2013avtoref1596

Артамонова Мария Александровна
 
17 октября 2013 г. назначена защита диссертации на соискание степени кандидата юридических наук по теме: «Соотношение экологических преступлений и административных правонарушений в области охраны окружающей среды» (специальность 12.00.08 – уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право). Защита будет происходить на заседании диссертационного совета Д 220.038.11
 
Сноска на автореферат диссертации (правила оформления):
 
На электронную версию:
Артамонова М.А. Соотношение экологических преступлений и административных правонарушений в области охраны окружающей среды: автореф. дис... канд. юрид. наук. Краснодар, 2013. С. 28.  // Авторефераты диссертации по юридическим наукам. Сайт «Правовые технологии». URL: http://www.lawtech.ru/document/2013avtoref1596 (дата обращения: укажите свою дату).
 
На бумажный вариант:
Артамонова М.А. Соотношение экологических преступлений и административных правонарушений в области охраны окружающей среды: автореф. дис... канд. юрид. наук. Краснодар, 2013. С. 28.
 
Посмотрите другие авторефераты диссертаций по юридическим наукам в библиотеке авторефератов собранных, обработанных и размещенных для бесплатного ознакомления и скачивания на сайте «Правовые технологии». Громадная работа проделана для информационного обеспечения юридического образования и исследований в области права и еще большая будет сделана. Окажите нам помощь в дальнейшем развитии проекта - укажите сноску на электронную версию автореферата в ваших работах, блогах, сайтах.
 
Текст автореферата диссертации:

 
Научный руководитель  доктор юридических наук, профессор
Безверхов Артур Геннадьевич
 
 
Официальные оппоненты:     
      
Малков Виктор Павлович,  доктор юридических наук, профессор,                                                                    заслуженный деятель науки Российской Федерации и ТАССР,   федеральное государственное казенное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Казанский юридический институт Министерства внутренних дел Российской Федерации», профессор кафедры уголовного права
                 
Медведев Сергей Сергеевич, кандидат юридических наук, федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Кубанский государственный аграрный университет», доцент кафедры уголовного права
 
 
Ведущая организация - федеральное государственное казенное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Академия Генеральной прокуратуры Российской Федерации»
 
Защита состоится «17» октября 2013 г. в 10 часов на заседании диссертационного совета Д 220.038.11 при Федеральном государственном бюджетном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Кубанский государственный аграрный университет» по адресу: 350044, г. Краснодар ул. Калинина, 13, главный корпус университета, ауд.  215.
 
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ФГБОУ ВПО «Кубанский государственный аграрный университет», а с электронной версией автореферата – на сайте kubsau.ru
 
Автореферат разослан   «        »     сентября   2013 г.

Ученый секретарь
диссертационного совета                                                                  Шульга А.В.                                        
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
 
