На главную страницу

1. Понятие и значение относительно определенных предписаний в уголовно-процессуальном праве (продолжение 1)

Более привлекательной, по нашему мнению, является позиция авторов, которые связывают относительную определенность в праве с отдельными элементами нормы права. Однако и здесь имеются некоторые неясности теоретического характера. В частности, рассматривая вопросы относительной определенности в праве, одни ученые останавливают свое внимание только на формальной определенности гипотезы правовой нормы, не распространяя его на другие структурные элементы. Другие исследуют относительную определенность диспозиции или санкции. Третьи ведут речь об относительной определенности двух структурных элементов нормы (например, гипотезы и диспозиции) [10].

Считаем, что предписания, имеющие относительно определенный характер, могут содержаться в любой структурной части правовой нормы. В уголовно-процессуальном праве это выглядит следующим образом.

Гипотеза правовой нормы (в том числе и уголовно-процессуальной) - это указание на условие (обстоятельства, юридические факты), при которых могут быть осуществлены права, должны быть исполнены обязанности и соблюдены запреты, образующие диспозицию той же нормы. Формальная определенность в гипотезе нормы уголовно-процессуального права может проявляться по-разному. Например, гипотеза правовой нормы, закрепленной в ст. 171 УПК РФ, сформулирована следующим образом: "При наличии достаточных доказательств, дающих основания для обвинения лица в совершении преступления". В части 3 ст. 164 УПК РФ гипотеза содержит слова: "… за исключением случаев, не терпящих отлагательства". В общей теории права неопределенными считаются гипотезы типа "в случаях необходимости", "по усмотрению". Гипотезы с таким содержанием имеются и в уголовно-процессуальном праве (например, в ст. ст. 95, 115, 152, 162, 191, 256 УПК РФ).

Диспозиция рассматривается как та часть процессуальной нормы, где излагается модель поведения субъекта уголовного процесса. Процедурный характер диспозиций уголовно-процессуальных норм заключается в том, что они описывают не только действия участников процесса, но и способ, порядок, последовательность их совершения, а также форму закрепления результатов этих действий. Здесь законодатель также предусматривает большой простор для выбора. В одних ситуациях он связан с определением круга участников следственного действия. Например, "При необходимости следователь привлекает к участию в производстве освидетельствования врача или другого специалиста" (ч. 3 ст. 179 УПК РФ) В других ситуациях законодатель предусматривает возможность выбора процедуры проведения какого-либо действия. Например, "Если для производства такого осмотра (Речь идет об осмотре места происшествия. - Авт.) требуется продолжительное время или осмотр на месте затруднен, то предметы должны быть изъяты, упакованы, опечатаны, заверены подписями следователя и понятых на месте осмотра" (ч. 3 ст. 177 УПК РФ). В третьих ситуациях выбор связан с выполнением дополнительных (вспомогательных) действий. Так, при производстве обыска могут вскрываться любые помещения, если владелец отказывается добровольно их открыть, следователь вправе запретить лицам, присутствующим в месте, где производится обыск, покидать его, а также общаться друг с другом или иными лицами до окончания следственного действия (ч. ч. 6, 8 ст. 182 УПК РФ).

На относительную определенность диспозиции правовой нормы чаще всего указывают фразы типа: "в необходимых случаях", "в случае, если…" и т.п. Однако в уголовно-процессуальном законодательстве в этом плане имеются и нестандартные ситуации. Так, в ч. 1 ст. 396 УПК РСФСР говорилось, что "если несовершеннолетний участвовал в совершении преступления вместе со взрослым, то дело о нем должно быть по возможности выделено в отдельное производство…". С одной стороны, фраза "должно быть" указывала на категоричность предписания, т.е. на свойство, характерное для абсолютно определенной нормы, с другой - слова "по возможности" предоставляли следователю право выбора решения. А в части 2 этой же статьи содержались условия, препятствующие принятию решения о выделении уголовного дела: "…когда выделение отдельного производства о несовершеннолетнем может создать существенные препятствия для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела".

