На главную страницу

Автор: П.Г. Марфицин

Термин "уголовно-процессуальная практика" или иные его звучания - практика уголовного судопроизводства, практика рассмотрения и разрешения уголовных дел и т.п. достаточно часто используется в теории уголовного процесса и непосредственно в ходе осуществления уголовно-процессуальной деятельности. Однако содержание рассматриваемого понятия не получило еще достаточного внимания в науке уголовного процесса и в большинстве случаев данный термин употребляется как нечто общепонятное и общепринятое. По этому поводу, считаем необходимым, высказать некоторые суждения.

Учению о юридической практике (ее понятии, видах, функциях и др.) уделено значительное внимание в общей теории права. Но не по всем позициям здесь достигнуто единство взглядов. Содержание понятия "уголовно-процессуальная практика", очевидно, должно базироваться на определениях общего характера. Здесь важно учитывать следующее.

Во-первых, достаточно устоявшимся в науке является вывод о том, что "юридическая практика есть деятельность субъектов права в процессе формирования и реализации его норм, заключающаяся в издании нормативных актов и совершении различных индивидуальных правовых актов" [1]. Однако, что касается содержания правовой (юридической) практики, то здесь мнения расходятся. Так, В. И. Леушин выделяет три основные формы: правотворчество; применение права; юридическую деятельность участников правоотношений [2]. К.М. Гарапшин считает, что юридическая практика должна делиться на правотворческую, правореализационную и правовоспитательную 3. Наконец В.П. Реутов, указывая на некоторую расширенность первых двух позиций, обоснованно, на наш взгляд, выделяет в юридической практике только два компонента: практику правотворчества (правосозидательную) и практику реализации правовых норм (правоприменительную), указывая при этом, что остальные формы поглощаются указанными 4. Представляется, что уголовно-процессуальная практика, как разновидность юридической практики также может рассматриваться в этих двух аспектах: а) как процесс правотворчества в сфере уголовного судопроизводства и социальный опыт, накопленный в связи с этим; б) как реализация правовых предписаний в ходе осуществления производства по уголовному делу. В дальнейшем мы будем вести речь об уголовно-процессуальной практике исходя из второго аспекта, то есть рассматривать ее как часть правореализационной практики.

Во-вторых, в правоведении существуют различные мнения о понятии правоприменительной практики. Принято выделять три основные точки зрения по этому вопросу [5]:

1. правоприменительная практика как юридическая деятельность [6];
   
2. правоприменительная практика как относительно самостоятельное явление, отражающее итоги деятельности, объективированный опыт правовой деятельности [7];
   
3. правоприменительная практика есть неразрывное единство правовой деятельности и сформировавшегося на ее основе социально-правового опыта [8].
   

Последняя точка зрения, по нашему мнению, является наиболее предпочтительной, но требующей некоторого уточнения.

В одной из своих работ К.М. Гарапшин пишет о правоприменительной практике как сложном юридическом феномене, представляющем собой сторону и результат правоприменения, существующем как в виде реальной деятельности субъектов правоприменения, так и в виде обобщений, объективированных в определенных документах (выделено нами. - П.М.), содержащих правоприменительные положения, рекомендации (выделено нами. - П.М.) по методике применения юридических норм и использования материалов практики [9]. Данная фраза позволяет акцентировать внимание на двух обстоятельствах:

• вся деятельность по применению права выражается в правоприменительных актах, т.е. в промежуточных или завершающих действиях уполномоченного на то органа (лица), порождающих те или иные последствия в ходе применения права. Но термин "акт" при характеристике правоприменительной деятельности имеет и иное значение. Им обозначается также акт-документ, в котором юридическое действие правоприменительного органа по решению юридического дела закрепляется формально, т.е. это результат действия, выраженный в обязательной, как правило, письменной форме. Применительно к уголовно-процессуальной практике это должно означать, что к ней могут быть отнесены не только действия должностных лиц, осуществляющих уголовное судопроизводство, но и, например, решения судов по конкретным делам, постановления Пленума Верховного суда, прокурорские акты, обобщающие, формирующие правоприменительную практику и другие документы. При ином подходе мы вольно или невольно рискуем исключить из анализа практики значительный массив;
  
• что касается обобщения складывающейся правоприменительной деятельности, разработке рекомендаций по методике применения юридических норм, то здесь было бы неверным умолчать о научных изысканиях, которые нередко способствуют таким обобщениям и разработке рекомендаций. Поэтому трудно не согласиться с П.А. Лупинской, которая отмечает, что "практика выступает и как коллективная практика органов, осуществляющих борьбу с преступностью, и как использование достижений науки в самых различных областях…" [10] Представляется, что роль науки в формировании практики, ее обобщении, распространении не может не учитываться в формировании рассматриваемого понятия.
  

Таким образом, правоприменительная практика, на наш взгляд, должна включать в себя правовую деятельность, выражающуюся в правоприменительных актах, социально-правовой опыт, сформировавшийся на основе этой деятельности и достижения науки по анализу, обобщению и распространению этого опыта. Все это представляет неразрывное единство, но при этом, наверное, не исключается выделение и самостоятельное рассмотрение в исследовательских целях каждого из названных компонентов.

В-третьих, выше нами рассмотрены самые общие элементы, входящие в содержание правоприменительной практики. При более детальном подходе они могут получить соответствующую "расшифровку". Например, К.М. Гарапшин к содержанию правоприменительной практики относит прошлую и актуальную правоприменительную деятельность и правоприменительные решения, а также сконцентрированный в правосознании личный опыт субъектов правоприменительной практики, выработанный и усвоенный в ходе правоприменения, статистические показатели, характеризующие ту или иную сторону правоприменения, констатирующие суждения, содержащие оценку состояния правоприменения и фиксирующие ошибки и недостатки правоприменительной деятельности, разного рода правоположения [11]. Более углубленный анализ содержания правоприменительной практики может быть осуществлен и в других направления.

1. Реутов В.П. Правоприменительная практика (понятие и место в правовой системе)// Современная правоприменительная практика как осуществление правовой политики перестройки в СССР. - Пермь, 1989. - С. 5.
   
2. См.: Леушин В.И. Юридическая практика в системе социалистических общественных отношений. - Красноярск, 1987. - С. 26 - 27.
   
3. Гарапшин К.М. Правоприменительная практика в советском общенародном государстве: Автореф. дисс…канд. юрид. наук. - Казань, 1985. - С. 8.
   
4. См.: Реутов В.П. Указ. раб. - С. 5 - 7.
   
5. См., напр.: Карташов В.Н. Юридическая практика. В кн. Теория государства и права. Курс лекций/ Под ред. Н.И. Матузова и А.В. Малько. - Саратов, 1995. - С. 375 - 386.