Актуальность темы исследования. На рубеже ХХ-ХХI вв. происходит смена парадигм в системе отношений «общество-природа», предполагающая признание одним из социальных приоритетов последовательное и эффективное решение экологических проблем, а равно повышение ответственности человечества за устойчивую эволюцию природы в масштабах планеты Земля.  Главным вопросом в этой части продолжает оставаться соотношение между экономикой и экологией. Как бы не рассматривалась экологическая политика в отношении научно-технического прогресса в целях роста благосостояния каждого члена общества, очевидно, что хозяйственное благополучие совместимо с определенными самоограничениями в пользу экологической безопасности. Отсюда, одной из составляющих современной национальной идеи является формирование экологически ориентированной модели развития отечественной экономики в целях обеспечения долговременного максимума физического и духовного здоровья нации.
Президент Российской Федерации в послании Федеральному Собранию Российской Федерации 2012 г. указал, что необходимо уделить самое пристальное внимание вопросам экологии, экологического оздоровления территорий. «Наш ориентир – это высокие экологические стандарты развития»^[1].
В Стратегии национальной безопасности РФ до 2020 года, утвержденной Указом Президента РФ от 12 мая 2009 г. № 537, указывается, что состояние национальной безопасности в сфере экологии усугубляется сохранением значительного количества опасных производств, деятельность которых ведет к нарушению экологического баланса, включая нарушение санитарно-эпидемиологических и (или) санитарно-гигиенических стандартов потребляемой населением страны питьевой воды, вне нормативного правового регулирования и надзора остаются радиоактивные отходы неядерного топливного цикла; нарастает стратегический риск исчерпания запасов важнейших минерально-сырьевых ресурсов страны, падает добыча многих стратегически важных полезных ископаемых. 
Для обеспечения национальной безопасности Российская Федерация сосредоточивает свои усилия и ресурсы на таком приоритете устойчивого развития как экология живых систем и рациональное природопользование, поддержание которых достигается за счет сбалансированного потребления, развития прогрессивных технологий и целесообразного воспроизводства природно-ресурсного потенциала страны. При этом стратегическими целями обеспечения экологической безопасности и рационального природопользования являются сохранение окружающей природной среды и обеспечение ее защиты, а также ликвидация экологических последствий хозяйственной деятельности в условиях возрастающей экономической активности и глобальных изменений климата^[2].
Согласно «Основам государственной политики в области экологического развития Российской Федерации на период до 2030 года», утвержденным Президентом РФ 30 апреля 2012 г., одной из основных задач, решение которых обеспечивает достижение стратегической цели государственной политики в области экологического развития, выступает   совершенствование нормативно-правового обеспечения охраны окружающей среды и экологической безопасности. При решении этой задачи планируется создание структурно-целостной, комплексной и непротиворечивой системы законодательства Российской Федерации в области охраны окружающей среды, обеспечения экологической безопасности и рационального природопользования, а также усиление ответственности за нарушение законодательства Российской Федерации об охране окружающей среды и обеспечение неотвратимости наказания за экологические преступления и иные правонарушения^[3].
Наконец, укажем еще на одно политико-правовое основание актуальности тематики настоящего диссертационного исследования - Указ Президента Российской Федерации от 10 августа 2012 г. № 1157 о проведении в 2013 году в России Года охраны окружающей среды^[4].
Доктринальная разработка проблемы диктуется и реальной криминологической ситуацией. За последние двадцать пять лет наблюдается тенденция к росту числа зарегистрированных преступных посягательств против экологической безопасности.  Так, в 1997 г. по России было зарегистрировано 6971 экологическое преступление, в 1998 г. – 8628,  1999 г. - 12 413,  2000 г. - 14 818, 2001 г. - 17 128,  2002 г. - 21 409, 2003 г. - 26 097,  2004 г. - 30 573,  2005 г. - 33 491,  2006 г. - 41 883,  2007 г. - 41 242,  2008 г. - 44883,  2009 г. - 46 607, 2010 г. - 39 155,  2011 г. – 29 151,   2012 г. - 27 580, за период с января по июнь 2013 г. – 12254.
По данным Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации за экологические преступления было осуждено в 2009 г. – 20644 человека, в 2010 г. – 18905, в 2011 г. – 12723, в 2012 г. – 11266^[5].
Ситуация с экологическими преступлениями на территории Самарской области также вызывает настороженность. В этом регионе было зарегистрировано в 2010 г.  223 экологических преступления^[6], в 2011 г. – 177^[7], в 2012 г. – 190^[8]. Для сравнения по указанному региону выявлено административных правонарушений, предусмотренных ст. ст. 8.21 – 8.23, 8.28, 8.29, 8.31. 8.37 КоАП РФ в 2010 г. – 204, в 2011 г. – 78, в 2012 г. – 109^[9].
При этом, конечно же, следует иметь в виду гиперлатентность посягательств, предусмотренных главой 26 УК РФ и главой 8 КоАП РФ.
Полагаем, что возможными ответами уголовного права на новые экологические криминальные вызовы  должны  быть уточнение в действующем законодательстве России объекта уголовно-правовой и административно-правовой охраны природы, согласование предписаний различной отраслевой принадлежности с требованиями охраны окружающей среды, оптимизация мер  уголовной и административной ответственности за экологические правонарушения, выявление пробелов, противоречий и избыточной регламентации в области комплексной правовой охраны окружающей среды.
Одной из мер по совершенствованию нормативно-правового регулирования в сфере биологического разнообразия в соответствии с  Государственной программой «Охрана окружающей среды на период до 2020 года», утвержденной Правительством РФ 27 декабря 2012 г., является внесение изменений в  УК РФ и КоАП РФ, «предусматривающих установление только уголовной ответственности за добычу и оборот, включая хранение, транспортировку и продажу, амурских тигров и дальневосточных леопардов  и других редких и исчезающих животных, их частей тела и производных по перечню, утвержденному Правительством РФ»^[10].  Эта задача была в известной части решена Федеральным законом от 2 июля 2013 г. № 150-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации». Согласно последнему УК РФ был дополнен статьей 258¹ «Незаконные добыча и оборот особо ценных диких животных и водных биологических ресурсов, принадлежащих к видам, занесенным в Красную книгу Российской Федерации и (или) охраняемым международными договорами Российской Федерации». Однако в современном уголовном законодательстве в области обеспечения экологической безопасности даже с учетом внесенных в него изменений федеральным законом от 2 июля 2013 г. № 150-ФЗ все еще не запущен действующий на основе равноценности животного и растительного мира эффективный механизм комплексного правового предупреждения, как  незаконных добычи и оборота, так  и уничтожения  исчезающих видов животных, растений,  грибов, их частей и деривативов,  в полной мере   согласованный  со  смежными уголовно-правовыми предписаниями, соответствующими положениями КоАП РФ и экологического законодательства.  
При этом правильное решение вопросов соотношения уголовной и административной ответственности тесно связано с качеством самого экологического законодательства. В современной доктрине по-прежнему указывается на недостаточно высокий уровень принимаемых или обновляемых законодательных и иных нормативных правовых актов, регулирующих экологические отношения (декларативность норм, неотработанность терминологии, несогласованность экологического законодательства с уголовным и административно-правовым и пр.).
Кроме того, в правоприменении весьма остро стоят вопросы изложения отдельных правил квалификации экологических правонарушений, определения четких критериев соотношения экологических преступлений и проступков, что требует усовершенствования и дополнений разъяснений, данных Верховным Судом РФ по делам соответствующих категорий.  
Научный анализ обозначенной проблематики предопределяется также интенсивным развитием комплексного законодательства в области экологического правопорядка и безопасности. Вместе с тем, уголовно-экологическая политика требует дальнейшего поиска и более эффективного использования новых юридических ресурсов в целях укрепления правовых основ противодействия экологическим преступлениям и иным правонарушениям в области охраны окружающей среды.
Степень разработанности темы диссертации. Проблеме уголовно-правового противодействия экологическим преступлениям в различное время были посвящены научные работы А.В. Борбат, И.Ш. Борчашвили, Т.А. Бушуевой, М.И. Веревичевой, О.Л. Дубовик, А.Э. Жалинского, Э.Н. Жевлакова, Е.А. Краевского, Л.С. Корневой, И.В. Лавыгиной, Н.А. Лопашенко, Ю.И. Ляпунова, В.Д. Пакутина, А.М. Плешакова, Н.Л. Романовой, В.В. Сверчкова, А.П. Чугаева, А.И. Чучаева и др.
Актуальные вопросы уголовной ответственности за экологические преступления были затронуты в диссертационных исследованиях О.В.  Воронцовой (2011), А.А. Клочковой (2010), Ю.С. Гончаровой (2007), Д.А. Крашенинникова (2007), Ю.А. Ляшевой (2006), А.А. Гареева (2006), Т.А. Давыдовой (2005), О.М. Неудахиной (2004), В.Г. Пушкарева (2004), Н.А. Светлакова (2010), И.Г. Травиной (2007) и др.
