2012avtoref322

Евангелевская Лада Викторовна
 
26 мая 2012 г. назначена защита диссертации на соискание степени кандидата юридических наук по теме: «Недействительность договора дарения в сфере  предпринимательской деятельности» (специальность 12.00.03 – гражданское право; предпринимательское право; семейное право; международное частное право). Защита будет происходить на заседании диссертационного совета ДМ 212.208.26
 
Сноска на автореферат диссертации:
 
Евангелевская Л.В. Недействительность договора дарения в сфере  предпринимательской деятельности: автореф. дис... канд. юрид. наук. Ростов-на-Дону, 2012. С. 30.
 
Посмотрите другие авторефераты диссертаций по юридическим наукам в библиотеке авторефератов  собранных, обработанных и размещенных для бесплатного ознакомления на сайте «Правовые технологии» в интересах информационного обеспечения юридических исследований и образования.
 
Текст автореферата диссертации:
  

 
Работа выполнена в Федеральном государственном автономном образовательном учреждении высшего профессионального образования «Южный федеральный университет».
 

Научный руководитель	Мисник Николай Николаевич, кандидат юридических наук, доцент
Официальные оппоненты:	Зинченко Станислав Акимович, доктор юридических наук, профессор, Южно-Российский институт-филиал ФГБОУ ВПО «Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ», заведующий кафедрой гражданского и предпринимательского права   Новик Александра Александровна, кандидат юридических наук, доцент, Министерство экономического развития Ростовской области, начальник отдела правовой работы
Ведущая организация:     ФГБОУ ВПО «Самарский  государственный экономический университет»

Защита состоится «26» мая 2012 г. в 10.00 часов на заседании диссертационного совета ДМ 212.208.26 по юридическим наукам при ФГАОУ ВПО «Южный федеральный университет» по адресу: 344002, г. Ростов-на-Дону,  ул. Максима Горького 88, ауд. 407.
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке ФГАОУ ВПО «Южный федеральный университет».
 
Автореферат разослан «20» апреля 2012 г.
 
Ученый секретарь
диссертационного совета                                  
доктор юридических наук, профессор                                                И.А. Иванников                                                                         
 
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
Актуальность темы.
Настоящая работа посвящена анализу недействительных сделок дарения, заключенных в сфере предпринимательской деятельности и предусмотренных законом случаев безвозмездного финансирования между коммерческими организациями.
Несмотря на установленную ч. 1 ст. 34 Конституции Российской Федерации возможность каждого субъекта «иметь право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной не запрещенной законом деятельности»,  существуют определенные ограничения, в соответствии с которыми сделки должны совершаться в строгом соответствии с законодательством, иначе возникают основания для признания их недействительными.
Основным предметом исследования является институт запрета дарения в отношениях между коммерческими организациями предусмотренный п.п. 4 п.1 ст. 575 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее – ГК РФ) от 26.01.1996 г.  № 14-ФЗ [1], согласно которому дарение, за исключением обычных подарков, стоимость которых не превышает трех тысяч рублей, в отношениях между коммерческими организациями не допускается.
Данный запрет, актуален для любых предпринимательских договоров, которые могут быть квалифицированы как дарение по совокупности их внутренних признаков, основным из которых является безвозмездность.
Запрет дарения между коммерческими организациями вполне оправдан в условиях рыночной экономики, поскольку позволяет пресекать различного рода финансовые махинации и злоупотребления в хозяйственной сфере, предотвратить преднамеренные банкротства организаций и обеспечить защиту интересов кредиторов, а также интересы государства в области взимания налогов.
Однако многие компании не обращают внимания на установленное в законе ограничение и находят способы обойти данный запрет, заключая всевозможные притворные сделки, прикрывающие дарение.
Актуальность избранной темы доказывается увеличением количества заключаемых между гражданами и организациями притворных договоров дарения, прикрывающих куплю-продажу, а также участившихся случаев совершения коммерческими организациями скрытого дарения, направленного на обход запрета п.п. 4 п. 1 ст. 575 ГК РФ, что привело к увеличению количества судебных исков о признании сделок недействительными (ничтожными) и применении последствий их недействительности.
Учитывая противоречивую практику судов по делам о признании договоров дарения недействительными (ничтожными) и недостаточную научную изученность настоящей темы, автор  в данной работе предпринял попытку самостоятельно проанализировать правовые источники и судебную практику, с тем, чтобы выяснить проблемы и ошибки применения законодательства о дарении и предложить  практические пути их решения.
Цели и задачи диссертационного исследования.
Цель настоящего исследования заключается в выявлении и анализе  проблем, возникающих в связи с применением норм, регулирующих отношения дарения в сфере предпринимательской деятельности и выработке на основе предпринятого анализа рекомендаций по  совершенствованию законодательства в сфере дарения и выявление путей правильного применения правовых норм на практике. В соответствии с указанными целями, были сформулированы следующие задачи:
-  исследование правовой природы дарения, как  правового явления, его основных признаков, отграничивающих дарение от прочих сделок;
-   изучение мотивов наложения запрета на дарение  между коммерческими юридическими лицами и выявление недостатков законодательства, дающих на практике возможность обойти этот запрет;
-  исследование правоотношений между субъектами предпринимательской  деятельности, складывающихся по поводу заключения ими недействительных договоров дарения;
- исследование правоприменительной практики  по  признанию недействительными притворных  договоров дарения, прикрывающих возмездный договор  и притворных возмездных сделок прикрывающих дарение, на предмет правильности их  классификации судами и выработка практических рекомендаций направленных на единообразие толкования и применения норм в исследуемой сфере;
-  исследование разрешенных способов безвозмездного финансирования в предпринимательской деятельности  и отграничение их от дарения;
-    изучение и анализ действующего законодательства о дарении в исследуемой области на предмет  выработки рекомендаций по его совершенствованию.
Объектом исследования являются запрет дарения между коммерческими организациями и правоотношения, складывающиеся при безвозмездном отчуждении имущества в сфере предпринимательской деятельности.
Предметом исследования служит действующее законодательство РФ, правоприменительная практика арбитражных судов, касающаяся признания договоров дарения недействительными (ничтожными) и других договоров ничтожными, прикрывающими дарение. В процессе работы  также анализировалась практика Высшего арбитражного суда РФ и Постановления Пленумов Высшего арбитражного суда РФ и Верховного суда РФ, касающиеся исследуемой темы.
