Гедиев Мурат Шамильевич
 
16 марта 2012 г. назначена защита диссертации на соискание степени кандидата юридических наук по теме: «Незаконный оборот оружия массового поражения как преступ-ление против мира и безопасности человечества» (специальность 12.00.08 – уголовное право и криминология; уголовно-исполнительное право). Защита будет происходить на заседании диссертационного совета ДМ 220.038.11
 
Сноска на автореферат:
 
Гедиев М.В. Незаконный оборот оружия массового поражения как преступ-ление против мира и безопасности человечества: автореф. дис... канд. юрид. наук. Краснодар, 2012. С. 28.
 
Ознакомиться с другими авторефератами Вы можете в разделе Авторефераты диссертаций по юридическим наукам сайта «Правовые технологии»
 
Текст автореферата диссертации:
  

 

Научный руководитель	доктор юридических наук, профессор Кибальник Алексей Григорьевич (Ставропольский государственный университет)
Официальные оппоненты	доктор юридических наук, профессор Наумов Анатолий Валентинович (Российская правовая академия Министерства юстиции РФ)
	кандидат юридических наук, доцент Сапронов Юрий Викторович (Краснодарский университет МВД России)
Ведущая организация	Кубанский государственный университет

 
Защита состоится 16 марта 2012 г. в 13-00 ча­сов на заседа­нии Дис­сертационного совета ДМ 220.038.11 при Кубанском государственном аграрном университете (350044 г. Краснодар, ул. Калинина, 13).
С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Кубанского государственного аграрного университета.
Автореферат диссертации размещен на официальном сайте Кубанского государственного аграрного университета www.kubsau.ru.
 
Автореферат разослан 13 февраля 2012 г.
 

 
Ученый секретарь
Диссертационного совета ДМ 220.038.11                                   А.В. Шульга
 