Вышеуказанные труды имеют важное теоретическое и практическое значение, как и вклад вышеуказанных ученых-юристов, в разработку теоретико-прикладных проблем, связанных с учением об экологических преступлениях и иных правонарушениях в области охраны окружающей среды. Вместе с тем, степень научной разработанности проблемы соотношения экологических преступлений и смежных административных проступков в современной доктрине следует признать явно недостаточной. Кроме того, в вышеуказанных работах отдельные вопросы в рамках исследуемой проблематики решаются неоднозначно или даже противоречиво, например, в части определения отдельных признаков составов экологических преступлений и проступков, классификационных рядов составов этих правонарушений, оснований их деления на виды и критериев отграничения друг от друга.
Таким образом, научная потребность в комплексном анализе и оценке действующих правовых норм об ответственности за экологические правонарушения в сфере экологии и практики его применения, в выявлении новых видов такого рода деликтов, в построении классификационных рядов правонарушений в области охраны окружающей среды, в поиске четких критериев соотношения экологических преступлений и смежных с ними административных правонарушений, а также в определении направлений дальнейшего развития уголовно-экологического  и смежного с ним законодательства, определила актуальность, научное и прикладное значение настоящего диссертационного исследования.
Объектом исследования являются общественные отношения, возникающие в связи с совершением тех или иных видов экологических преступлений и административных экологических правонарушений; отечественное уголовное законодательство дореволюционного, советского и современного периодов и смежное с ним законодательство России об ответственности за совершение экологических правонарушений, а также разъяснения высших судебных органов Российской Федерации по вопросам применения уголовного законодательства об ответственности за экологические правонарушения.
Предметом исследования выступают нормы ранее действовавшего и современного уголовного, административного, а также смежного законодательства России, регламентирующие вопросы ответственности за экологические преступления и иные экологические правонарушения; положения международно-правовых документов о противодействии экологической преступности; положения уголовного и смежного законодательства об ответственности за экологические преступления некоторых зарубежных государств; тенденции развития уголовного законодательства об ответственности за совершение экологических преступлений и практики его применения; учения, теории и концепции по рассматриваемой проблематике.
Цель и задачи исследования. Целью настоящего исследования является разработка вопросов, связанных с основанием ответственности за экологические преступления и административные экологические правонарушения; отграничение названных общественно-опасных деяний от смежных административных проступков; научная разработка теоретических положений и практических рекомендаций по совершенствованию уголовного и смежного с ним законодательства об ответственности за экологические правонарушения и практики его применения.
Поставленная цель предопределила необходимость решения следующих задач:
- проведение исследования нормативных положений дореволюционного и советского уголовного и административного законодательства России, устанавливающего ответственность за экологические правонарушения;
- юридический анализ объективных и субъективных признаков экологических преступлений в современном уголовном законодательстве России с целью установления кримообразующих свойств этой разновидности общественно опасного поведения;
- социально-правовая характеристика объективных и субъективных признаков экологических административных правонарушений в целях выявления и устранения рассогласованности комплексной правовой охраны отношений в сфере экологической безопасности и рационального природопользования;
- поиск оптимальных решений проблемы соотношения экологических преступлений и административных экологических правонарушений в области обеспечения экологической безопасности и рационального природопользования;
- осуществление операций деления экологических преступлений по  современному уголовному законодательству России и некоторых зарубежных стран, определение места экологических преступлений в классификационных рядах правонарушений в области обеспечения экологической безопасности и рационального природопользования;
- разработка и обоснование предложений по совершенствованию отдельных положений уголовного и административного законодательства об ответственности за экологические правонарушения и практики его применения.
Методологическую основу исследования составляют общенаучные и частные методы познания. Настоящая работа опирается на диалектический, исторический, системно-структурный, социологический, формально-логический и сравнительно-правовой методы исследования.
Теоретической базой исследования послужили научные труды по философии, логике, истории и теории государства и права, административному, экологическому, уголовному праву и другим отраслям юридического знания. В настоящей диссертации  наряду с работами по уголовному праву использованы труды по философии права (К.Д. Кавелина, Д.А. Керимова), логике (В.Г. Антропова, В.К. Бабаева, Ю.В. Ивлева, А.А. Ивина), общей теории права (С.А. Голунского, М.С. Строговича, С.С. Алексеева), истории государства и права (Н.В. Збражского), административного права (А.П. Алехина, А.А. Кармолицкого, Ю.М. Козлова, С.С. Бородина, С.С. Громыко, Д.Н. Бахраха, Б.В. Российского, Ю.Н. Старилова), а также специальные исследования в области экологического права (Ф.Х. Адиханова, С.А. Боголюбова, М.М. Бринчука, Б.В. Ерофеева, В.В. Петрова).
Нормативную базу исследования составляют Конституция Российской Федерации, Уголовный кодекс РФ, Кодекс РФ об административных правонарушениях, Федеральный закон от 28 декабря 2010 г. № 390-ФЗ «О безопасности», Федеральный закон от 10 января 2002 г. № 7-ФЗ
(в ред. от 25 июня 2012 г.) «Об охране окружающей среды», другие федеральные законы и нормативно-правовые акты, законодательство некоторых зарубежных государств.
Эмпирической базой исследования являются опубликованная практика Верховного Суда РФ; материалы, полученные в результате изучения 110 уголовных дел, рассмотренных судами РФ за период с 2009 по 2013 гг.; данные анкетирования 130 экспертов, в роли которых выступили деятели юридической науки и практические работники. Эмпирической базой послужили также материалы 150 дел об административных экологических правонарушениях, а также социолого-криминологические данные, опубликованные в трудах ученых, работающих над проблемами экологической преступности.
Научная новизна диссертации состоит в том, что впервые на монографическом уровне исследован комплекс проблем соотношения экологических преступлений и административных экологических правонарушений на основе новейшего уголовного, административного и смежного законодательства Российской Федерации. В диссертации дается авторская трактовка понятия «экологической безопасности» как основного объекта анализируемых преступлений и смежных с ней категорий. Новизна настоящей работы заключается в разработке авторских моделей уголовно-правовых и административно-правовых норм об ответственности за отдельные разновидности экологических правонарушений, построения классификаций преступлений против экологической безопасности и определение основных критериев соотношения последних с административными правонарушениями в области обеспечения экологической безопасности и рационального природопользования.
На защиту выносятся следующие основные положения, характеризующие новизну диссертационного исследования:
1. Понимание социально-правовой сущности экологических преступлений и их отличие от других экологических правонарушений неотделимо от решения вопроса об объекте данных посягательств.
Так, сложность конструкций составов анализируемых преступлений, относительная изменчивость их месторасположения в Особенной части уголовного закона обусловлены триединством объекта последних: экологической безопасности, экономического порядка (установленного порядка в сфере хозяйствования), собственнических отношений, и, соответственно, разнообразным характером причиняемого вреда интересам личности, общества, государства.   
2. С учетом проведенного сравнительно-правового и юридико-технического анализа, а равно криминологических, социально-правовых и доктринальных оснований делается вывод о том, что основным объектом преступлений, предусмотренных главой 26 УК РФ, выступают общественные отношения по обеспечению экологической безопасности. Под экологической безопасностью следует понимать систему общественных отношений, складывающихся в области охраны окружающей среды и обеспечивающих усиленную защиту компонентов природной среды (экологических объектов, природных ценностей, естественных богатств), а также жизни и здоровья населения, собственности, нормального функционирования сфер экономики и управления от негативного воздействия хозяйственной и иной антропогенной деятельности.
Проведенное в целях межотраслевого согласования норм соотношение объективных и субъективных признаков экологических преступлений и административных правонарушений в области охраны окружающей среды и природопользования позволяет утверждать, что основным объектом административных правонарушений, предусмотренных в главе 8 КоАП РФ, выступают общественные отношения по обеспечению экологической безопасности и рационального природопользования. При этом под рациональным природопользованием следует понимать   установленный действующим законодательством порядок владения, пользования и распоряжения природными богатствами. 
В этой связи предлагается  переименовать главу 26 УК РФ и главу 8 КоАП РФ соответственно в «Преступления против экологической безопасности» и «Административные правонарушения против экологической безопасности и рационального природопользования», а ч. 1 ст. 2 УК РФ изложить в следующей редакции: «Задачами настоящего Кодекса являются: охрана прав и свобод человека и гражданина, собственности, общественного порядка, общественной и экологической безопасности, конституционного строя Российской Федерации от преступных посягательств, обеспечение мира и безопасности человечества, а также предупреждение преступлений».