Методологической  и теоретической  основой  исследования диссертации являются общенаучные методы познания (анализ, синтез, дедукция, индукция, гипотеза, аналогия, обобщение) и частно-научные методы (сравнительный, системный и т.д.) позволившие  обеспечить наиболее глубокое исследование поднятых вопросов, выявить пробелы и противоречия в действующем законодательстве о дарении и внести предложения по его совершенствованию. В работе  широко применялся анализ арбитражной судебной практики.
         Теоретической основой диссертации послужили  специальная цивилистическая юридическая литература. Диссертантом изучены научные труды по гражданскому праву: М.И.Брагинского, В.В.Витрянского, О.С.Иоффе, Л.А.Лунца, А.Л.Маковского, Д.И.Мейера, И.Б.Новицкого, К.П.Победоносцева, И.А.Покровского, Б.Б.Черепахина, Г.Ф.Шершеневича и других.
С учетом предмета диссертационного исследования использовались отдельные положения научных изысканий в исследуемой области, в частности:  О.А.Беляева, И.В.Елисеева, Л.А.Новоселовой, П.С.Орловского, Ю.В.Романца, М.А.Рожковой, В.А.Савельева, Н.В.Сердюковой, М.В.Телюкиной, И.С.Шиткиной, А.М.Эрделевского, А.А.Ялбулганова и других.
Научная новизна исследования заключается в том, что настоящая работа является одной из первых попыток исследования  недействительности договора дарения  в предпринимательской деятельности. Некоторые части диссертационного исследования были по отдельности объектом обсуждения и дискуссий других авторов, в частности: прощение долга, мировое соглашение, уступка права требования. Однако данная тема не была ранее предметом тщательного исследования, в той совокупности, в которой ее представил автор. Впервые  в данной работе  объединено, классифицировано и проанализировано большинство недействительных притворных сделок в предпринимательской деятельности прикрывающих  дарение и попадающих под запрет, установленный п.п. 4 п.1 ст. 575 ГК РФ. Проанализированы мотивы, порядок совершения, порядок обжалования и правовые последствия совершения притворных сделок дарения, прикрывающих возмездный договор  и притворных возмездных сделок, прикрывающих дарение. Исследованы разрешенные случаи безвозмездной финансовой помощи, формально попадающие под запрет п.п. 4 п. 1  ст. 575 ГК РФ.
Свои выводы автор подкрепляет многочисленными примерами из судебной практики, на основе которых сделаны общие рекомендации по проведению правовой классификации договорных отношений, как скрытого дарения или притворного дарения.
На основе анализа действующего гражданского законодательства и судебной практики автором были предложены  рекомендации по совершенствованию законодательства и устранению в нем пробелов. 
Положения выносимые на защиту:
1. Поскольку коммерческие организации имеют основной целью своей деятельности систематическое  извлечение прибыли, то отношения между ними должны  носить в основном эквивалентно-возмездный характер. Поэтому всякая возмездная сделка между коммерческими организациями, характеризующаяся неравноценным (неэквивалентным) встречным предоставлением одной стороны другой, уже по своей природе является оспоримой (потенциально недействительной) по причине противоречия основной цели деятельности этих организаций.  Указанная природа сделки должна найти свое закрепление в законе. При этом  неравноценным встречным предоставлением следует считать передачу  одной коммерческой организацией другой имущества, выполнение работ, оказание услуг, рыночная стоимость которых, определенная с учетом условий и обстоятельств такого встречного предоставления, существенно меньше стоимости полученного от другой коммерческой организации по тому же обязательству. Признаки действительности (недействительности) подобной сделки должны устанавливаться  судом в каждом конкретном случае, принимая во внимание наличие  хозяйственной цели сделки, степень  разумности и добросовестности сторон при ее заключении, а также, учитывая обычаи делового оборота и свойства  предмета сделки.
2. Возмездный договор, в котором отсутствует фактическая оплата, должен признаваться дарением только в том случае, если условие об оплате намеренно не исполняется, и это обусловлено направленностью воли обеих его сторон на безвозмездную передачу имущества. О такой направленности может свидетельствовать, в частности: проявление длительного бездействия со стороны кредитора по взысканию задолженности, признание оплаты произведенной при отсутствии требуемых по закону и обстоятельствам дела доказательств этого и т.п.
3. К негативным социальным и правовым последствиям в виде сокрытия имущества коммерческой организации от взыскания кредиторов может привести не только запрещенное п.п. 4 п. 1 ст. 575 ГК РФ дарение одной коммерческой организации другой, но и специально не запрещенное дарение коммерческой организацией в пользу некоммерческой, а также гражданину. С целью избегания указанных последствий и более эффективной и всесторонней защиты кредиторов коммерческих юридических лиц указанные виды дарения (за исключением пожертвования установленного ст. 582 ГК РФ) должны попасть легальный запрет, исключающий возможность совершения сделок дарения с участием даже одного коммерческого юридического лица, если оно выступает на стороне дарителя.
4. Существующая редакция п. 2 ст. 423 ГК РФ рассчитана исключительно на консенсуальные конструкции и не учитывает возможную реальную природу договоров и, уж тем более, вещный характер некоторых из них (таких, например, как дарение), полностью исключающий и возникновение договорного обязательства, и его исполнение. В целях обеспечения согласованности норм  Гражданского кодекса РФ полагаем необходимым считать безвозмездным такой  договор, по которому одна сторона предоставляет или обязуется предоставить что-либо другой стороне без получения от не платы или иного встречного предоставления.
5. Определение встречного обязательства, как одного из разновидностей гражданских правоотношений, не может быть выведено из встречного исполнения обязательства, как одного из способов прекращения обязательства. Встречное обязательство это обязательство,  возникновение которого обусловлено предшествующим обязательством.  Исходя из содержания п. 1 ст. 572 ГК РФ договор дарения может быть признан недействительным, если имеется встречное обязательство одаряемого по отношению к дарителю. Иначе говоря,  обязательство одаряемого обусловлено заключением договора дарения между дарителем и одаряемым. То есть между обязательством дарителя и встречным обязательством одаряемого есть некая взаимная связь, которая может проявляться, например,  в следующем, одаряемый обязуется выполнить для дарителя определенную работу или оказать какую-то услугу, если последний одарит его каким-либо благом.
