На главную страницу

Авторы: П.Г. Марфицин, Н.М. Михайлова

Направление следователем поручения органу дознания в порядке ч. 4 ст. 127 УПК [1] явление достаточно распространенное на предварительном следствии. Как показал проведенный нами анализ это имеет место по 63,7% уголовных дел. Однако, кажущаяся несложность рассматриваемого процессуального действия, достаточная правовая урегулированность не способствовала выработки единообразных подходов в правоприменительной практике, четкости в изложении намерений следователя, а следовательно, и эффективности использования таких поручений. Может быть поэтому около 40% опрошенных работников следствия и дознания высказали мнение о формальном отношении к даче и выполнению поручений в порядке ч. 4 ст. 127 УПК.

В связи с этим считаем необходимым рассмотреть три блока вопросов, связанных с формой, наименованием и содержанием поручения следователя.

В ч. 4 ст. 127 УПК говориться, что "поручения и указания следователя даются в письменном виде и являются для органов дознания обязательными". Такое категоричное предписание, казалось бы, снимает все вопросы, касающиеся формы поручения - оно должно быть выполнено письменно. Устное поручение следователя может расцениваться лишь как просьба, обязательность исполнения которой законом не предусмотрена. И все же проблема существует. Она заключается в следующем: должно ли поручение следователя представлять собой отдельный документ или может выглядеть иначе? Проанализируем несколько ситуаций.

Ситуация первая. Следователь на формализованных бланках протоколов следственных действий составляет резолюцию типа: "Допросить гр. Литвиненко В.В. поручаю зам. начальника Амурского ГОВД Кирьянову. Ст. следователь Парамонова" [2]. С точки зрения закона, следователя нельзя упрекать в нарушении формы поручения. Оно выполнено в письменном виде. С позиции правоприменительной практики такое поручение выглядит необычно, хотя приведенный пример не является исключением. Практикой в большинстве случаев поручение оформляется отдельным документом. Это представляется оправданным поскольку важна не только форма, но и содержание поручения. Из приведенной резолюции следователя не ясно, например, в качестве кого, о чем необходимо допросить гр. Литвиненко В.В. Такой подход возможно и порождает формальное отношение к исполнению поручения.

Ситуация вторая. В практической деятельности нередко в качестве поручения следователя пытаются представить приказ начальника отдела внутренних дел о создании следственно-оперативной группы и совместный план следственно-оперативных мероприятий. В тех случаях, когда работники органа дознания работают при группе следователей продолжительное время и их помощь носит постоянный характер, такой прием внешне кажется оправданным. Но он не имеет под собой правовой основы. Согласно ст. 70, 127, 129 УПК следователь (или группа следователей) осуществляет расследование самостоятельно. Иные лица могут проводить по данному делу следственные и розыскные действия только по поручению лица, в чьем производстве находится уголовное дело. Поэтому документом, объясняющим участие в деле других лиц (в том числе и лиц, производящих дознание) может быть лишь поручение следователя, выполненное в соответствии с ч.4 ст.127 УПК.

В этом отношении поручение может рассматриваться как специфическая форма решения, постановления следователя, дозволяющего осуществить отдельные действия по расследуемому им делу.

Считаем, что подобные ситуации не имели бы место при более конкретном правовом регулировании формы поручения следователя.

Правоприменительной практикой не выработано единство в наименовании документа, содержащего поручение следователя. Не наблюдается такового и в различного рода печатных изданиях, содержащих образцы процессуальных и иных деловых документов предварительного расследования. В одних случаях этот документ вообще не содержит наименования [3], в других - он именуется "Поручение", "Поручение в порядке ст. 127 УПК", "Отдельное поручение". Имеет место также "привязка" названия документа к характеру поручения или этапу уголовно-процессуальной деятельности, например, "Поручение органу дознания о принятии мер по установлению лиц, подлежащих привлечению в качестве обвиняемых по приостановленному уголовному делу" [4], "Поручение о розыске обвиняемого", "Поручение органу дознания о принятии мер по приостановленному уголовному делу" [5]. Встречаются и иные названия рассматриваемого документа. В большинстве своем они не вызывают возражений, хотя дают повод к размышлению.

Во-первых, не вполне ясна правовая природа такого названия, как "Отдельное поручение следователя". В действующем уголовно-процессуальном законодательстве термин "поручение" в сочетании со словом "отдельное" не употребляется (ч. 4 ст. 127, ч. 3 ст. 132 УПК). Опрос следователей, применяющих рассматриваемое наименование документа, ясности не внес. Одни из них объясняли это тем, что поручают производство органу дознания отдельных следственных действий, другие - тем, что поручается деятельность на отдельно взятом этапе, отрезке расследования. Нечто подобное этому наименованию было "обнаружено" в юридической литературе. В частности, М.С. Строгович в учебнике по уголовному процессу рассматривает такое действие (и соответственно документ), как "отдельное требование следователя". При этом он дает понятие этого требования со ссылкой на ст. 126 УПК РСФСР 1923 г., описывает порядок его подготовки и направления [6]. Фактически в этой части учебника речь идет о поручении следователя. Анализ уголовно-процессуального законодательства того времени не подтвердил наши предположения о том, что словосочетание "отдельное поручение" перекочевало к нам из правоприменительной практики прошлых лет. В ст. 126 УПК РСФСР 1923 г. упоминается поручение, а не отдельное поручение следователя [7]. В таком же виде этот термин использовался и в Уставах уголовного судопроизводства России [8].

Считаем, что использование словосочетания "Отдельное поручение" является не достаточно удачным.

Во-вторых, в ч. 4 ст. 127 УПК речь идет о поручениях и указаниях, которые вправе давать следователь. Между тем, ни одного документа с наименованием типа: "Указание следователя" при анализе уголовных дел нами выявлено не было. Законодатель использовав разделительный союз "и" между словами "поручения" и "указания", очевидно видел различия между ними. Но в тексте закона такие различия не указаны.

1. Здесь и далее, если не оговорено иное, имеется в виду УПК РСФСР.
   
2. См.: Архив Центрального районного суда г. Омска за 1987 год. Дело № 1-363.
   
3. См., напр: Процессуальные акты предварительного расследования: Примерные образцы. - М., 1983. - С. 27; Процессуальные акты предварительного расследования (Примерные образцы). - М., 1978. - С. 27.
   
4. См.: Примерные образцы процессуальных актов предварительного расследования. - Караганда, 1989. - С. 190.

5. См.: Процессуальные акты предварительного расследования (Примерные образцы). - М., 1978. - С. 239.
   
6. См.: Строгович М.С. Уголовный процесс. Учебник для юридических школ. - М., 1944. - С. 141.
   
7. См.: Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР с изменениями на 1 мая 1935 г. - М., 1935.
   
8. См.: Уставъ уголовнаго судопроизводства. - Рига, 1923. - С. LV, 151, 157, 442.