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ
 
Актуальность темы исследования. В последние десятилетия, не смотря на окончание «холодной войны», вновь резко возросло внима­ние к проблеме распространения оружия массового поражения, что, в свою оче­редь, обусловлено целым рядом причин поистине планетарного масштаба. В 90-х гг. ХХ в. на смену противостоянию двух социально-политических бло­ков, возглавлявшихся США и бывшим СССР, пришел сперва «однополяр­ный», а сейчас – формирующийся «многополярный» мир. Процессы глоба­лизации, сопровождаю­щиеся усилением «цивилизационного противо­стояния», затронули практи­чески все современные общества, вне зави­симости от национальных, эконо­мических, религиозных и прочих различий и особенностей. Мир (в какой-то мере неожиданно) столкнулся с новыми угрозами, к которым можно со всей уве­ренностью отнести стремление все большего количества государств и раз­личного рода сообществ к об­ладанию оружием массового поражения.
Уже в середине прошлого столетия технический прогресс привел к созданию нескольких видов оружия массового поражения. По резуль­татам двух мировых военных конфликтов стали очевидны ужасающие последствия его применения (химического оружия в I Мировой войне, атомных бомбар­дировок американцами японских городов Хиросима и Нагасаки и пр.). Не­смотря на жесткое политическое противостояние ка­питалистического и со­циалистического лагерей, международное сооб­щество уже во второй поло­вине ХХ в. осознало ту опасность, которую несет неконтролируемое распро­странение такого оружия. Очевидным стал факт того, что возрастающий и (главное) неконтролируемый оборот оружия массового поражения создает явную угрозу международному миру («миру и мирному сосуществованию государств»[1]), в конечном итоге, - самому существо­ванию человечества. Реак­цией мирового сообщества стало подписание це­лого ряда документов, запрещающих или ограничивающих оборот тех или иных видов оружия массового поражения. Среди таких документов надо особо выделить: Договор о нераспространении ядерного оружия от 1 июля 1968 г., Конвенцию о запрещении разработки, производства и на­копле­ния запасов бактериологического (биологического) оружия и токсин­ного оружия от 10 апреля 1972 г., Конвенцию о запрещении разработки, про­изводства, накопления и применения химического оружия и о его уничто­же­нии от 3 января 1993 г.
Практически все названные документы международного права тре­буют от государств-участников установить жесткие границы репрес­сии за совершение тех или иных акций незаконного оборота оружия мас­сового по­ражения на национальном уровне. Выполняя предписание ак­тов междуна­родного, данное деяние было криминализовано на внутри­государственном уровне (в нашей стране – ст. 355 УК РФ).
Особенностью основания и необходимости криминализации не­закон­ного оборота оружия массового поражения на уровне националь­ных уголов­ных законов стало то обстоятельство, что в настоящее время особую тревогу вызывает возможность попадания этого оружия в руки международных и на­циональных террористических группировок, а также потенциальное его ис­пользование в ходе вооруженных конфлик­тов. По свидетельству отечествен­ных и зарубежных авторов, наиболь­шую озабоченность вызывает возмож­ность приобретения боевых хими­ческих и биологических веществ, «грязной» атомной бомбы, использо­вание которых может привести к массовым жерт­вам в результате терро­ристических атак. Реакцией мирового сообщества на возможность использования оружия массового поражения при совершении террористических актов стало принятие в 2005 г. Международной конвенции о борьбе с актами ядерного терроризма.