6. Соблюдение баланса интересов участников общества с ограниченной ответственностью или закрытого акционерного общества, состоящего в недопущении вхождения в его состав посторонних лиц, с одной стороны, и права отдельного участника юридического лица свободно распоряжаться своей долей (акциями), с другой стороны, возможно по пути введения преимущественного права покупки  участниками соответствующих обществ долей и акций, передаваемых в дар одним из участников третьим лицам. Реализация указанного права не позволит расширить состав участников общества. Интересы же дарителя и одаряемого третьего лица защищены здесь возможностью передачи в дар вырученных от продажи доли (акций) средств.
7.  Договор дарения незначительного количества акций, имеющий целью прикрыть их куплю-продажу и обойти преимущественное право покупки других акционеров, и последующий договор  купли-продажи одаряемым иных акций дарителя не могут быть квалифицированы в качестве единого недействительного договора купли-продажи. Они представляют собой различные, хотя и однородные по правовой природе (купля-продажа) и взаимосвязанные по мотиву (последовательное приобретение определенного пакета акций общества) сделки. Различаются же они по предмету (разные части пакета акций) и по основаниям недействительности. К договору дарения вначале применяются правила о притворных сделках, а затем о купле-продаже, совершенной с нарушением преимущественного права покупки. К последующей же купле-продаже акций применяются правила о недействительности сделки, не соответствующей закону.
8. Преимущественное право покупки земельного участка из состава земель сельскохозяйственного назначения установленное п. 1 ст. 8 ФЗ «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения», в пользу  субъекта Российской Федерации, или  в пользу муниципального образования не распространяется на случаи безвозмездного отчуждения земельных участков. Это служит предпосылкой для заключения притворных договоров дарения, прикрывающих куплю-продажу, с целью обойти данное преимущественное право.  Для  обеспечения сохранения особого правового режима  категории земель сельскохозяйственного назначения и предотвращения злоупотреблений в данной сфере, необходимо законодательно установить право (но не обязанность) субъекта Российской Федерации (или в случаях установленных законом субъекта Российской федерации, муниципального  образования) на выкуп такого земельного участка по рыночной цене.
Теоретическая и практическая значимость диссертационного исследования
Положения и выводы диссертационного исследования способны внести  вклад в общее теоретическое учение о договоре дарения и  в нормативное регулирование безвозмездных сделок в сфере предпринимательской деятельности.
Практическая значимость диссертационного исследования состоит в том, что выводы и положения, содержащиеся в работе, могут быть использованы:
- для дальнейших научных исследований вопросов скрытого и притворного дарения субъектами предпринимательской деятельности и отграничения договоров дарения от других, схожих по признакам  правоотношений;
-  в законотворческой деятельности с целью усовершенствования  гражданского законодательства;
-  в практической деятельности заинтересованных лиц и кредиторов для защиты их интересов при разрешении вопросов признания притворных и скрытых договоров дарения недействительными (ничтожными);
- в правоприменительной практике,  в том числе в судопроизводстве, при рассмотрении споров о признании притворных и скрытых договоров дарения недействительными (ничтожными);
-  для субъектов предпринимательской деятельности, при осуществлении ими  сделок;
-  для  всех прочих субъектов в познавательных и учебных целях.
Апробация результатов исследования
Диссертационная работа обсуждена и выполнена на кафедре гражданского права юридического факультета ФГОУ ВПО «Южный федеральный университет». Большинство положений диссертационного исследования были использованы в научных публикациях автора
Структура диссертации
Диссертация состоит из введения, четырех глав, объединяющих 14 параграфов, заключения и библиографического списка.
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
Во введении обосновывается актуальность темы исследования, характеризуется степень её научной разработанности, определяются цель, задачи, объект и предмет исследования, дается краткая характеристика его методологической и теоретической основы, раскрывается научная новизна работы и формулируются основные положения, выносимые на защиту, отмечается теоретическая и практическая значимость полученных выводов и сделанных предложений, а также приводятся данные об их апробации.
Первая глава работы «Общие положения о дарении. Дарение в сфере предпринимательской деятельности» посвящена определению основных понятий, используемых в диссертации. Первая глава состоит из двух параграфов.
В параграфе 1 первой главы «Понятие договора дарения в современном российском праве» исследуется договор дарения и его квалифицирующие признаки, отличающие его от схожих институтов. Определяются понятия возмездности и эквивалентности, а также встречного обязательства.
.Автор приходит к выводу, что существующая редакция п. 2 ст. 423 ГК РФ (которая разграничивает договоры на возмездные и безвозмездные по признаку наличия  встречного предоставления за исполнение своих обязанностей или отсутствия такового, причем договор презюмируется возмездным, если законом или договором не установлено иное) рассчитана исключительно на консенсуальные конструкции, не учитывает возможную реальную природу договоров и, уж тем более, вещный характер некоторых из них (таких, например, как дарение), полностью исключающий и возникновение договорного обязательства и его исполнение. В целях обеспечения согласованности норм  Гражданского кодекса РФ автор полагает необходимым внести изменения в п. 2 ст. 423 ГК РФ, изложив его в следующей редакции: «Безвозмездным признается договор, по которому одна сторона предоставляет или обязуется предоставить что-либо другой стороне без получения от не платы или иного встречного предоставления». Это находит отражение в четвертом положении, выносимом на защиту.
Изучая понятие    «встречное обязательство»,     автор   делает вывод,  что
определение встречного обязательства, как одного из разновидностей гражданских правоотношений, не может быть выведено из встречного исполнения обязательства, как одного из способов прекращения обязательства. Встречное обязательство это обязательство,  возникновение которого обусловлено предшествующим обязательством.  Исходя из содержания п. 1 ст. 572 ГК РФ договор дарения может быть признан недействительным, если имеется встречное обязательство одаряемого по отношению к дарителю. Иначе говоря,  обязательство одаряемого обусловлено заключением договора дарения между дарителем и одаряемым. То есть между обязательством дарителя и встречным обязательством одаряемого есть некая взаимная связь, которая может проявляться, например,  в следующем, одаряемый обязуется выполнить для дарителя определенную работу или оказать какую-то услугу, если последний одарит его каким-либо благом. Данное положение нашло свое закрепление в пятом пункте, выносимом на защиту.
Параграф 2 первой главы «Специфика договора дарения в сфере предпринимательской деятельности» посвящен анализу мотивов и целей наложения законодательного запрета на заключение договоров дарения между коммерческими юридическими лицами.