 С учетом отнесения экологической безопасности к отдельному виду безопасности вообще (ст. 1 Федерального закона «О безопасности» от 28 декабря 2010 г. № 390-ФЗ) на обсуждение ставится вопрос о признании в перспективе экологической безопасности родовым объектом анализируемых преступлений и  выделении в УК РФ нового раздела «Преступления против экологической безопасности».
3. Сравнительный анализ экологических преступлений и административных правонарушений показал, что основными критериями их разграничения выступают наряду с объектом посягательства, ряд других объективных признаков. Определяющее значение при разграничении преступлений и проступков в сфере охраны окружающей среды должно придаваться последствиям содеянного, содержание которых непосредственно обусловлено характером правоохраняемого объекта. В связи с этим важно соблюдение максимально возможной конкретности и определённости при формулировании в законе последствий соответствующих преступлений. На основании этого признака экологические правонарушения можно отличить по особенностям юридической конструкции: большинство составов экологических преступлений сконструированы как материальные, экологических административных правонарушений – как формальные.
4. Классификация экологических преступлений – это деятельность по упорядочиванию элементов экологических деликтов как правовой целостности на основе избранных критериев. По критерию непосредственного объекта экологические преступления следует подразделять на две группы: (1) экологические преступления, посягающие на обеспечение экологической безопасности окружающей природной среды в целом (ст. ст. 246-248, 262 УК); (2) экологические преступления, посягающие на обеспечение экологической безопасности конкретных компонентов окружающей природной среды (ст. ст. 249 – 252, 254 – 261 УК).
Установление места экологических преступлений в классификационных рядах правонарушений в области обеспечения экологической безопасности и рационального природопользования показало, что уголовно-противоправное деяние, предусмотренное ч. 1 ст. 252 «Загрязнение морской среды» УК РФ, требует декриминализации в силу своей малозначительности и не распространенности. Соответственно целесообразно признать утратившей силу ч. 1 ст. 252 УК, одновременно ч. 2 и ч. 3 ст. 252 считать соответственно ч. 1 и ч. 2 ст. 252 УК и изложить диспозиции указанных статей в следующей редакции:
«1. Загрязнение морской среды из находящихся на суше источников либо вследствие нарушения правил захоронения или сброса с транспортных средств или возведенных в море искусственных островов, установок или сооружений веществ и материалов, вредных для здоровья человека и водных биологических ресурсов либо препятствующих правомерному использованию морской среды, причинившие существенный вред здоровью человека, водным биологическим ресурсам, окружающей среде, зонам отдыха либо другим охраняемым законом интересам;
2. Деяние, предусмотренное частью первой настоящей статьи, повлекшее по неосторожности смерть человека».
Предложенные изменения в ст. 252 уголовного закона требуют корреспондирующих изменений в КоАП РФ. Представляется обоснованным дополнить КоАП РФ ст. 8.19.1 «Загрязнение морской среды», изложив ее диспозицию в следующей редакции: «Загрязнение морской среды из находящихся на суше источников либо вследствие нарушения правил захоронения или сброса с транспортных средств или возведенных в море искусственных островов, установок или сооружений веществ и материалов, вредных для здоровья человека и водных биологических ресурсов либо препятствующих правомерному использованию морской среды».
6. С учетом криминологического и сравнительно-правового анализа, а также на основе конституционных требований о праве каждого на достоверную информацию о состоянии окружающей среды (ст. 42 Конституция РФ), целесообразно дополнить главу 26 УК РФ статьей 248² «Сокрытие, умышленное искажение или несвоевременное сообщение о загрязнении окружающей среды» и статьей 248³ «Непринятие мер по ликвидации последствий экологического загрязнения».
7. Диссертантом предложены авторские модели статьи 258¹ «Незаконный оборот исчезающих видов животных, растений или грибов» УК РФ, устанавливающей уголовную ответственность за незаконные приобретение, передачу, сбыт, хранение, содержание, перевозку или пересылку животных, растений или грибов, их частей или деривативов, отнесенных Красной Книгой Российской Федерации к вероятно исчезнувшим, находящимся под угрозой уничтожения, сокращающимся в численности, редким, либо редких и находящихся под угрозой исчезновения животных, растений или грибов, их частей или деривативов, охраняемых международными договорами, ратифицированными Российской Федерацией, за исключением случаев, предусмотренных статьями 256 и 258 УК РФ; а также статьи 259 «Уничтожение исчезающих видов животных, растений или грибов, а также их критических местообитаний» об уничтожении животных, растений или грибов, отнесенных Красной Книгой РФ к вероятно исчезнувшим, находящимся под угрозой уничтожения, сокращающимся в численности, редким, либо животных, растений или грибов, охраняемых международными договорами, ратифицированными Российской Федерацией, а равно критических местообитаний таких организмов, повлекшее гибель популяций этих организмов, за исключением случаев, предусмотренных статьями 256, 258, 260 и 261 УК РФ.
8. С учетом равноценности растительного и животного мира, а также экономии законодательного материала, целесообразно обеспечить в УК РФ одинаковую ответственность за преступные посягательства на указанные природные объекты путем объединения в одну часть статьи УК РФ признаков составов преступлений, ныне описанных в частях 1 и 2 его статьи 249. Предлагаемую новеллу изложить в следующей редакции: «Нарушение ветеринарных правил или правил, установленных для борьбы с болезнями и вредителями растений, повлекшее по неосторожности тяжкие последствия, - наказывается…».
9. Для обеспечения комплексного правового противодействия экологическим правонарушениям и его оптимизации разработан ряд предложений о внесении изменений и дополнений в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях.
10. Сформулированы предложения о внесении изменений и дополнений в постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 ноября 2010 г. № 26 «О некоторых вопросах применения судами законодательства об уголовной ответственности в сфере рыболовства и сохранения водных биологических ресурсов (статьи 253, 256 УК РФ)» и от 18 октября 2012 г. № 21 «О применении судами законодательства об ответственности за нарушения в области охраны окружающей среды и природопользования».
Теоретическая и практическая значимость диссертации связана с решением научных, законотворческих и правоприменительных задач. Сформулированные в работе выводы и рекомендации могут быть использованы в ходе дальнейших научных исследований, посвященных проблемам соотношения экологических преступлений и проступков, а также в процессе совершенствования уголовного и смежного законодательства в области охраны окружающей среды.
Результаты диссертационного исследования могут найти применение в преподавании таких базовых и специальных курсов, как «Уголовное право. Особенная часть», «Уголовная политика», «Экологические преступления» и др.
Апробация результатов исследования. Сформулированные в диссертации научные положения и выводы отражены в 24 публикациях автора, в том числе в 2 публикациях в научных изданиях, рекомендованных ВАК России.
Результаты исследования докладывались и обсуждались на ежегодных международных научно-практических конференциях «Проблема правосубъектности: современные интерпретации», проводимых в НОУ ВПО «Самарская гуманитарная академия» (г. Самара, 2005-2013 гг.), межрегиональных научно-практических конференциях «Проблемы российского законодательства: история и современность», проводимых Тольяттинским филиалом НОУ ВПО «Самарская гуманитарная академия» (г. Тольятти, 2005-2012 гг.), научно-практических семинарах, проводимых под руководством д.ю.н., профессора А.Г. Безверхова (г. Самара, Самарский госуниверситет, 2009-2010, 2013 гг.), а также на 5-й ежегодной межведомственной научно-практической конференции «Законодательство России: проблемы теории и практики применения» (г. Самара, Самарский филиал Саратовского юридического института МВД России, 21 мая 2008 г.); Международно-практической конференции «Проблемы преступления и наказания в праве, философии и культуре» (г. Самара, Самарский юридический институт ФСИН России 28 апреля 2007 г.); 4-й международной научно-практической конференции «Соотношение преступлений и иных правонарушений: современные проблемы» (г. Москва, юридический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова, 27-28 мая 2004г.); Летней школе молодых ученых юристов «Проблемы противодействия экологической преступности» под руководством д.ю.н., проф. Н.А. Лопашенко (г. Саратов, Саратовская государственная академия права, Саратовский Центр по исследованию проблем организованной преступности и коррупции, май 2004 г.), Летней школе молодых ученых юристов под руководством д.ю.н., проф. Н.А. Лопашенко «Коррупция: проблемы противостояния общества и преступности» (г. Саратов, Саратовский Центр по исследованию проблем организованной преступности и коррупции, май 2005 г.).
Диссертантом разработаны и опубликованы учебно-методические комплексы по дисциплинам «Экологические преступления» (Самара: Изд-во Самарской гуманитарной академии, 2009. 21 с.)  и «Экологическое право» (электронный ресурс: http://www.samgum.ru. 54 с.).
Объем и структура диссертации определяются целью и задачами исследования. Диссертация состоит из введения, трех глав, объединяющих восемь параграфов, заключения, библиографического списка и приложения.
 
