На главную страницу

3. Пределы усмотрения следователя в условиях относительной определенности в уголовно-процессуальном праве

Как было показано выше, уголовно-процессуальный закон наделяет следователя достаточной степенью самостоятельности в выборе направления расследования, производстве следственных действий, применении мер принуждения и др. Но настолько ли свободен следователь, как это может показаться на первый взгляд? Проанализируем несколько ситуаций. Согласно ст. 192 УПК РФ "Если в показаниях ранее допрошенных лиц имеются существенные противоречия, то следователь вправе произвести очную ставку". Таким образом, УПК наделяет следователя правом производства данного следственного действия, что указывает на возможность выбора: реализовать это право или нет.

Анализ практики показывает, что в тех случаях, когда следователь отказывается от производства очной ставки, он рискует получить уголовное дело для дополнительного расследования и устранения выявленных недостатков (п. 3 ч. 1 ст. 221 УПК РФ). При этом прокурор вполне обоснованно может упрекнуть следователя в том, что в деле остались не разрешенными существенные противоречия, а значит, не приняты все меры по установлению события преступления, изобличения лица или лиц, виновных в его совершении (ч. 2 ст. 21 УПК РФ).

Аналогичная ситуация возникает и в связи с реализацией ст. 193 УПК РФ, где говорится, что "следователь может предъявить для опознания лицо или предмет свидетелю, потерпевшему, подозреваемому или обвиняемому". Здесь необходимость в производстве (или не производстве) опознания определяется следователем, но было бы неверным считать, что он полностью свободен в своем выборе. Решение следователя в такой ситуации зависит от ряда причин. В рамках рассматриваемого вопроса нас в большей степени могут заинтересовать три из них. Во-первых, обстоятельства дела (например, у следователя есть опасения, что из-за боязни во время производства опознания потерпевшая не укажет на лицо, совершившее преступление), во-вторых, требование закона о достаточности доказательств для привлечения лица в качестве обвиняемого (ст. 171 УПК РФ) и, в-третьих, складывающаяся правоприменительная практика, согласно которой уголовное дело может быть возвращено на дополнительное расследование по основаниям, изложенным выше.

Полноты ради следует отметить, что усмотрение следователя в рассматриваемой ситуации может быть сведено практически до минимума при наличии ходатайства защитника о производстве опознания.

Приведенные примеры показывают, что следователь далеко не свободен в выборе своего поведения. Именно этим можно объяснить имеющие место в уголовных делах "изобретенные" практикой документы типа "Постановление о не производстве очной ставки", "Постановление о не производстве опознания" и пр.

Трудности в правоприменении заключаются и в том, что значительная часть относительно определенных предписаний включает в себя оценочные понятия типа "в случае необходимости", "при наличии оснований полагать" и т.п. При этом нельзя не учитывать, что на принятие решения следователем оказывают влияние множественные личностные факторы, формирующие чувство необходимости, желание предпринять конкретные действия. В силу особой субъективности по таким позициям не всегда может быть достигнуто единство мнений. В качестве примера приведем следующую ситуацию, имевшую место в 1993 г..

Органами предварительного следствия Батыреву и Гриненко предъявлено обвинение в том, что они с неустановленным лицом по имени Вова совершили изнасилование К.

Определением Волгоградского областного суда уголовное дело по их обвинению по ч. 4 ст. 117 УК направлено на дополнительное расследование. При этом суд указал, что органы следствия выделили дело в отношении неустановленного лица в отдельное производство с нарушением требований ст. 26 УПК РСФСР.

По мнению областного суда, рассмотрение дела в отсутствие этого лица отразится на всесторонности, полноте и объективности исследования и разрешения дела, поэтому оно должно быть возвращено на дополнительное расследование для выполнения всех следственных действий в полном объеме и в отношении всех причастных к делу лиц.

частном протесте прокурор утверждал, что решение суда не основано на законе, поскольку при производстве предварительного следствия были приняты все предусмотренные законом меры к розыску обвиняемого Белокопытова, однако установить место его пребывания не представилось возможным; суд преждевременно сделал вывод о невозможности рассмотрения дела в отсутствие Белокопытова, поэтому просил определение отменить и дело направить на новое судебное рассмотрение.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ протест удовлетворила, указав следующее. Согласно ст. 26 УПК РСФСР выделение дела допускается в случаях, вызываемых необходимостью, если это не отразится на всесторонности, полноте и объективности исследования и разрешения дела. Как видно из материалов, необходимость выделения дела в отношении лица, участвовавшего в изнасиловании К. группой, имелась, поскольку это лицо скрылось. На день рассмотрения в суде дела Батырева и Гриненко местонахождение данного лица органами следствия и судом не установлено. Вывод же суда о том, что выделение дела в отношении Белокопытова отразится на всесторонности, полноте и объективности исследования и разрешения дела Батырева и Гриненко, сделан преждевременно, так как собранные по делу доказательства судом не исследовались [80].

Как уже отмечалось, относительная определенность, в том числе и оценочные понятия, присущи не только уголовно-процессуальному законодательству. Поэтому производя расследование уголовного дела, следователь сталкивается с затруднениями при использовании таких предписаний. Причем для правоприменителя не столько существенна правовая природа, в частности, оценочных понятий, сколько последствия несовпадения взглядов с прокурором, судом при их толковании. Приведем еще один пример. Б. с целью завладения чужим имуществом подошел к ранее незнакомому несовершеннолетнему Н. и открыто похитил с шеи последнего золотую цепочку и золотой крест стоимостью по 1000 руб. Данные действия были квалифицированы следователем как грабеж с причинением значительного ущерба гражданину (п. "д" ч. 2 ст. 161 УК). На значительности причиненного ущерба настаивал и потерпевший. Однако суд, разрешая уголовное дело, указал в приговоре: "Ущерб не является значительным, так как, по мнению суда, на приобретение предметов роскоши для несовершеннолетнего не тратятся необходимые для семьи деньги" [81].

Следует отметить, что подобные ситуации не исключение. Так, произведенный нами опрос 200 следователей органов внутренних дел и прокуратуры показал, что большинство из них (93%) сталкиваются с затруднениями при применении уголовно-процессуальных норм, содержащих оценочные понятия. Результаты опроса в зависимости от стажа работы выглядят следующим образом (в %).

Соотношение ответов связано не только со стажем следственной работы, но и с другими качествами респондентов (возрастом, наличием специального образования, занимаемой должностью и др.). Так, 93% следователей с высшим юридическим образованием и 100% с иным образованием отметили трудности при выборе уголовно-процессуальных норм, содержащих оценочные понятия.

Следует отметить, что не все опрошенные были искренни в своих ответах. Лишь 6 из 200 следователей заявили о том, что не испытывают трудностей при применении оценочных понятий и терминов. Однако, отвечая на последующие вопросы, и, в частности, на вопрос, где из приведенного перечня предлагалось выбрать те термины, реализация которых вызывает наибольшие затруднения, 5 респондентов "забыли", что без труда оперируют всеми нормами УПК и отметили несколько таких терминов. Последовательным в выражении своего мнения о "безболезненном" применении оценочных терминов оказался лишь один следователь.

80. См.: Бюллетень Верховного Суда РФ. - 1993. - № 8. - С. 9, 10.
    
81. См.: Архив Куйбышевского районного суда г. Омска за 1998 г. Дело № 144/98.