В соответствии с п.п. 4 п. 1 ст. 575 ГК РФ дарение, за исключением обычных подарков, стоимость которых не превышает трех тысяч рублей, в отношениях между коммерческими организациями не допускается. Целью установления такого запрета было в первую очередь поддержание здоровой конкуренции между участниками рынка, поскольку  дарение между коммерческими организациями может привести к возникновению экономически необоснованных преимуществ одних участников рынка перед другими.
П.п. 4 п. 1 ст. 575 ГК РФ направлен, также на защиту имущества организаций от бесконтрольного и ничем не обусловленного отчуждения  и, значит, служит интересам кредиторов и участников (учредителей) юридических лиц. В противном случае, в чрезвычайной ситуации, когда для собственника компании возникали бы какие-либо внешние угрозы судебного ареста и обращения взыскания на его имущество или перераспределение его между учредителями, дарение являлось бы единственным быстрым и легальным способом вывода активов с предприятия.
С другой стороны, в повседневной хозяйственной деятельности дарение для коммерческих предприятий может выступать в качестве способа занижения налогооблагаемой базы, что противоречит интересам государства.
Помимо этого, безвозмездное отчуждение коммерческой организацией своего имущества несовместимо с его основной целью -  извлечением  прибыли.
Исходя из буквального толкования п.п. 4 п. 1 ст. 575 ГК РФ, дарение с участием коммерческих организаций возможно, если одной  стороной по сделке (дарителем или одаряемым) выступает некоммерческая организация или физическое лицо. В связи с этим автор ставит под сомнение саму цель, которую преследовал законодатель, устанавливая запрет п.п. 4 п.1 ст. 575 ГК РФ. В частности, если законодатель устанавливает запрет на безвозмездное отчуждение имущества коммерческой организацией в целях защиты его кредиторов, то почему тогда остается возможным безвозмездное отчуждение  этой же организацией имущества в пользу физических лиц и некоммерческих организаций?  Ведь сделки дарения, где одна из сторон является физическим лицом или некоммерческой организацией не запрещены, и  недобросовестное коммерческое предприятие спокойно может подарить свое имущество  данным субъектам, или же совершить дарение в пользу другого коммерческого предприятия, используя физическое лицо или некоммерческое предприятие в виде промежуточного звена в цепочке дарения. Все  это, безусловно, не будет в интересах кредиторов и легко дает обойти  запрет, установленный п.п. 4 п.1 ст. 575 ГК РФ.
Автор полагает, что данную норму п.п. 4 п.1 ст. 575 ГК РФ необходимо ужесточить, исключив возможность сделок дарения с участием даже одного коммерческого юридического лица, если оно выступает на стороне дарителя. В этой связи, с целью избегания негативных социальных и правовых последствий в виде сокрытия имущества коммерческой организации от взыскания кредиторов  и более эффективной и всесторонней защиты кредиторов коммерческих юридических лиц дарение между коммерческой организацией и некоммерческой организацией, а также  коммерческой организацией и гражданином, где коммерческая организация выступает на стороне дарителя (за исключением пожертвования установленного ст. 582 ГК РФ) также должно попасть под легальный запрет. Данное положение выносится на защиту в третьем пункте.
Вторая глава «Притворные сделки дарения, заключенные с целью прикрыть куплю-продажу, в случае имеющихся ограничений или запретов  на ее совершение в сфере предпринимательской деятельности»  посвящена рассмотрению   случаев заключения притворных договоров дарения. Вторая глава состоит из двух параграфов.
В параграфе 1 второй главы  «Совершение притворных сделок дарения долей в уставном капитале обществ с ограниченной ответственностью и акций закрытых акционерных обществ»  исследуются варианты притворных сделок дарения, при купле-продаже долей обществ с ограниченной ответственностью (далее ООО) и акций закрытых акционерных обществ (далее ЗАО), направленных на обход существующего преимущественного права покупки долей (акций).
Автор обращает внимание на то, что преимущественное право распространяется только на случаи продажи долей (акций), что прямо указано в ст. 21 ФЗ «Об ООО» и ст. 7 ФЗ «Об АО». Кроме того, уставом ЗАО не может быть распространено действие преимущественного права приобретения акций на случаи отчуждения акций по иным, нежели купля-продажа, договорам, поскольку это не предусмотрено в ФЗ «Об АО» (на это указывается, в п. 2 Информационного письма № 131 ВАС РФ[2]). А поскольку п. 3 ст. 7 ФЗ «Об АО», регулирующий основания и порядок реализации преимущественного права приобретения акций, такой возможности не допускает, то соответствующие положения устава общества, если они имеются, не подлежат применению как противоречащие указанной норме. Поэтому, долю (акцию) общества можно подарить (учитывая существующий запрет на дарение между коммерческими организациями, предусмотренный п.п. 4 п. 1 ст. 575 ГК РФ) физическому лицу  (в любом случае) или коммерческой организации (если размер  доли (акции) не превышает 3000 рублей). Целью заключения притворных договоров дарения долей (акций), прикрывающих куплю-продажу является, чаще всего  попытка обойти нормы закона о преимущественном праве участников на приобретение долей (акций), отчуждаемых по возмездным сделкам.
Мотивы такого поведения со стороны продавца могут быть весьма разные, начиная с желания выйти из  состава участников (акционеров), сохранив при этом контроль над бизнесом через аффилированных лиц, и заканчивая целью навредить бывшим компаньонам.  Со стороны покупателя, в свою очередь может быть  захват фирмы, посредством ввода в состав участников (акционеров) общества третьих лиц, что позволяет в максимально короткие сроки и без существенных затрат, установить контроль над компанией, поскольку, после получения в дар доли (акции) третье лицо становится акционером и беспрепятственно скупает остальные доли (акции). В  целях защиты акционеров от подобных схем, Президиум ВАС в указанном Информационном письме № 131[3], сделал общие выводы, которые теперь используются при разрешении таких дел.  В п. 3 данного Информационного письма ВАС РФ  предусмотрено, что если заключенные договоры дарения и купли-продажи акций являются притворными и прикрывают единый договор купли-продажи акций, акционер ЗАО вправе требовать перевода на себя прав и обязанностей покупателя по единому договору купли-продажи, который действительно имелся ввиду.
