстоятельства. Во-первых, эффективность рассматриваемой деятельности определяется исходя из достижения ее целей. В тоже время, как отмечалось ранее существует множество целей (очевидных, латентных, непосредственных, промежуточных, конечных, перспективных и др.), достижение которых может быть подконтрольно.

Во-вторых, определенный вклад в решение задач уголовного судопроизводства вносят все участники процесса. Измерение этого вклада задача принципиально разрешимая, но здесь возникает множество специфических трудностей (различное правовое положение, факторы стимулирующие и дестимулирующие деятельность и др.), которые должны быть учтены при определении эффективности их деятельности.

В-третьих, существует ряд условий, влияющих на эффективность процессуальной деятельности. Они могут касаться особенностей ее правового регулирования, иметь организационный, экономический, социально-психологический характер, а могут касаться и индивидуальных качеств правоприменяющего субъекта. Пренебречь эти условиями при определении эффективности судопроизводства было бы большим заблуждением.

В-четвертых, существует большое разнообразия видов уголовно-процессуальной деятельности, что также влияет на сложность и методику определения эффективности. Можно было бы приводить и иные обстоятельства, но даже указанные позволяют сделать вывод, что определение эффективности уголовного судопроизводства процесс непростой и трудоемкий.

В теории уголовного процесса вопросы эффективности рассматриваются в различных аспектах и на различном уровне. Наиболее значительное развитие получила проблема эффективности правосудия. Объектом внимания здесь являются причины судебных ошибок и пути их устранения, роль прокурора и адвоката в предотвращении и исправлении судебных ошибок, эффективность деятельности вышестоящих судов (13). Наряду с этим изучению подвергается эффективность отдельных правовых институтов. Например, действий по применению мер процессуального принуждения (14), эффективность предварительного следствия в целом (15). Не оставлена без внимания и эффективность отдельных следственных и процессуальных действий (16).

12) Наличие различных ведомственных инструкций о порядке производства ревизий и документальных проверок в данном случае не могут быть приняты во внимание, поскольку порядок получения доказательства должен быть определен уголовно-процессуальным законодательством.

13) См., например, Анашкин В.Г., Петрухин И.Л. Эффективность правосудия и судебные ошибки.- Сов. государство и право, 1968.- N 8; Алексеев В.Б., Бойков А.Д. Изучение и предотвращение судебных ошибок.- Сов. юстиция.- N 12; Петрухин и.л. Причины судебных ошибок.- Сов. государство и право.- 1970.- N 5.

14) Еникеев З.Д. Эффективность мер процессуального принуждения на предварительном следствии.- В кн.: Вопросы эффективности советского уголовного процесса. Казань, 1976. - С. 109-110; Он же. Проблемы эффективности уголовно-процессуального пресечения. Казань, 1982.

15) См., например, Михайлов А.И. Проблемы эффективности предварительного следствия.- В кн.: Эффективность применения уголовного закона. М., 1973.- С. 183-184.

16) Так, предметом исследования А.Б. Соловьев избрал проводимые допросы и очные ставки, учитывая, что они являются наиболее распространенными следственными действиями. См.: Соловьев А.Б. Изучение эффективности производства допросов и очных ставок на предварительном следствии (методика и некоторые рекомендации)// Вопросы борьбы с преступностью. Вып. 28. М., 1978.- С. 110.