То, что незаконный оборот оружия массового поражения стано­вится реальной угрозой всему мировому правопорядку и безопасности человече­ства в целом, подтверждается и складывающейся ситуацией на международ­ной арене. Стремление радикальных политических режимов многих госу­дарств к обладанию оружием массового поражения также подливает «масла в огонь» и становится отправной точкой вооруженных конфликтов новейшего времени. Достаточно вспомнить, что обвинения в незаконной разработке хи­мического оружия стало формальным поводом для вторжения Соединенных Штатов и их союзников в Ирак (хотя этого оружия в Ираке так и не нашли). В настоящее время усиленно обсуждается возможность военной акции НАТО против Ирана, якобы стремящегося к обладанию ядерным оружием[2]. Не стихает спор вокруг «атомной про­граммы» Северной Кореи. В резуль­тате военных акций США «со товарищи» в Ираке жертвами стали сотни тысяч мирных жителей[3]. Ни это ли реальная угроза международному миру?
По справедливому мнению исследователей, «в любом случае, не впа­дая в политическую истерию, надо сказать, что актуальность запре­щения не­законного оборота оружия массового поражения ни у кого не вызывает со­мнений. А одной из гарантий соблюдения такого запрета яв­ляется установ­ление уголовной ответственности за подобного рода дея­ния»[4].
Учитывая все вышесказанное, надо особо отметить, что главным об­стоятельством, обусловившим актуальность избранной темы, стало то, что на момент написания работы не име­лось монографических исследо­ваний, по­священных проблемам уголовной ответственности за незакон­ный оборот оружия массового поражения как преступления против мира и безопасности человечества по уголовному законодательству России.
Степень научной разработанности проблемы. Исследования неза­конного оборота оружия массового поражения и ответственности за его со­вершение начались с 50-х гг. ХХ века в период острого противо­стояния двух политических блоков, возглавляемых СССР и США. Изна­чально проблема юридической ответственности за незаконный оборот оружия массового по­ражения стала предметом исследований специали­стов в области междуна­родного права. Это, в свою очередь, было обу­словлено заключением выше­упомянутых договоров в области нераспро­странения ядерного (атомного) оружия (диссертационные исследования В.Н. Авилина, П.В. Комарова, В.Н. Мишарина, Г.А. Смирнова, А.Н. Талалаева, С.А. Тарасенко).
Появление в УК РФ самостоятельной главы о преступлениях против мира и безопасности человечества явилось стимулом изучения незаконного оборота оружия массового поражения отечественными криминалистами. Од­нако вплоть до настоящего времени такие исследо­вания в целом выражались в русле комментирования ст. 355 УК РФ в учебной литературе (А.А. Жалин­ская-Рерихт, Л.В. Иногамова-Хегай, Н.Ф. Кузнецова, В.П. Малков, А.В. Нау­мов и др.), написания соответст­вующих разделов в монографиях (А.Г. Ки­бальник, И.Г. Соломоненко, Е.Н. Трикоз), появления в специальной перио­дической печати несколь­ких научных статей (И.И. Бикеев, Р.А. Пыхтин).
Основными целями проведенного исследования явились разра­ботка концептуальных основ уголовной от­ветственности за незаконный оборот оружия массового поражения, а также изучение возможных пер­спектив раз­вития соответствующих уголовно-правовых норм.
Для достижения указанных целей были ре­шены следую­щие за­дачи исследования:
1) анализ социальной обусловленности преступности незакон­ного оборота оружия массового поражения в международ­ном и нацио­нальном уголовном праве;
2) обоснование приоритета международно-правовых норм в регла­ментации преступности незаконного оборота оружия массового по­ражения на национальном уровне;
3) системный и сравнительно-правовой анализ норм, уста­навли­ваю­щих преступность незаконного оборота оружия массового пораже­ния, в междуна­родном и российском уголовном праве;
4) формулирование критериев отграниче­ния незаконного оборота оружия массового поражения от иных преступлений против мира и безопасности человече­ства;
5) разработка предложений по совершенствованию юриди­че­ского оп­ределения признаков состава преступления, предусмотренного ст. 355 УК РФ.
Объектом проведенного исследования явились общест­вен­ные отно­шения и интересы, возникающие по поводу со­вершения актов неза­конного оборота оружия массового поражения как преступления против мира и безо­пасности чело­вечества.
Предметом исследования стали объективные и субъек­тивные при­знаки незаконного оборота оружия массового поражения по между­народ­ному и российскому уголовному праву.
В качестве методологической основы диссертационного ис­следо­ва­ния выступил универсальный диалектический метод. Кроме того, в работе использованы логико-правовой, сравнительно-пра­во­вой, исто­рико-правовой методы, а также метод социологического оп­роса (анкети­рование). Перечис­ленные методы применялись путем использования следующих конкретных приемов: изучения содержания теоретических источников, правовых норм и актов применения права; анализа и обоб­щения результатов опроса специали­стов в области уголовного и между­народного права.
Теоретическая основа исследования. При проведении дис­серта­ци­онного исследования использованы на­учные исследования отечест­венных и зару­бежных авторов в области уголов­ного права, международ­ного права, общей теории права. При этом надо особо выделить труды сле­дующих спе­циалистов:
а) в области международного права: В.Л. Бирюков, И.П. Бли­щенко, О.В. Богданов, П.В. Комаров, Н.И. Костенко, И.И. Лу­кашук, В.Н. Мишарин, Р.А. Мюллерсон, В.П. Панов, А.Н. Талалаев, Г.А. Смирнов, С.А. Тарасенко, И.Г. Усачев, И.В. Фи­сенко, M.Ch. Bassiouni, K. Kittichaisaree;
б) в области уголовного права: А.А. Жалинская-Рерихт, А.Э. Жа­лин­ский, Л.В. Иногамова-Хегай, И.И. Карпец, В.В. Каболов, А.Г. Ки­бальник, В.Н. Кудрявцев, Н.Ф. Кузнецова, А.В. Наумов, А.А. Пионтков­ский, А.М. Плешаков, П.С. Ро­маш­кин, И.Г. Соломоненко, А.Н. Трайнин, Е.Н. Трикоз, Дж. Флетчер, В.Ф. Цепелев.
Нормативной основой исследования яви­лись Конститу­ция Рос­сий­ской Федерации 1993 г., Уголовный кодекс РФ 1996 г. (в дейст­вующей ре­дакции), федеральное законо­дательство (напри­мер, Фе­деральный Закон РФ от 15 июля 1995 г. «О международных договорах Рос­сий­ской Феде­рации», Федеральный закон РФ от 5 ноября 1997 г. «О ратификации кон­вен­ции о запрещении разработки, производства, накопления и примене­ния химического оружия и о его уничтожении» и пр.), другие нормативные акты (в частности, Основы государственной политики Российской Федерации в области нераспространения оружия массового уничтожения и средств его доставки 2005 г., Открытые доклады Службы внешней разведки РФ).
Особое внимание уделено анализу международ­ных до­гово­ров, участ­ницей которых является (либо, возможно, будет яв­ляться) Россий­ская Федера­ция. Среди таких соглашений необхо­димо специ­ально на­звать:

• Венскую Конвенцию о праве международных договоров от 23 мая 1963 г.;
• Договор о нераспространении ядерного оружия от 1 июля 1968 г.,
• Протокол о запрещении применения на войне удушли­вых, ядо­ви­тых или других подобных газов и бактериологиче­ских средств от 17 июля 1925 г.;
• Конвенцию о запрещении разработки, производства и накопле­ния запасов бактериологического (биологического) оружия и токсинного оружия от 10 апреля 1972 г. (далее – Конвенция о биологи­ческом оружии);
• Конвенцию о запрещении разработки, производства, накопле­ния и применения химического оружия и о его уничто­жении от 3 января 1993 г. (далее – Конвенция о химическом оружии);
• Международную конвенцию о борьбе с актами ядерного терроризма от 13 апреля 2005 г.;
•  Римский Статут Меж­дународного уголовного суда от 17 июля 1998 г. (далее – Римский Статут);
• Проект Кодекса преступ­лений против мира и безопасно­сти человечества.

Эмпирическая база исследования. В диссертации проанализиро­вана имею­щая отношение к теме исследования практика совре­менных меж­дуна­родных трибуналов ad hoc по бывшей Юго­славии и Ру­анде (в частности, ре­шения по делам Prosecutor v. Kayishema and Ruzindana, Prosecutor v. A. Musema).
В работе использованы решения Верховного Суда РФ, материалы следственной практики, имеющие отно­шение к теме исследования (в т.ч. По­становление Пленума Верхов­ного Суда РФ № 5 от 10 октября 2003 г. «О применении судами общей юрис­дикции общепризнан­ных принципов и норм международного права и международ­ных дого­воров Российской Федерации»). В силу специфики работы и отсутствия практики применения ст. 355 УК РФ на националь­ном уровне проанализирован обширный материал периодической печати и сообщений информационных агентств.
В целях изучения мнения специалистов в г.г. Москве, Красно­даре, Ростове-на-Дону и Ставрополе проведен социологический оп­рос (на интересую­щие вопросы ответили 40 специалистов в области уголов­ного и международного права – докторов и кандидатов юридических наук).
Научная новизна проведенного исследования состоит в том, что диссертация представляет собой одно из первых в отечественной уголовно-правовой науке комплексных монографических исследований, посвя­щенных теоретиче­скому решению проблем уголовной ответственности за неза­конный оборот оружия массового поражения как преступления против международного мира. В работе предложено авторское определение по­нятия «незаконный оборот оружия массового поражения», сформулиро­ваны правила квалификации содеянного по ст. 355 УК РФ. Научная но­визна диссертационного исследования отражена в следующих основных положениях, выносимых на защиту:
1. Криминализация незаконного оборота оружия массового пора­жения является одной из необходимых мер международной и внутриго­сударственной уголовной политики в целях защиты как международного мира в целом, так и национальных интересов России. Изучение соци­ально-правовой обусловленности криминализации незаконного оборота оружия массового поражения должно носить межотраслевой характер (исследования в области международного права и международной поли­тики, национального и зарубежного уголовного права, криминологии). При этом важная роль в плане противодействия незаконному обороту оружии мас­сового поражения должна отводиться уголовно-правовому регулирова­нию на национальном уровне.
2. Решающую роль в вопросе криминализации незаконного оборота оружия массового поражения в нашей стране сыграл рати­фицированный Российской Федерацией и СССР ряд вышеуказанных актов междуна­родного права. С точки зрения международного и национального уголовного права незаконный обо­рот оружия массового поражения необходимо относить к числу «тягчайших» преступлений против международного мира и че­ловечества. Именно интересы по обеспечению международного мира надо при­знать ос­новным непосредственным объектом незаконного оборота оружия массового поражения, являющимся составной частью интересов мира и безо­пасности всего человечества в глобальном масштабе. В то же время интересы обеспечения безопасности человечества могут являться дополнительным непосредственным объектом этого преступ­ления (особенно при незаконном обороте оружия массового поражения с целью дальнейшего совершения преступлений террористического характера).
3. Криминальный «потенциал» незаконного оборота оружия массо­вого поражения настолько велик, что существует насущная (а не только умо­зрительная или формально-логическая) необходимость признания этого дея­ния особо тяжким преступлением.
4. Под оружием массового поражения следует понимать любой вид оружия неизбирательного действия, изначально предназначенного для уничтожения максимального количества людей. Разрушительное воздействие на флору, фауну, объекты неживой природы (естественные и искусственные) может быть факультативным признаком такого оружия.