Аналогичный прием, только в еще более жесткой форме, законодатель использовал в ч. 1 ст. 425 УПК РСФСР, указав, что если один из обвиняемых возражает против рассмотрения дела судом присяжных, "следователь и прокурор обязаны решить вопрос о выделении дела, если это не отразится на всесторонности, полноте и объективности его исследования и разрешения" (выделено нами. - Авт.).

На наш взгляд, подобные законодательные формулировки следует также относить к предписаниям относительно определенного характера.

Санкцией в теории права называется "нормативное определение мер государственного принуждения, применяемых в случае правонарушения и содержащих его итоговую оценку" [11]. В уголовно-процессуальном праве наличие санкций в структуре правовой нормы не распространено. Тем не менее и здесь можно обнаружить формулировки относительно определенного содержания. Так, в ч. 1 ст. 108 УПК РФ говорится, что в исключительных случаях заключение под стражу может быть применено в отношении подозреваемого или обвиняемого если ими нарушена ранее избранная мера пресечения; в части 1 ст. 258 УПК РФ указано: "При нарушении порядка в судебном заседании, неподчинении распоряжением председательствующего или судебного пристава лицо, присутствующее в зале судебного заседания, предупреждается о недопустимости такого поведения, либо удаляется из зала судебного заседания, либо на него налагается денежное взыскание.

Относительная определенность в уголовно-процессуальном праве - явление, присущее не только современному законодательству. Рассматриваемые правовые предписания можно обнаружить в нормативных актах, предшествующих принятию кодифицированного уголовно-процессуального законодательства в советской России. Так, в п. 54 Положения о военных следователях (от 30 сентября 1919 г.) говорилось: "В случае необходимости в осмотре и выемке почтовых отправлений или телеграфной корреспонденции военный следователь, составив по сему поводу особое мотивированное постановление, сообщает о задержании соответствующей корреспонденции надлежащему почтово-телеграфному учреждению и о принятой мере доносит надлежащему трибуналу или коллегии на утверждение". В пункте 60 данного Положения указано: "Свидетели допрашиваются в месте производства следствия, кроме тех случаев, когда по болезни или другим причинам личного характера, препятствующим явке к следователю, представляется необходимым допросить их на месте жительства или когда военный следователь признает это более удобным". В пункте 87, содержащемся в главе "Заключение следствия" рассматриваемого Положения, указано: "Выяснив все, имеющее значение для дела, военный следователь особым постановлением, в котором мотивированно излагает свое заключение о дальнейшем направлении дела или к судебному рассмотрению по обвинению привлеченных лиц в том или ином преступном деянии, или же к прекращению, представляет следственное производство в революционный военный трибунал или коллегию военных следователей, по принадлежности" [12].

Относительно определенные предписания содержались и в первом Уголовно-процессуальном кодексе РСФСР (1922-23 г. г.). Так, в ст. 100 указывалось: "Усмотрев из самого заявления или сообщения отсутствие в деле признаков преступления, органы дознания, прокурор или следователь отказывают в производстве дознания или предварительного следствия …". В соответствии со ст. 111 "Следователь, если признает поступивший к нему материал дознания достаточно полным и дело достаточно разъясненным, вправе не производить предварительного следствия или же ограничиться производством отдельных следственных действий". Согласно ч. 2 ст. 124 "Следователь, усмотрев, что потерпевшему причинен вред и убытки и что есть основание ожидать предъявление гражданского иска, вправе принять меры обеспечения, хотя бы иск еще не был предъявлен" [13].

10. См., напр.: Байтин М.И. Теория государства и права: Курс лекций / Под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. - Саратов, 1995. - С. 278; Лупинская П.А. Указ. соч. - С. 478; и др.
    
11. Лейст О.Э. Санкции и ответственность по советскому праву (Теоретические проблемы). - М., 1981. - С. 7.
    
12. См.: История законодательства СССР и РСФСР по уголовному процессу и организации суда и прокуратуры. - М., 1955. - С. 107, 108, 110.
    
13. Там же. - С. 196 - 198, 202.