 
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
                                        
Во введении обосновывается актуальность темы исследования, его научная новизна, теоретическая и практическая значимость, определяются объект и предмет, цель и задачи исследования, описывается используемая методология, формулируются основные положения, выносимые на защиту, приводятся данные об апробации результатов исследования.
Первая глава «Методологические основы учения о соотношении преступлений и иных правонарушений в области охраны окружающей среды» посвящена  вопросам ответственности за экологические правонарушения, рассматриваемым диссертантом под углом зрения  философских, социально-правовых и юридико-технических оснований соотношения экологических деликтов, генезиса соответствующих правовых норм на отдельных этапах их исторического развития и сравнительно-правового исследования признаков составов правонарушений в сфере экологии по законодательству некоторых зарубежных стран.
В первом параграфе «Философские, социально-правовые и юридико-технические основания соотношения преступлений и иных правонарушений в области охраны окружающей среды» отмечается, что проблема соотношения преступного и непреступного имеет множество аспектов, один из которых – соотношение экологических преступлений и проступков. Такое соотношение – следствие того, что экологическая безопасность защищается правовыми средствами неодинаковой отраслевой природы. Разные стороны и грани этого социально-правового блага одновременно и совместно охраняются административным и уголовным правом. Комплексная правовая охрана экологической безопасности – одно из наиболее эффективных юридических средств противодействия преступлениям и административным правонарушениям в указанной сфере. Уголовно-правовые и административно-правовые нормы, включенные в комплексное межотраслевое взаимодействие в сфере экологической безопасности, должны быть так законодательно выражены, чтобы получить возможность действовать параллельно и совместно, тем самым обеспечивая всестороннюю защиту соответствующему виду отношений. Если несколько таких норм действуют одновременно, в комплексе друг с другом, содержание их диспозиций должно быть близким, сходным по значению. При этом сходство не должно быть полным, тождественным: диспозиция одной нормы не должна дублировать, копировать или повторять соответствующие предписания иной отраслевой принадлежности. Иначе их невозможно было бы различить. Необходимая совместимость в требованиях уголовно-правовых и административно-правовых запретов достигается путем указания в законодательстве оснований различения сходных составов экологических нарушений.
Установлено, что при разграничении экологические преступления и административные правонарушения в области охраны окружающей могут находиться в отношении «подчинения», когда общее понятие того или иного вида экологического административного правонарушения охватывает один или несколько составов экологических преступлений (например, составы правонарушений, описанные в ч. 1 ст. 8.37 КоАП РФ и в ст. 258 УК РФ). Объемы понятий других смежных экологических деликтов могут частично совпадать, т.е. находиться друг с другом в отношении пересечения (в частности, составы правонарушений, описанные в ч. 1 ст. 8.13 КоАП и ч. 1 ст. 250 УК).
Объект правонарушения является одним из основных критериев отграничения экологических преступлений от проступков, поскольку он призван отличать противоправное от правомерного, в том числе в сфере охраны окружающей среды, и отграничивать преступные деяния от иных типов отклоняющегося поведения в экологической сфере. Однако в случае посягательства экологических преступлений и проступков на один и тот же объект (например, экологическую безопасность), надо обращаться при разграничении указанных деликтов к иным признакам состава преступления.
Разграничение экологических преступлений и административных правонарушений в области охраны окружающей среды осложнено рядом неконкретизированных признаков посягательств в главе 26 УК РФ (к примеру, «массовая гибель животных», «причинение существенного вреда»), ведь при более широком или узком толковании таких признаков расширяется или сужается круг экологических нарушений, признаваемых преступлениями.
Во втором параграфе «Историко-правовой анализ норм отечественного законодательства об ответственности за экологические преступления и проступки» подчеркивается, что древние памятники отечественного права содержат обширный перечень норм, которые охраняли отдельные природные богатства от нерационального использования и уничтожения. Однако данный механизм касался правовой защиты экологических объектов косвенно посредством уголовно-правовых запретов, прежде всего, имущественных посягательств. Данное обстоятельство обосновывается тем, что издревле население использовало окружающую среду только для удовлетворения своих минимальных личных нужд, относилось к ней как к привычной жизненной среде и по всем основным «параметрам» являлось зависимым от природы (адаптивное отношение). В такие эпохи не происходило социального вмешательства в природные процессы, приводившие к нарушению целостности окружающей среды. По мнению диссертанта, считать многочисленные нормы, опосредованно охранявшие природные богатства, нормами об экологических нарушениях в смысле противоправных деяний, имеющих своим основным объектом отношения по охране природной среды и обеспечению экологической безопасности, неправильно.
Первые зачатки нормативных положений о собственно экологических преступлениях и проступках появляются в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. и Уголовном Уложении 1903 г., что связано с приходом на смену адаптивного отношения к окружающей среде хозяйственно-эксплуатационных отношений с идеологией «господства» человека над природой. Между тем, новые предписания систему норм об экологических преступлениях и проступках все-таки не образовали, поскольку для этого еще не наступили необходимые основания, среди которых – осознание обществом самоценности окружающих человека природных богатств.
Разграничение «экологических» преступлений и проступков произведено изначально в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. и Уставе о наказаниях, налагаемых мировыми судьями 1864 г. В положениях указанных законов  «экологические» проступки и преступления различались  по объективным признакам их составов  и по степени наказания. Между тем  четкого разграничения преступлений и проступков законодательство того периода не знало.
В Уголовном Уложении 1903 г. «экологические» правонарушения также делились на проступки и преступления, различаясь по видам применяемых наказаний. В рассматриваемой части структуры этого закона преобладали проступки, что соответствовало характеру и объему негативного воздействия человека на окружающую среду того времени.
В советском законодательстве отмечается тенденция расширения круга уголовно-правовых предписаний, связанных с посягательством на экологию. Вместе с тем, экологический правопорядок и безопасность так и не стали основными объектами анализируемых преступлений на указанном этапе развития отечественного права. В первых уголовных кодексах «экологические» преступления характеризовались множественностью основных объектов и, соответственно, их социально-правовая природа была размыта. С одной стороны, эти деяния рассматривались как часть преступлений против порядка управления (УК 1922 г. и УК 1926 г.), с другой - как часть преступлений против народного здравия, общественной безопасности и публичного порядка (УК 1922 г.). Во второй половине ХХ века значительная часть норм о них была размещена в главах об имущественных и хозяйственных преступлениях (УК 1960 г.), чему способствовало восприятии природных ресурсов как составной части экономической системы. Полноценная система уголовно-правовых норм об экологических преступлениях в названный период так и не сложилась.
 Напротив, в КоАП РСФСР 1984 г. впервые в истории российского законодательства была выделена отдельная глава об ответственности за экологические правонарушения. Значительное число административно-правовых норм об экологических деликтах и их расположение сразу после посягательств на права граждан, здоровье население и социалистическую собственность подчеркивали повышенную обеспокоенность состоянием охраны природных ресурсов.
В третьем параграфе «Сравнительно-правовое исследование экологических правонарушений по законодательству некоторых зарубежных стран» показано, что в уголовном законодательстве отдельных иностранных государств преобладают «двухзвенные» классификации, построенные на основании объекта преступления: общие экологические преступления и преступления против отдельных компонентов окружающей среды (УК ФРГ, КНР, Болгарии, Испании, Украины, Беларуси, Казахстана, Узбекистана). Реже используются более дробные классификации, например, «трехзвенная» – в УК Австрии, «четырехзвенная» – в уголовном законодательстве Англии.
С учетом проведенного сравнительно-правового исследования предлагается дополнить главу 26 УК РФ статьей 248² «Сокрытие, умышленное искажение, несвоевременное сообщение о загрязнении окружающей среды» с диспозициями в следующей редакции: «1. Сокрытие либо умышленное искажение, несвоевременное сообщение ответственным лицом сведений об авариях с экологическими последствиями, о радиационном, химическом, бактериологическом или другом опасном для жизни и здоровья людей и живой природы загрязнении окружающей среды или о состоянии здоровья населения, подвергшегося вредному воздействию; 2. Те же деяния, если они совершены лицом, занимающим государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, а равно главой органа местного самоуправления либо если в результате таких деяний причинен вред здоровью человека или наступили иные тяжкие последствия».
Соискателем обосновывается предложение  дополнить УК РФ ст. 248³ «Непринятие мер по ликвидации последствий экологического загрязнения» с диспозицией в следующей редакции: «Уклонение от проведения или ненадлежащее проведение дезактивирующих или иных восстановительных мероприятий в местностях, подвергшихся экологическому загрязнению, лицами, на которых возложена обязанность проведения таких мероприятий, повлекшие смерть человека, либо массовые заболевания людей, либо иные тяжкие последствия для окружающей среды».