5. «Незаконный оборот» оружия массового поражения является соби­рательным понятием, включающим в себя его разработку, произ­водство, на­копление, приобретение и сбыт. В настоящее время для России на основе международных норм действует жесткий за­прет на совершение любого из перечисленных действий в отношении химического и биологического (включая бактериологическое и ток­синное) оружия. В тоже время, для России преступным явля­ется только сбыт ядерного оружия в любой форме, а его разработка, накопление и производство – допустимы. В отличие от неза­конного оборота, применение запрещенного нормами международного права оружия массового поражения расценивается как военное преступле­ние (по ч. 2 ст. 356 УК РФ – как применение запрещенных средств и методов ведения войны).
6. Так как в обозримом будущем возможно создание новых видов ору­жия массового поражения (например, «климатическое», «тектоническое» оружие), то, для обеспечения стабильности правового запрета на неза­конный оборот оружия массового поражения, в ст. 355 УК РФ должно суще­ствовать указание на неисчерпывающий перечень разновид­ностей оружия массового по­ражения.
7. На основе принципа справедливости (ст. 6 УК РФ) представ­ляется нецелесообразным существование в уголовном законодатель­стве России са­мостоятельной нормы о незаконном экспорте или пере­даче предметов или оказании услуг, в той части, где они быть исполь­зо­ваны для создания оружия мас­сового поражения (ст. 189 УК РФ). Ввиду ука­занного принципа и создания данным деянием угрозы причинения вреда интересам международного мира, оно должно расцениваться как приготовление к незаконному обороту оружия массового пораже­ния, а не как преступление в сфере экономической дея­тельности.
8. В диссертации сформулировано авторское решение проблемы со­вокупной квалификации незаконного оборота оружия массового поражения и применения в вооруженном конфликте оружия массового поражения, запрещенного международным договором Российской Федерации (ч. 2 ст. 356 УК РФ).
Также в диссертации обосновывается позиция, согласно которой, существует не­обходимость установления уголовной ответственности юридических лиц (организаций) за совершение актов незаконного оборота оружия массового поражения.
Теоретическая значимость работы состоит в том, состоит в том, что ее положения и выводы могут быть использо­ваны для со­вершенствования уголовного законодательства Российской Федерации и формирования потенциальной практики его применения. Результаты настоя­щего исследования могут быть использованы в учеб­ном процессе, а также при проведении перспективных научных исследо­ваниях системы преступле­ний против мира и безопасности человечества.
Практическая значимость исследования состоит в том, что полученные результаты могут быть использованы: а) при подготовке и выработке предложений и рекомендаций по совершенствованию правового регулирования режима оборота оружия массового поражения; б) в практической деятельности субъектов противодействия незаконному обороту оружия массового поражения.
Апробация результатов исследования. Положения и выводы дис­сертации отражены в шести опубликованных работах, включая три научные статьи, опубликованные в периодических изданиях пе­речня ВАК Министерства образования и науки РФ.
Теоретические выводы и положения докла­дывались на 52-й, 53-й, 54-й и 55-й меж­вузовских конференциях «Университетская наука – ре­гиону» (Ставрополь­ский государственный университет; 2007, 2008, 2009, 2010 гг.); Всероссийской научно-практической конференции «Системная среда уголовного права» (Ставропольский государственный университет, 2011 г.); межвузовских се­минарах (Северо-Кавказский социальный институт; 2008 и 2010 гг.), а также на заседаниях кафедры уголов­ного права Ставрополь­ского го­сударст­венного университета.
Результаты проведенного исследования внедрены в учебный процесс юридического факультета Ставропольского государствен­ного университета при преподавании курса Особенной части уголовного права (тема «Преступ­ления против мира и безопасности человечества»).
Структура работы. Диссертация состоит из введения, двух глав (семи параграфов) и заключения. В первой главе освещена социально-исто­рическая обусловленность криминализации незаконного оборота оружия массового поражения; роль международного права во включении ст. 355 в уголовное законодательство РФ. Здесь же изучена проблема определения оружия массового поражения как предмета преступления в возможной пер­спективе. Во второй главе рассмотрены объективные и субъективные признаки состава незаконного оборота оружия массового поражения, а также проблем­ные вопросы квалификации этого преступ­ления и его отграничения от смеж­ных и однородных составов.
В заключении приводятся основные выводы исследова­ния. За­вершает работу список исполь­зованных официальных материалов и литературы.  Диссертация оформлена в соответствии с тре­бова­ниями ВАК Министерства образования и науки России.
 
ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ
                                 
Глава I. Доктринальное понимание незаконного оборота оружия массового поражения в  международном и национальном уголовном праве.
В первом параграфе изучен вопрос о социально-исторической обусловленности криминализации незаконного оборота оружия массового поражения.
Диссертант отмечает, что «юридической реакцией» мирового сообщества на применение в ходе I Мировой войны химического оружия стало принятие Женев­ского Протокола о запрещении применения на войне удушливых, ядовитых или других подобных газов и бактериологических средств от 17 июня 1925 г. Этот документ впервые на международном уровне сформулировал юридический запрет на «применение на войне удушливых, ядовитых или других подобных газов, равно как и вся­ких аналогичных жидкостей, веществ», которые «справедливо было осуж­дено общественным мнением цивилизованного мира». Именно с этого Протокола начался нелег­кий путь к ус­тановлению полного международно-правового запрета на осуществление разработки, создания и использования химического оружия.
Бурный рост научно-технических знаний, приведший к созда­нию к середине ХХ в. самых различных видов химического, биологи­ческого (в т.ч. токсинного) оружия, а также ужасающие последствия его спорадических ак­тов применения и после II Мировой войны, вы­звали в мировом сообществе острую обеспокоенность. Не смотря на раздел мира на два противоборст­вующих военно-политических ла­геря, на планете поднялась настоящая волна массовых выступлений за полное запрещение и последующую ликвидацию запасов химиче­ского и биологического оружия. Отечественные и иностран­ные ав­торы высказали единодушный подход в плане необходимости пол­ного и окончательного запрета на разработку, производство и приме­нение хими­ческого и биологического оружия, а, в перспективе – на обязательность его уничтожения.
В течение 1970-1990-х гг. со­стоялся ряд меж­дународных конференций, посвященных проблемам запре­щения и уничтожения химического и биологического оружия. Закономерным итогом борьбы за запрещение химического и биоло­гического оружие стало принятие и вступление в силу двух все­объемлющих документов международного права – Конвенции о био­логическом оружии (1972 г.) и Конвенции о химическом оружии (1993 г.). в этих конвенциях на­ложен строгий запрет на разработку, произ­водство, накопление, передачу и применение указанных видов ору­жия массового поражения. Эти документы потребовали юридического преследования лиц, нарушающих запрет, на национальном правовом уровне. Следова­тельно, именно эти акты международного права стали своеобразным фундаментом криминализации незаконного оборота оружия массо­вого пора­жения в России и других государствах.
Однако, во-первых, в настоящее время далеко не все страны яв­ляются их участни­ками. А во-вторых (и это главное), сегодня возникла и продолжает усугуб­ляться новая угроза – угроза создания и приме­нения биологического и хими­ческого оружия не столько государст­вами, сколько отдельными лицами и различного рода группировками. Как указывается в Открытом докладе Службы внешней раз­ведки Рос­сийской Федерации «Проблемы ратификации Конвенции о запрещении и уничтожении химического оружия»[5], относительная «дешевизна» разра­ботки производства химического и биологического, возможность его приме­нения имеющимися на вооружении средст­вами доставки, появление в разви­вающихся странах значительного числа высококвалифицированных военно-технических и научных специалистов, а также стремление определенных кругов промыш­ленно развитых стран нажиться на торговле технологиями и оборудо­ванием для производства химического и биологического оружия спо­собствуют овладению этим оружием многими странами «третьего мира».
Как известно, наиболее разрушительным по боевой мощи и по­следст­виям применения является ядерное (атомное) оружие, создан­ное в середине ХХ в. в США в результате реализации проекта «Ман­хэттен», и дважды при­мененное Соединенными Штатами в мировой истории в августе 1945 г. в от­ношении японских городов Хиросима и Нагасаки. В 1949 г. Советский Союз испытал собственную атомную бомбу, и монополия США на облада­ние ядерным оружием была ликвидиро­вана. В условиях «холодной войны» развернулась гонка ядерных воо­ружений, в результате которой обе противо­борствующие стороны во главе с США и СССР могли по нескольку раз уничтожить все живое на планете в случае глобального конфликта.
К середине 60-х – началу 70-х гг. ХХ в. между СССР и США был дос­тигнут паритет в области ядерных вооружений. 1960-е гг. про­шлого столетия ознаменовались рядом международных кризисов, чуть было не поставивших мир на грань уничтожения (например, Ка­рибский кризис 1963 г.). Военно-политическое руководство обеих сверхдержав стало все более отчетливо осознавать не только перспек­тиву гарантированного взаимного уничтожения в результате гло­бального ядерного конфликта, но и опасность неконтроли­руемого распространения ядерного оружия. В результате в 1968 г. был подписан Договор о нераспростране­нии ядерного оружия, который и поныне является краеугольным камнем обеспе­чения контроля над распространением самого страш­ного из всех сущест­вующих видов оружия массового поражения. Кроме того, в систему между­народно-правового регулирования ядер­ного оружия входят: Договор о за­прещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, космическом простран­стве и под водой 1963 г., Договор о нераспространении ядерного оружия от 1 июля 1968 г.. До­говор о запрещении размещения на дне морей и океанов и в его недрах ядерного оружия и других видов ору­жия массового поражения от февраля 1971 г. на основе этих соглашений была заложена право­вая осно­ван нераспространения ядерного оружия как наиболее опас­ного и раз­рушительного вида оружия массового поражения.