Однако, автор полагает, что договор дарения незначительного количества акций, имеющий целью прикрыть их куплю-продажу и обойти преимущественное право покупки других акционеров, и последующий договор  купли-продажи одаряемым иных акций дарителя не могут быть квалифицированы в качестве единого недействительного договора купли-продажи. Они представляют собой различные, хотя и однородные по правовой природе (купля-продажа) и взаимосвязанные по мотиву (последовательное приобретение определенного пакета акций общества) сделки. Различаются же они по предмету (разные части пакета акций) и по основаниям недействительности. К договору дарения вначале применяются правила о притворных сделках, а затем о купле-продаже, совершенной с нарушением преимущественного права покупки. К последующей же купле-продаже акций применяются правила о недействительности сделки, не соответствующей закону. Этот вывод автор выносит на защиту в седьмом пункте.
В заключение параграфа делаются выводы, что отсутствие законодательного  запрета на дарение долей ООО и акций ЗАО в пользу третьих лиц сводит на нет установленное в законе  преимущественное право покупки, и служит предпосылкой для захватов организаций сторонними субъектами. В этой связи,  представляется, что в целях соблюдения баланса интереса участников общества с ограниченной ответственностью или закрытого акционерного общества, состоящего в недопущении вхождения в его состав посторонних лиц, с одной стороны, и права отдельного участника юридического лица свободно распоряжаться своей долей (акциями), с другой стороны, необходимо введение преимущественного права покупки  участниками соответствующих обществ долей и акций, передаваемых в дар одним из участников третьим лицам. Реализация указанного права не позволит расширить состав участников общества. Интересы же дарителя и одаряемого третьего лица защищены здесь возможностью передачи в дар вырученных от продажи доли (акций) средств. Это положение выносится на защиту в пункте шестом.
В параграфе 2 второй главы  «Совершение притворного дарения при купле-продаже земель сельскохозяйственного назначения»  исследуется вопрос о законодательной  защите преимущественного права покупки при реализации земель сельскохозяйственного назначения и способах нарушения этого права посредством заключения притворных договоров дарения.
ФЗ РФ от 24.07.2002 г. № 101-ФЗ «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения» не предусматривает возможность дарения (как, впрочем, и продажи) земельной  доли  третьему лицу. До внесения изменений в данный закон 18 июля 2005 года, его ст. 12 предусматривала возможность отчуждения земельной доли по договору дарения без ограничений. Ограничения предусматривались лишь в отношении возмездной реализации земельной доли третьему лицу, в связи с которыми продавец обязан был письменно известить остальных участников долевой собственности об условиях продажи, с тем, чтобы они могли реализовать свое преимущественное право покупки. Дарение доли третьему лицу давало  участнику долевой собственности возможность обойти  преимущественное право покупки доли другими участниками долевой собственности, посредством заключения с третьими лицами притворных договоров дарения, прикрывающего куплю-продажу.
Согласно п. 1 ст. 12 ФЗ «Об обороте земель  сельскохозяйственного назначения» участник долевой собственности вправе распорядиться земельной долей по своему усмотрению иным образом только после выделения земельного участка в счет земельной доли. Собственник выделенного земельного участка из земель сельскохозяйственного назначения вправе его продать и в этом случае, согласно ст. 8 ФЗ «Об обороте земель сельскохозяйственного назначения» субъект Российской Федерации или в случаях установленных законом субъекта Российской Федерации, муниципальное образование имеет преимущественное право покупки такого земельного участка по цене, за которую он продается, за исключением случаев продажи с публичных торгов[4].
Преимущественное право покупки земельного участка из состава земель сельскохозяйственного назначения субъектом Российской Федерации и муниципальным образованием,  а также запрет на реализацию  земельной доли третьим лицам, призваны обеспечить сохранение особого правового режима этой категории земель и предотвратить злоупотребления в данной сфере. Однако в случае дарения земельного участка из состава земель сельскохозяйственного назначения субъект Российской Федерации или муниципальное образование не обладают преимущественным правом покупки. В связи с этим, автор делает вывод, что цель законодателя, установившего вышеобозначенное ограничение  не достигнута.  Для  обеспечения сохранения особого правового режима  категории земель сельскохозяйственного назначения и предотвращения злоупотреблений в данной сфере, необходимо законодательно установить право (но не обязанность) субъекта Российской Федерации (или в случаях установленных законом субъекта Российской федерации, муниципального  образования) на выкуп такого земельного участка по рыночной цене. Данное положение выносится на защиту в пункте восьмом.
В третьей главе «Притворные сделки, совершенные с целью прикрыть фактическое (скрытое) дарение в сфере предпринимательской деятельности» автор выясняет, с какой целью и какими способами хозяйствующие субъекты заключают притворные возмездные договоры, прикрывающие фактическое дарение, нарушающее запрет, установленный п.п. 4 п. 1 ст. 575 ГК РФ.  В этих целях  исследуются конкретные виды притворных договоров. Третья глава состоит из шести параграфов.
Параграф 1 третьей главы «Формально возмездные договоры, имеющие цель прикрыть договор дарения.» посвящен рассмотрению формально возмездных договоров, цена в которых существенно занижена и  формально возмездных договоров, цена в которых соответствует рыночной, но фактически оплаты по договору не происходит, или, же фактическая оплата происходит, но в действительности обязательства другой стороны договора не исполняются. И те и другие договоры имеют своей целью  прикрыть договор дарения.
По смыслу ст. 572 ГК РФ дарение может быть совершено и в форме передачи имущества по явно заниженной цене,  таким образом, происходит дарение части имущества (в части разницы между реальной стоимостью и фактической оплатой товара по договору) в рамках одной сделки.
Поскольку коммерческие организации имеют основной целью своей деятельности систематическое  извлечение прибыли, то отношения между ними должны  носить в основном эквивалентно-возмездный характер. Поэтому всякая возмездная сделка между коммерческими организациями, характеризующаяся неравноценным (неэквивалентным) встречным предоставлением одной стороны другой, уже по своей природе является оспоримой (потенциально недействительной) по причине противоречия основной цели деятельности этих организаций.  Указанная природа сделки должна найти свое закрепление в законе. При этом  неравноценным встречным предоставлением следует считать передачу  одной коммерческой организацией другой имущества, выполнение работ, оказание услуг, рыночная стоимость которых, определенная с учетом условий и обстоятельств такого встречного предоставления, существенно меньше стоимости полученного от другой коммерческой организации по тому же обязательству. Критерии действительности (недействительности) подобной сделки должны устанавливаться  судом в каждом конкретном случае, принимая во внимание наличие  хозяйственной цели сделки, степень  разумности и добросовестности сторон при ее заключении, а также, учитывая обычаи делового оборота и свойства  предмета сделки. Данный вывод выносится на защиту в первом пункте.