В главе второй «Соотношение составов экологических преступлений и административных правонарушений в области охраны окружающей среды по современному законодательству России» анализируются объективные и субъективные признаки экологических преступлений и проступков по действующему отечественному законодательству в контексте общего учения о соотношении преступных и непреступных деяний в сфере экологии, вносятся предложения о совершенствовании законодательной и правоприменительной практики в части применения норм об ответственности за экологические преступления и экологические административные правонарушения, выявляются критерии их разграничения.
Первый параграф «Сравнение объектов экологических преступлений и административных правонарушений в области охраны окружающей среды» посвящен вопросу определения содержания объекта сопоставляемых разновидностей правонарушений. 
При этом соискателем подчеркивается, что родовым объектом экологических преступлений по действующему уголовному закону  являются общественные отношения по обеспечению общественной безопасности. Видовым объектом преступлений, предусмотренных главой 26 УК РФ, выступают общественные отношения по обеспечению экологический безопасности. Родовым объектом экологических административных правонарушений (аналог видового объекта экологических преступлений) являются отношения по рациональному природопользованию и обеспечению экологической безопасности.
Также соискатель полагает, что видовой объект преступлений, предусмотренных ст. 253 «Нарушение законодательства Российской Федерации о континентальном шельфе и об исключительной экономической зоне Российской Федерации» УК, не соответствует общественным отношениям по обеспечению экологической безопасности. В роли такого объекта в данном случае выступают экономические отношения по рациональному использованию природных ресурсов. В УК отношения по рациональному использованию природных ресурсов являются частью общественных отношений в сфере экономической деятельности, охраняемых главой 22 «Преступления в сфере экономической деятельности» раздела VIII «Преступления в сфере экономики». Кроме того, составы преступлений, описанные в ч. 1 и ч. 2 ст. 253 сконструированы как формальные, т.е. не требующие наступления общественно опасных последствий.  Соответственно диссертант предлагает признать утратившей силу ст. 253 УК и дополнить главу 22 УК ст. 192¹ «Нарушение законодательства Российской Федерации о континентальном шельфе и об исключительной экономической зоне Российской Федерации» в аналогичной редакции.
Непосредственным объектом экологических преступлений являются конкретные общественные отношения по обеспечению экологической безопасности. Что касается непосредственного объекта экологических административных правонарушений, им выступают конкретные общественные отношения, связанные с рациональным природопользованием и (или) обеспечением экологической безопасности.
Суждение о многообъектной природе экологического преступления обосновывается «надстроечным» характером экологической безопасности как объекта уголовно-правовой охраны и соответствующего рода преступлений. В отличие от экологических преступлений большинство административных правонарушений в области охраны окружающей среды и природопользования не относятся «по горизонтали» к числу многообъектных. Это обстоятельство имеет существенное значение для разграничения экологических правонарушений.
У ряда смежных уголовно-противоправных и административно-наказуемых деяний, посягающих на экологическую безопасность, объекты совпадают. В этой ситуации преступления против экологической безопасности отличаются от смежных по основному объекту административно-наказуемых проступков по дополнительным объектам, разумеется, в совокупности с другими признаками составов.
В параграфе втором «Отличие экологических преступлений от административных правонарушений в области охраны окружающей среды по признакам объективной стороны» подчеркивается, что экологические преступления и проступки совершаются как путем действия, так и бездействия. Применительно к проблеме общественно-опасных последствий экологических преступлений диссертант указывает на преобладание юридических конструкций материальных составов и деликтов опасности в системе нормативных положений главы 26 УК. При описании общественно-опасных последствий большинства анализируемых посягательств недопустимо часто  используются оценочные категории:  массовая гибель (ст.ст. 246, 247, 250, 257 УК); массовое заболевание (ст. 247 УК); значительный ущерб (ст.ст. 255, 262 УК); крупный ущерб (ст.ст. 256, 258 УК); значительные размеры (ст. 257, 260 УК); существенное изменение (ст. 246 УК); иные тяжкие последствия (ст.ст. 246, 248, 249, 257 УК); существенный вред (ст.ст. 247, 250, 252 УК); тяжкие последствия (ст. 249 УК).
 В ч. 1 ст. 254 УК и ч. 2 ст. 8.6 КоАП, посвященных регламентации ответственности за порчу земли, предлагается унифицировать терминологическую характеристику способа совершения посягательства, который предполагается однородным. Следует заменить признаки «нарушения правил обращения с удобрениями, стимуляторами роста растений, ядохимикатами и иными опасными химическими или биологическими веществами при их хранении, использовании и транспортировке» в ч. 1 ст. 254 УК и «нарушения правил обращения с пестицидами и агрохимикатами или иными опасными для здоровья людей и окружающей среды веществами и отходами производства и потребления» в ч. 2 ст. 8.6 КоАП на  «нарушение правил обращения с опасными химико-биологическими веществами».
Установлено, что добыча морских котиков, морских бобров и иных морских млекопитающих общественно опасна вне зависимости от места совершения преступления. Соответственно следует исключить признак «открытое море или запретные зоны», предусмотренный  в ч. 2 ст. 256 УК.
 «Тяжкие последствия» как общественно-опасные последствия, согласно ст. 246 УК, идентичны по содержанию «тяжким последствиям» в составах преступлений, описанных в  ст. ст. 248, 249 и 257 УК. В этой связи предлагается дополнить п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 18 октября 2012 г. № 21 указанием на ст. ст. 248, 249 и 257 УК в части  разъяснений содержания «тяжких последствий».
В ст. 255 «Нарушение правил охраны и использования недр» УК общественно-опасные последствия описаны с помощью оценочной категории «значительный ущерб». Данная категория нуждается в единообразном толковании. В этой связи целесообразно дополнить п. 27 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 18 октября 2012 г. № 21 абзацем в следующей редакции: «При разрешении вопроса о том, причинен ли в результате нарушения правил охраны и использования недр значительный ущерб, судам надлежит исходить из конкретных обстоятельств дела, в частности категории территорий, на которой производится разработка и / или иное использование недр, из их экономической, социальной, исторической, культурной, научной значимости, способности природного ресурса к самовосстановлению, количества и стоимости истребленных, поврежденных компонентов природной среды. В необходимых случаях суд привлекает соответствующих специалистов либо экспертов».
В третьем параграфе «Разграничение экологических преступлений и административных правонарушений в области охраны окружающей среды по субъективным признакам» отмечается, что в условиях глобализации и НТП представляется целесообразным изменить редакцию диспозиции ст. 246 «Нарушение правил охраны окружающей среды при производстве работ» УК, отказавшись от описания в ней признаков специального субъекта посягательства. В этой связи законодателю следует из ч. 1 ст. 246 исключить слова «лицами, ответственными за соблюдение этих правил». Такого рода изменения будут способствовать расширению сферы применения ст. 246 УК и, соответственно, повышению эффективности уголовно-правового охраны окружающей среды и природопользования в целом.
При решении вопросов квалификации служебных экологических преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 256, ч. 2 ст. 258, п. «в» ч. 2 ст. 260 УК, к лицам, использующим свое служебное положение, следует относить должностных лиц, государственных служащих и служащих органов местного самоуправления, не относящихся к числу должностных лиц, а также лиц, выполняющих управленческие функции в коммерческих и иных организациях.
Отсутствие оснований к установлению уголовной ответственности юридических лиц за экологические правонарушения свидетельствует о необходимости расширения административно-правового инструментария в части привлечения к ответственности юридических лиц за экологические правонарушения. Им может стать усиление административных штрафных санкций и более широкое применение административного приостановления деятельности.
Вопрос о форме вины экологических преступлений является дискуссионным в уголовно-правовой доктрине. Одна из проблем связана с установлением тех составов экологических преступлений, которые характеризуются исключительно умышленной формой вины. В диссертации обосновывается, что к данной группе следует отнести преступления, предусмотренные ч. 1 ст. 253 (в части незаконного возведения искусственных островов, установок или сооружений на континентальном шельфе Российской Федерации, незаконное создание вокруг них или в исключительной экономической зоне Российской Федерации зон безопасности), ч. 2 ст. 243, ч. 3 ст. 256, ч. 2 ст. 258, ст. 260 УК.
Подход к определению формы вины при причинении вреда здоровью любой тяжести в ст. 246, ч. 2 ст. 247, ч. 1 ст. 248, ч. 2 ст. 250, ч. 2 ст. 251, ч. 1 и 2 ст. 254 не может быть универсальным. С учетом вышеизложенного предлагается усовершенствовать положения п. 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 18 октября 2012 г. № 21, путем разъяснения в них вопроса об определении формы вины в экологических преступлениях при причинении вреда здоровью. При этом следует указать, что в   ст. 246 и ч. 2 ст. 247 УК РФ подразумевается причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности, причинение средней тяжести вреда и легкого вреда здоровью умышленно, а в ч. 1 ст. 248, ч. 2 ст. 250, ч. 1 и ч. 2 ст. 254  УК подразумевается причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности и причинение умышленно легкого вреда здоровью.