Далее автор рассматривает случаи, когда стороны заключают формально соответствующие закону возмездные сделки, которые фактически оказываются дарением. Из содержания таких сделок не следует их притворность, поскольку за исполнение своих обязанностей по ним  предусмотрена соответствующая плата  или иное встречное предоставление. И даже если возмездность договором не предусмотрена, то в силу ст. 423 ГК РФ она предполагается, если из закона, иных правовых актов, содержания или существа договора не вытекает иное.  Тем не менее, действительная воля сторон по таким сделкам может быть направлена на совершенно другие последствия, а именно, например, на одарение одной  коммерческой  организацией  другой.
Автор классифицирует притворность в виде скрытого дарения по формально возмездному договору двух видов:
Первый вид  - это отсутствие фактической оплаты предусмотренной по возмездному договору.  При этом, стороны, осуществившие таким способом скрытое дарение, могут признавать оплату совершенной, не предоставив достаточных доказательств ее получения уполномоченной стороной. Здесь делается вывод, что возмездный договор, в котором отсутствует фактическая оплата, должен признаваться дарением только в том случае, если условие об оплате намеренно не исполняется, и это обусловлено направленностью воли обеих его сторон на безвозмездную передачу имущества. О такой направленности может свидетельствовать, в частности: проявление длительного бездействия со стороны кредитора по взысканию задолженности, признание оплаты произведенной при отсутствии требуемых по закону и обстоятельствам дела доказательств этого и т.п. Данное положение выносится на защиту в пункте два.
Второй вид - когда сторона производит оплату за не исполненные в действительности  обязательства  другой стороной договора, т.е. без предоставления встречного исполнения  (при этом договор может или вообще не исполняться или же исполняться самим плательщиком,  либо третьими лицами). Таким образом, денежные средства, поступающие безвозмездно в адрес одной из сторон договора за фактически не исполненные ей обязательства оказываются подаренными.
В параграфе 2 третьей главы «Скрытое дарение с использованием векселя» детально рассматриваются сделки, по которым в качестве оплаты используется вексель.
Среди сделок, прикрывающих дарение,  с использованием векселей, в качестве встречного предоставления автор отмечает оплату по сделке фиктивными векселями, оплату по сделке действительными, но фактически не оплачиваемыми векселями и оплату по сделке векселями, имеющими  неэквивалентную стоимость по отношению к цене договора. Автор рассматривает, по каким признакам можно определить, совершено ли скрытое дарение с использованием векселя, как узнать реальную стоимость векселя и в каких случаях абстрактность векселя используется недобросовестными хозяйствующими субъектами, для заключения притворных сделок.
Параграф завершается выводом, что отсутствие в  действующем законодательстве норм четко регламентирующих вексельное обращение восполняется  за счет судебной и правоприменительной практики, которые не могут однозначно урегулировать все случаи, возникающие в связи с использованием в хозяйственном обороте векселей. В связи с чем, существует необходимость в даче официальных разъяснений, в том числе и по оспариванию  притворных сделок дарения с использованием векселей.
Параграф 3 третьей главы «Мировое соглашение с целью прикрытия договора дарения» посвящен рассмотрению признаков мирового соглашения, при наличии которых оно может расцениваться, как скрытое дарение.
Мировое соглашение предназначено именно для случаев, когда сторона отказывается от продолжения спора не безусловно, а в обмен на некое ответное предоставление. И именно наличие этого встречного предоставления позволяет говорить о возмездности. В противном случае получится, что мировое соглашение дублирует другие институты: признание иска, отказ от иска или прощение долга. И даже в том случае если одна из сторон отказывается полностью от своего права, другая сторона должна предоставить ей какое-либо вознаграждение[5]. При этом возмездность мирового соглашения необязательно должна выражаться в деньгах: по его условиям стороны могут не только уплачивать деньги, но и предоставлять имущество, отказываться от осуществления права или подтверждать право, осуществлять работы или оказывать услуги, отказываться от произведения действий или, напротив, соглашаться совершить конкретные действия, влекущие правовые последствия, и т.д.
Автор указывает на одно исключение, которое нарушает правило о взаимности уступок. Это касается мировых соглашений, заключенных в процессе банкротства должника (не считая случаи банкротства кредитных организаций).  Главное отличие мирового соглашения в процедуре банкротства от прочих мировых соглашении, заключаемых по экономическим спорам, состоит в том, что в деле о банкротстве отсутствует спор о праве, поскольку требования кредиторов определены, нет и взаимных уступок, поскольку уступки производятся  только в отношении должника, а не кредиторов.  Но нельзя считать мировое соглашение в деле о банкротстве дарением. Это связано с тем, что при заключении мирового соглашения при банкротстве удовлетворяются интересы не только должника, но и кредиторов.  Восстановление платежеспособности должника, полученное в результате заключения мирового соглашения, в конечном итоге приводит к достижению главного результата -  наиболее полному удовлетворению требований кредиторов.
Возмездность мирового соглашения подразумевает под собой осуществление сторонами взаимного предоставления, эквивалентность которого предполагается. Стоимость мирового соглашения не равна стоимости спора. При заключении мирового соглашения стороны, отказываясь от дальнейшего судебного разбирательства предоставляют определенные материальные блага в адрес друг друга, и стоимость этих благ не будет равна стоимости  нарушенного права.  А разница между ними будет являться ценой, которую стороны платят за отказ от дальнейшего судебного разбирательства. Эквивалентность мирового соглашения  целиком зависит от усмотрения сторон, но, вместе с тем, она не должна переходить в совершенную несоразмерность, которая способна возбудить подозрение в мотивах, побудивших стороны к мировому соглашению, в том числе и в совершении  притворной  сделки дарения.
Параграф завершается выводом, что поскольку в основе мирового соглашения лежит гражданско-правовая сделка, то суд должен проверить ее действительность на предмет отсутствия в ней пороков содержания (принять  во внимание предшествующие фактические обстоятельства дела) а также, соответствие ее закону. Одной лишь правовой оценки мирового соглашения недостаточно. Суд не должен утверждать мировое соглашение, не зная  достоверно  ситуации, по которой стороны  договариваются.
В Параграфе  4 третьей  главы «Прощение долга с целью прикрытия договора дарения» изучается  разграничение  прощения долга и дарения, которое необходимо провести, исходя из схожести формулировок. В этой связи рассматриваются  различные теоретические взгляды на правовую природу прощения долга.
Параграф завершается выводом, о том, что прощение долга является самостоятельным основанием прекращения обязательств и самостоятельным институтом гражданского права, и оно может быть, в том числе и между коммерческими организациями при  наличии определенных условий. При толковании соответствующего соглашения о прощении долга,  прежде всего, необходимо выявить наличие или отсутствие намерения кредитора одарить должника, наличие встречного предоставления.  При отсутствии указанных признаков нормы ГК РФ о дарении не подлежат применению.
В Параграфе  5 третьей  главы «Уступка права требования (цессия) с целью прикрытия договора дарения» рассматриваются вопросы, в каких случаях соглашение об уступке права (требования), заключенное между коммерческими организациями, может быть квалифицировано как дарение.
М.И. Брагинский полагает, что соглашение об уступке права, которое не содержит указание на встречное предоставление цессионария, следует оценивать как дарение  лишь в тех случаях, когда в его тексте положительно решен вопрос о безвомездности передачи дара согласно п. 2 ст. 572 ГК РФ. В любом случае следует исходить из презумпции возмездности всякого гражданско - правового договора, предусмотренной п. 2 ст. 423 ГК РФ[6].
Судебная практика в настоящее время не признает дарением договоры, безвозмездность которых прямо не доказана. В то же время, презумпция возмездности относительно договора цессии и возможность не указывать в договоре цену и  срок оплаты по сделке, предоставляют хозяйствующим субъектам благоприятную почву для злоупотреблений и заключений притворных сделок дарения, доказать которые весьма затруднительно. К сожалению, законодательством не предусмотрена обязанность сторон цессии указывать  в договоре на его возмездность/безвозмездность. Такое положение внесло бы определенную ясность о целях сторон при заключении договора уступки права.
Помимо этого, договор цессии может содержать условие об оплате, которое, тем не менее, намеренно не будет исполняться сторонами, что может свидетельствовать о мнимости данного условия и истинном намерении сторон на совершение безвозмездной сделки. В этом случае суду стоит  выяснить у сторон сделки причины отсутствия оплаты по договору и мотивы бездействия управомоченной стороны по взысканию этой оплаты.
Для квалификации соглашения об уступки права требования, как прикрывающего дарение необходимо исследовать вопрос, должно ли встречное предоставление за уступаемое право быть эквивалентным уступаемому праву. Согласно п. 10 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 30.10.2007 г. № 120 «Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 ГК РФ»: «Несоответствие размера встречного предоставления объему передаваемого права (требования) само по себе не является основанием для признания ничтожным соглашения об уступке права (требования), заключенного между коммерческими организациями» [7].
Параграф заканчивается выводом - при выяснении соразмерности  переданного права (требования) и встречного предоставления суды должны исходить из конкретных обстоятельств дела. В частности учитываются: степень платежеспособности должника, степень спорности передаваемого права (требования), характер ответственности цедента перед цессионарием за переданное право (требование) (ответственность лишь за действительность права (требования) или также и за его исполнимость должником), а также иные обстоятельства, влияющие на действительную  стоимость права (требования) являющегося предметом уступки.
В Параграфе  6 третьей  главы «Соотношение притворных сделок дарения  между коммерческими организациями и подозрительных сделок в процессе банкротства» исследуются вопросы разграничения оспаривания данных категорий сделок. В ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» предусматривает специальные основания оспаривания сделок должника в процессе банкротства в ст. 61.2 «Оспаривание подозрительных сделок должника». Она  посвящена сделкам с неравноценным встречным исполнением. В работе выделено четыре категории разграничений вышеуказанных сделок: круг лиц, имеющих право оспаривать; цель и мотивы совершения сделок; процессуальные особенности рассмотрения спора; правовые последствия.
Автор отмечает наибольшие различия между данными сделками по целям их совершения. В отличие от подозрительных сделок при банкротстве, посредством которых выводятся активы предприятия и  которые имеют цель уменьшить имущество банкрота и «спрятать» его от кредиторов, с тем, чтобы не выплачивать долги, притворные сделки дарения, в свою очередь могут иметь различные  цели.
Во-первых, целью притворной сделки дарения тоже может быть сокрытие имущества от взыскания со стороны кредиторов.
Во-вторых, часто целью является обход запрета, установленного п.п. 4  п. 1 ст. 575 ГК РФ, который не позволяет осуществлять дарение между коммерческими юридическими лицами. Заключение притворных сделок, прикрывающих дарение,  может быть направлено на оказание безвозмездной финансовой помощи другому коммерческому предприятию. Мотивы такой помощи могут быть самыми различными, и зачастую лежат далеко за рамками данных сделок и связаны с индивидуальной хозяйственной деятельностью конкретных субъектов и сложившихся личных отношений между взаимодействующими предпринимателями. А, следствием является заключение притворных договоров, посредством которых безвозмездно передаются товары, работы, услуги, деньги и прочие финансовые инструменты, что прямо запрещено п.п. 4 п. 1 ст. 575 ГК РФ.
В-третьих,  целью притворного дарения может являться сокрытие дохода и как следствие занижение налогооблагаемой базы, что является  налоговым правонарушением. Скрытое нарушение налогового законодательства выражается в том, что налогоплательщик создает формальные основания к сокращению налогового обязательства путем фальсификации фактических обстоятельств своей деятельности, имеющих значение для исчисления налогового обязательства. Примером может быть в нашем случае заключение  притворных сделок, прикрывающих дарение.
В четвертой  главе «Правовая природа  разрешенных законом случаев финансовой помощи  между коммерческими организациями без непосредственного встречного предоставления» рассматриваются некоторые случаи, когда запрет ст. 575 ГК РФ не действует в отношении безвозмездной передачи имущества или денежных средств между коммерческими организациями. Четвертая глава состоит из четырех параграфов.
В Параграфе  1 четвертой главы «Передача денежных средств и имущества в холдингах» рассматривается, в чем главное отличие целевого финансирования в системе холдинга от дарения, что дает ему возможность легально обойти установленный законом запрет на безвозмездную передачу имущества между коммерческими организациями.