В диссертации доказывается, что   абзац 1 ч. 3 ст. 247 «Нарушение правил обращения экологически опасных веществ и отходов» следует изложить в новой редакции: «Производство запрещенных видов опасных отходов, транспортировка, хранение, захоронение, использование или иное обращение радиоактивных, бактериологических, химических веществ и отходов с нарушением установленных правил, повлекшее по неосторожности смерть человека либо массовое заболевание людей».
Далее, соискателем обосновывается необходимость диспозицию, описанную  в ч. 2 ст. 248 «Нарушение правил безопасности при обращении с микробиологическими либо другими биологическими агентами или токсинами» изложить так: «Нарушение правил безопасности при обращении с микробиологическими либо другими биологическими агентами или токсинами, повлекшее по неосторожности смерть человека».
Диссертант считает целесообразным предложить новую редакцию абз. 1 ч. 3 ст. 250 «Загрязнение вод»: «Загрязнение, засорение, истощение поверхностных или подземных вод, источников питьевого водоснабжения либо иное изменение их природных свойств, повлекшие по неосторожности смерть человека, а равно те же деяния, совершенные на территории заповедника или заказника либо в зоне экологического бедствия или в зоне чрезвычайной экологической ситуации и повлекшие по неосторожности смерть человека».
Кроме того, диспозицию, предусмотренную  ч. 3 ст. 254 «Порча земли» УК, предлагается изложить так: «Отравление, загрязнение или иная порча земли вредными продуктами хозяйственной или иной деятельности вследствие нарушения правил обращения с удобрениями, стимуляторами роста растений, ядохимикатами и иными опасными химическими или биологическими веществами при их хранении, использовании и транспортировке, повлекшие по неосторожности смерть человека».
В третьей главе «Экологические преступления в классификационном ряду правонарушений в области охраны окружающей среды» анализируются основания, особенности архитектуры и расположения классификаций экологических преступлений в российской правовой системе и уголовном законодательстве некоторых зарубежных стран.
В параграфе первом «Соотношение классификаций экологических преступлений и административных правонарушений   в   области   охраны окружающей   среды по современному законодательству России» делается вывод, что наиболее оптимальной является классификация экологических преступлений по их непосредственному объекту как наиболее универсальному признаку.
С учетом  социально-правовых и криминологических оснований, статистики судимости[11], деликт, описанный в ч. 1 ст. 252 УК, не обладает, по мнению диссертанта,  достаточным уровнем общественной опасности и  заслуживает декриминализации.  В этой связи часть 1 ст. 252 УК следует признать утратившей силу, а часть 2 и часть 3 указанной статьи  считать соответственно частью 1 и частью 2.
По критерию непосредственного объекта экологические административные правонарушения можно разделить на: (1) общие деликты против экологической безопасности (ст. ст. 8.1 – 8.5, 8.22, 8.23, 8.39, 8.40, ч. 3 ст. 8.43 КоАП РФ); (2) деликты против экологической безопасности отдельных компонентов окружающей среды (ст. ст. 8.6, 8.9, 8.13, ч. 2 ст. 8.17, ст. 8.12, 8.28 – 8.33, 8.35 – 8.38 КоАП РФ); (3) деликты против рационального природопользования (ст. ст. 8.7, 8.8, 8.10 – 8.12, 8.14, 8.15, 8.16, ч. 1 и ч. 3 ст. 8.17, ст. ст. 8.18, 8.19, 8.20, 8.24, 8.25, 8.26, 8.27, 8.34, 8.41, 8.42, ч. 1 и ч. 2 ст. 8.43 КоАП РФ).
Исходя из избранных классификаций трудно согласиться с нахождением в ряду административных правонарушений деликта, предусмотренного ч. 3 ст. 8.43 «Нарушение требований к осуществлению деятельности в Антарктике и условий ее осуществления» КоАП РФ. В соответствии со ст. 2 Протокола об охране окружающей среды к Договору об Антарктике от 4 октября 1991 г.  Антарктика признана «природным заповедником, предназначенным для мира и науки». Она относится к одной из немногочисленных территорий на планете, где практически не осуществляется хозяйственная и иная деятельность человека, что связано с хрупкой экосистемой данной территории. Кроме того, материальный состав нарушения, описанного в ч. 3 ст. 8.43 КоАП, выбивается из ряда экологических административных деликтов. Это обстоятельство также подтверждает мысль о том, что указанное экологическое правонарушение обладает повышенной общественной опасностью и должно подлежать криминализации.
На этом основании УК РФ целесообразно дополнить ст. 248⁴ «Нарушение требований к осуществлению деятельности в Антарктике» с диспозицией следующего содержания: «Осуществление российскими гражданами и российскими юридическими лицами деятельности в Антарктике без разрешения или с нарушением требований к осуществлению деятельности в Антарктике и условий ее осуществления, установленных разрешением, если эти деяния повлекли причинение вреда окружающей среде Антарктики».
С учетом вышеизложенного, ч. 3 ст. 8.43 КоАП РФ необходимо признать утратившей силу.
В параграфе втором «Видообразование норм об ответственности за экологические правонарушения в области животного и растительного мира: вопросы криминализации и законодательной техники» акцентируется внимание на мерах по уголовно-правовому противодействию  криминальному обороту наиболее ценных животных и растений. В связи с этим проанализированы  изменения, внесенные в УК РФ Федеральным законом от 2 июля 2013 г. № 150-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации»,  разработаны   авторские модели статьи 258¹ УК РФ. Одна из них – установление уголовной ответственности за незаконные приобретение, передачу, сбыт, хранение, содержание, перевозку или пересылку животных, растений или грибов, их частей или деривативов, отнесенных Красной Книгой Российской Федерации к вероятно исчезнувшим, находящимся под угрозой уничтожения, сокращающимся в численности, редким, либо редких и находящихся под угрозой исчезновения животных, растений или грибов, их частей или деривативов, охраняемых международными договорами, ратифицированными Российской Федерацией, за исключением случаев, предусмотренных статьями 256 и 258 УК РФ.
С учетом межотраслевого согласования норм соискатель считает целесообразным исключить из ст. 8.35 КоАП РФ слова «добыча, хранение, перевозка, сбор, содержание, приобретение, продажа либо пересылка указанных животных или растений, их продуктов, частей либо дериватов без надлежащего на то разрешения или с нарушением условий, предусмотренных разрешением, либо с нарушением иного установленного порядка, если эти действия не содержат уголовно наказуемого деяния».
Одновременно предлагается дополнить КоАП РФ ст. 8.35.1 «Незаконный оборот отдельных видов животных, растений и грибов», предусматривающей административную ответственность за незаконные действия по  приобретению, передаче, сбыту, хранению, содержанию, перевозке или пересылке животных, растений или грибов, их частей или деривативов, отнесенных Красной Книгой Российской Федерации к неопределенным по статусу и восстанавливаемым и восстанавливающимся, а равно животных, растений, грибов, их частей или деривативов. не относящихся к редким и находящимся под угрозой исчезновения и охраняемых ратифицированными Российской Федерации международными договорами, за исключением случаев, предусмотренных ч. 2 ст. 8.17 и ст. 8.37 КоАП РФ.
На основании проведенного диссертантом сравнительно-правового исследования поставлен на обсуждение вопрос об установлении уголовной ответственности за уничтожение редких и находящихся под угрозой исчезновения видов животных и растений. Доказано, что отсутствие в УК РФ статьи об ответственности за аналогичные деяния является пробелом текущего уголовного законодательства. В этой связи предлагается ст. 259 УК РФ переименовать в «Уничтожение исчезающих видов животных, растений или грибов, а также их критических местообитаний» и изложить в новой редакции. Одновременно согласно авторской концепции уточняется содержание диспозиции корреспондирующей ст. 8.35 КоАП РФ.
В диссертации выражается поддержка идее, заложенной в Федеральном законе от 2 июля 2013 г. № 150-ФЗ, в части установления ответственности за контрабанду особо ценных диких животных и водных биологических ресурсов. Вместе с тем предлагается заменить в абз. 1 ч. 1 ст. 226¹ УК РФ слова «особо ценных диких животных и водных биологических ресурсов, принадлежащих к видам, занесенным в Красную книгу Российской Федерации и (или) охраняемым международными договорами Российской Федерации, их частей и производных» на «либо животных, растений или грибов, их частей или деривативов, отнесенных Красной Книгой Российской Федерации к вероятно исчезнувшим, находящимся под угрозой уничтожения, сокращающимся в численности, редким, либо редких и находящихся под угрозой исчезновения животных, растений или грибов, их частей или деривативов, охраняемых международными договорами, ратифицированными Российской Федерацией». Предлагается также отказаться от дополнения ст. 226¹ примечанием в редакции вышеуказанного Федерального закона от 2 июля 2013 г. № 150-ФЗ.
Содержание «незаконной охоты» и «незаконной добычи (вылова) водных биологических ресурсов», предусмотренных ч. 1 ст. 256 и ч. 1 ст. 258 УК, не раскрыто. Это приводит к трудностям в определении момента окончания данных преступлений. В этой связи целесообразно в ч. 1 ст. 256 УК после слов «незаконная добыча (вылов) водных биологических ресурсов» добавить слова «то есть действия, направленные на их изъятие из среды обитания и (или) завладение ими». В ч. 1 ст. 258 УК после слов «незаконная охота» добавить слова «то есть действия, направленные на поиск, выслеживание, преследование в целях добычи охотничьих ресурсов, а также на их добычу, первичную переработку, транспортировку».
В заключении подводятся итоги диссертационного исследования, вносятся предложения по совершенствованию уголовного и смежного законодательства и практики его применения с целью повышения эффективности реализации уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за экологические преступления.
Приложение содержит результаты проведенного диссертантом анкетирования.
 
Основное содержание работы отражено в следующих публикациях автора:
I. Работы, опубликованные в ведущих рецензируемых научных журналах и изданиях, утвержденных ВАК РФ:
1. Артамонова М.А. Об объекте экологических преступлений и проступков  ∕∕ Законодательство. 2009. № 4. С. 64-70. 0,4 п.л.
2. Артамонова М.А. О некоторых вопросах применения судами законодательства об ответственности за нарушения в области охраны  окружающей среды и природопользования  ∕∕  Общество и право. 2013. № 1 (43). С. 40-43. 0,25 п.л.
II. Работы, опубликованные в других изданиях:
3. Артамонова М.А. К вопросу об объекте экологических преступлений ∕∕ Вестник юридического факультета: сб. науч. тр. Выпуск 3. Филиал СаГА в г. Тольятти. Самара: СаГА, 2004. С.78-82. 0,31 п.л.
4. Артамонова М.А. К вопросу об уголовно-правовом воздействии на состояние экологической преступности в России ∕∕ Преступность и уголовное законодательство: реалии, тенденции, взаимовлияние. Сб. научных трудов. Саратов, 2004. С. 542-543. 0,13 п.л.
5. Артамонова М.А. К проблеме соотношения экологических преступлений и административных правонарушений в области охраны окружающей среды ∕∕ Соотношение преступлений и иных правонарушений: современные проблемы: материалы IV междунар. науч.-практ. конф., посвящ. 250-летию образования Моск. гос. у-та им. М.В. Ломоносова и состоявшейся на юрид. фак. МГУ им. М.В. Ломоносова 27-28 мая 2004 г.  М., 2005. С. 34-37. 0,25 п.л.
6. Артамонова М.А. Общая характеристика субъекта экологических преступлений ∕∕ Проблема правосубъектности: современные интерпретации: материалы науч.-практ. конф. 25 февраля 2005 г. Самара: СаГА, 2005.С. 192-195. 0, 25 п.л.
7. Артамонова М.А. Уголовная ответственность за экологические преступления: к вопросу о совершенствовании главы 26 УК РФ ∕∕ Проблемы российского законодательства: история и современность. Материалы межрегион. науч.-практ. конф. Тольятти. 31 января - 1 февраля. 2005. Ч. 2. Филиал СаГА в г. Тольятти. – Самара: СаГА, 2005. С. 63-65. 0,19 п.л.
8. Артамонова М.А. Коррупция на земельном рынке России ∕∕ Современные разновидности российской и мировой преступности: состояние, тенденции, возможности и перспективы  противодействия. Сборник научных трудов. Саратов, Саратовский Центр по исследованию проблем организованной преступности и коррупции: Сателлит, 2005. С. 359-360. 0,13 п.л.
9. Артамонова М.А. Об экологических преступлениях со специальным исполнителем ∕∕ Проблема правосубъектности: современные интерпретации. материалы науч.-практ. конф. 26 февраля 2006 г. Самара: СаГА, 2006.С.233-235. 0.19 п.л.
10. Артамонова М.А. К вопросу об общественной опасности посягательств на окружающую среду: исторические аспекты ∕∕ Вестник Самарской Гуманитарной Академии. Серия право. № 1. Самара: НОУ ВПО «СаГА», 2007. С. 98-102. 0.31 п.л.
11. Артамонова М.А. Субъекты экологических преступлений ∕∕ Проблема правосубъектности: современные интерпретации: материалы науч.-практ. конф. 16 февраля 2007 г. Самара: СаГА, 2007. С. 225-229. 0,31 п.л.
12. Артамонова М.А. Развитие российского уголовного законодательства об охране окружающей среды: исторические аспекты ∕∕ Проблемы преступления и наказания в праве, философии и культуре: материалы международной науч.-практ. конф. (25-26 апреля 2007 г.) Самара: Самарский юридический институт ФСИН России, 2007. Кн. 2. С. 12-16. 0,31 п.л.
13. Артамонова М.А. Об использовании оценочных признаков в главе 26 УК РФ ∕∕ Проблема правосубъектности: современные интерпретации: материалы науч.-практ. конф. 29 февраля 2008 г. Самара: СаГА, 2008. С. 296-299. 0,25 п.л.
14. Артамонова М.А. К вопросу о специфике последствий экологических преступлений ∕∕ Законодательство России: проблемы теории и практики применения: Сборник научных статей. Выпуск 4. Саратов: Саратовский юридический институт МВД России, 2009. С. 4-5. 0,13 п.л.
15. Артамонова М.А. К вопросу о квалификации преступлений, совершенных лицами с использованием служебного положения ∕∕ Проблема правосубъектности: современные интерпретации: материалы науч.-практ. конф. 27 февраля 2009 г. Самара: СаГА, 2009. С. 203-207. 0,31 п.л.
16. Артамонова М.А. О некоторых проблемах разграничения экологических преступлений и проступков ∕∕ Вестник СаГА. Серия «Право», 2009. № 1 (5). С.  59-67. 0,5 п.л.
17. Артамонова М.А. О разграничении экологических преступлений и проступков по признакам объективной стороны ∕∕ Проблема правосубъектности: современные интерпретации: материалы науч.-практ. конф. 26 февраля 2010 г. Самара: СаГА, 2010. С. 232-236. 0,31 п.л.
18. Артамонова М.А., Безверхов А.Г. К проблеме действия уголовного кодекса РФ в системе межотраслевых связей ∕∕ Вестник СаГА. Серия «Право». 2010. № 1 (7). С. 97-107. 0,69 п.л.
19. Артамонова М.А. К вопросу о системе экологических преступлений //  Проблема правосубъектности: современные интерпретации: материалы межд. науч.-практ. конф. 25 февраля 2011 г. Самара: СаГА, 2011. С. 444-447. 0,25 п.л.
20. Артамонова М.А. К вопросу о субъекте преступления, предусмотренного ст. 246 УК РФ ∕∕ Проблема правосубъектности: современные интерпретации: материалы межд. науч.-практ.  конф. 25 февраля 2012 г. Самара: СаГА, 2012. С.75-78. 0,25 п.л.
21. Артамонова М.А. Некоторые аспекты отграничения незаконной добычи (вылова) водных биологических ресурсов от смежных административных правонарушений в свете разъяснений Верховного Суда РФ ∕∕ Актуальные проблемы уголовного права, криминологии, уголовно-исполнительного права: сб. науч. тр. / под ред. проф. А. Г. Безверхова. - Самара: Издательство «Самарский университет», 2012. С. 166-170. 0,31 п.л.
22. Артамонова М.А. Некоторые вопросы ответственности за экологические правонарушения по уголовному и административному советскому законодательству ∕∕ Вестник СаГА. Серия «Право». 2013. № 1 (13). С. 44-52.  0,56 п.л.
23. Артамонова М.А. Ответственность за экологические преступления по советскому уголовному законодательству ∕∕ Проблемы российского законодательства: история и современность: материалы X международной науч.-практ. конф. Тольятти. 21 января - 22 февраля 2013. Ч. 2. Филиал СаГА в г. Тольятти. – Самара: СаГА, 2013.  С.6-12. 0, 45 п.л.
24. Артамонова М.А. К вопросу об уголовной ответственности за незаконный оборот особо ценных компонентов природной среды // Актуальные проблемы уголовного права, криминологии, уголовно-исполнительного права: межвуз. сб. науч. тр. / под общ. ред. А.Г. Безверхова. – Самара: Издательство «Самарский университет», 2013. – Выпуск 2. – С. 247-251. 0,19 п.л.
 
Общий объем – 7,23 п.л.
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Подписано в печать «---» _____ 2013 г.
Формат ____. Бумага офсетная. Печать оперативная.
Объем______. печ. л. Тираж ____ экз. Заказ № ___
 
Отпечатано  в типографии _________