Говоря о целевом финансировании, помимо отсутствия намерения одарить и строго целевого расходования предоставленных средств, автор исследует вопрос о встречном предоставлении, которое отсутствует в рамках данного правоотношения. В частности, указывается на следующее.  Учредитель, оказывающий финансовую помощь предприятию, преследует, прежде всего, свои интересы, поскольку он не только рассчитывает на получение  дивидендов от предприятия, где имеется и его доля, но и  увеличивает стоимость имущества предприятия (соответственно и своего имущества тоже). Денежные средства направляются для реализации инвестиционных проектов, обеспечения производственного процесса денежными средствами и имуществом, а также для других, направленных, в конечном итоге на извлечение из предпринимательской деятельности компании максимальной прибыли. Следовательно, говорить об абсолютной безвозмездности здесь не приходится, просто экономическая или иная цель, ради которой учредитель оказывает безвозмездную финансовую помощь юридическому лицу, находится за рамками этой сделки. Подобного рода специфика корпоративных правоотношений, возможно, не совсем соответствует понятию встречного предоставления, какое подразумевается в рамках обязательственного права, но это не дает оснований не учитывать фактически возмездный характер отношений сторон и направленность воли передающей стороны на предполагаемое получение имущественной выгоды.
В Параграфе  2 четвертой главы «Вклад в имущество общества с ограниченной ответственностью» рассматривается легитимный случай безвозмездной передачи имущества участником общества, который может быть юридическим лицом - коммерческой организацией. Статья 27  ФЗ РФ от 08.02.1998 г. №14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» предусматривает обязанность участников общества вносить вклады в имущество общества по решению общего собрания участников общества.
В работе делается  вывод, что внесение вклада в имущество общества не является дарением по следующим основаниям: у участника общества при внесении вклада в имущество общества отсутствует намерение проявить щедрость по отношению к нему, желание безвозмездно увеличить его имущество, поскольку, прежде всего он преследует цели, связанные с улучшением финансового положения общества, а соответственно в последующем, возможно и увеличение  размера собственных дивидендов; основанием внесения вклада в имущество общества является, не договор, а согласно п.1 ст.27 ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» -  решение общего собрания участников общества о внесении вкладов в имущество общества.
В Параграфе  3  четвертой главы «Оказание финансовой помощи при банкротстве (досудебная санация)» рассматривается отличие досудебной санации, которая может и не быть обусловлена принятием на себя должником определенных обязательств, т.е. быть безвозмездной, от договора дарения.
 Автор указывает, прежде всего, на цель предоставления финансовой помощи в рамках досудебной санации должника, которая в отличие от дарения (где цель – одарить лицо), заключается в восстановление платежеспособности должника и предотвращение его банкротства и как следствие ликвидацию. В этом заинтересованы не только учредители и собственниками имущества должника, но и кредиторы, поскольку от финансового состояния должника напрямую зависит судьба кредиторской задолженности, которая удовлетворяется  за счет имущества должника. Как такового непосредственного встречного предоставления от должника санатор не получает, но, тем не менее, оказанная финансовая помощь может восстановить платежеспособность должника и, как следствие, санатор может получить не только прибыль, но и возврат  тех средств, которые он затратил на оказание финансовой помощи, что позволяет констатировать тот факт, что санацию нельзя оценивать как абсолютно безвозмездную финансовую помощь.
В Параграфе  4  четвертой главы «Беспроцентный заем» рассматривается вопрос о правовой квалификации беспроцентного займа в связи с темой диссертации. Поскольку заем должен быть возвращен, то он не может считаться дарением или безвозмездным финансированием. Однако, в законе не определен срок, на какой могут заключаться договоры займа, что дает почву для злоупотреблений. Займодавец может предоставить заем, изначально не предполагая требовать деньги обратно, таким образом, имея намерение одарить. Диссертант приводит примеры таких злоупотреблений и мотивирует сложность доказывания притворности подобных сделок.
Другой вопрос, рассмотренный в указанном параграфе, касается процентов в заемных отношениях, которые являются платой за пользование денежными средствами. Плата за чужие деньги в сфере предпринимательских отношений должна предполагаться. Беспроцентный заем означает передачу денежных средств в пользование заемщика на безвозмездной, но возвратной основе. Автор приводит позицию судебных органов, не относящую беспроцентный заем к дарению и не признающую  материальную выгоду от экономии на процентах за пользование заемными денежными средствами как доход.
В Заключении подводятся итоги проведенного исследования, обобщаются основные выводы, сделанные в диссертации и предлагаются пути совершенствования законодательства.
 
По теме диссертации автором опубликованы следующие работы:
В ведущих рецензируемых научных журналах, включенных в перечень ВАК Минобрнауки России:
         1. Евангелевская Л.В. Передача денежных средств и имущества в холдингах, как разрешенный законом  случай безвозмездной финансовой помощи  между коммерческими предприятиями // Гуманитарные и социальные науки. 2010. № 2.  Изд-во ЮФУ. Электронный журнал http://hses-online.ru/2010/02/12_00_03/21.pdf   - 0,68 п.л.
         2.  Евангелевская Л.В. Занижение стоимости в возмездных договорах, как скрытое дарение  // Гуманитарные и социальные науки. 2010. № 3.  Изд-во ЮФУ. Электронный журнал.  http://hses-online.ru/2010/03/12_00_03/17.pdf.  -0,93 п.л.
         3. Евангелевская Л.В. Соотношение притворных сделок дарения между коммерческими организациями и подозрительных сделок в процессе банкротства// Гуманитарные и социальные науки. 2011. № 1.  Изд-во ЮФУ. Электронный журнал. http://hses-online.ru/2011/01/12_00_03/18.pdf -0,87 п.л.
         4. Евангелевская Л.В. Уступка права требования (цессия), как скрытая форма дарения// Гуманитарные и социальные науки. 2011. № 2.  Изд-во ЮФУ. Электронный журнал. http://hses-online.ru/2011/02/12_00_03/17.pdf -0,93 п.л.
 
В иных изданиях:
         5. Евангелевская Л.В. Оспаривание сделок должника по основаниям, предусмотренным Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)» //Международный научный альманах. 2009.  № 6. Таганрог. Изд-во  РГСУ. С.463-469. - 0,62 п.л.
6.  Евангелевская Л.В. Особенности заключения мирового соглашения на условиях прощения долга в процессе банкротства//Труды аспирантов и соискателей ЮФУ. 2010 г. Том XV. С. 522-530. – 0,75 п.л.
7. Евангелевская Л.В. Договор дарения при обороте земель сельскохозяйственного назначения//Труды аспирантов и соискателей ЮФУ.2011 г. Том XVI. С. 396-401 - 0,5 п.л.