Современная политическая ситуация в мире возлагает на стран-обла­дательниц ядерного оружия принципиально новые обяза­тельства. Имею­щаяся международно-правовая база не всегда «справ­ляется» с новыми угро­зами, возникающими вследствие неконтроли­руемого распространения ядер­ного оружия. Во-первых, государства «ядерного клуба» не всегда могут эф­фективно контролировать сохранность имеющегося у них ядерного оружия. Во-вторых, не все страны, реально обладающие таким оружием, уча­ствуют в Договоре о нераспространении, что создает угрозу не­контролируе­мого расширения государств-обладательниц ядерных материалов и компо­нентов. В-третьих, технически создать ядерное оружие можно, что на­зыва­ется, в «частном порядке» (в диссертации приведен пример создания «частной» атомной бомбы в лабораторных условиях). В-четвертых, (и это обстоятельство вызывает наибольшую оза­бочен­ность), ядерное оружие и его компоненты могут быть использо­ваны для про­ведения разного рода террористических акций. Угроза ядерного терроризма (как и совершения террористиче­ских ак­тов с применением химического или биологического оружия) становится од­ной из наиболее реальных и опасных в современном мире[6].
Понимание высочайшей степени общественной опасности ак­тов «ядерного терроризма», возможных вследствие незаконного обо­рота этого вида оружия массового поражения, стало причиной разра­ботки Междуна­родной конвенции о борьбе с актами ядерного терро­ризма от 14 сентября 2005 г. и последующей ее ратификации Рос­сией. Таким образом, международному праву принадлежит решаю­щая роль в обеспечении режима нераспространения ядерного оружия и в борьбе с ак­тами ядерного терроризма как возможных последствий нарушения такого режима.
Во втором параграфе изучен механизм криминализации незакон­ного оборота оружия мас­сового поражения на национальном уровне.
Диссертант подчеркивает, что собственно в актах международного права изначально определены те или иные виды оружия массового поражения. Приоритет норм международного права, закрепленный в ч. 4 ст. 15 Конституции РФ, означает, что правовая система России состоит из двух юридических подсистем: внутриго­сударственной юридической системы и международной юридической системы государства; а в случае конфликта преимущество отдается международному праву. В на­стоящее время большинство авторов считает международные дого­воры России источниками ее уголовного права, а это означает, что оп­ределение незаконного оборота оружия массового поражения как преступления против мира и безопасности по УК РФ должно соответ­ствовать (либо, как минимум, не противоречить) положениям соответ­ствующих актов международного права.
В УК РФ перечень видов оружия массового поражения и деяний, составляющих его незаконный оборот, должен соответство­вать таковым по международному праву. Норма российского уголовного законодатель­ства о незаконном обороте оружия массового поражения (ст. 355 УК РФ) является имплементированной (инкорпорированной) из соответст­вующих положений международного права. Более того, в этом отно­шении она имеет своеобразный «запас прочности», предусматривая возможность уголовной ответственности за незаконный оборот того вида оружия массового поражения, который может стать запрещен­ным в международном праве в будущем. Действительно, в тексте ст. 355 УК РФ имеется, наряду с перечислением ряда деяний в отноше­нии химического, биологического, токсинного, имеется прямая от­сылка к «другому виду оружия массового поражения, запрещенному международным договором Российской Федерации». Из этого сле­дует, что наряду с прямой имплементацией положений международ­ного права, ст. 355 УК РФ допускает прямую отсылку к международ­ному документу.
В соответствии с предписаниями Постановления Пле­нума Вер­ховного Суда РФ № 5 от 10 октября 2003 г. «О применении су­дами общей юрисдикции общепризнанных прин­ципов и норм ме­ждуна­родного права и международных дого­воров Российской Фе­дера­ции»[7], международно-правовые нормы, предусматривающие при­знаки составов преступле­ний, должны применяться судами России в тех случаях, когда норма УК РФ прямо устанавливает необходимость применения между­народного договора Российской Федерации. Такая ситуация характерна для со­става незаконного оборота оружия массового поражения в отечественном уголовном законодательстве. По существу, в данном положении выражается бланкетный характер диспозиции ст. 355 УК РФ, напрямую отсы­лающей к международным соглашениям, имеющим силу для Российской Федерации.
Решающая роль международного права и сотрудничества госу­дарств в плане предотвращения неконтролируемого распространения оружия массового поражения официально признана Россией в Осно­вах государственной политики Российской Федерации в области не­распространения оружия массового уничтожения и средств его дос­тавки (2005 г.).
В третьем параграфе рассмотрено место незаконного оборота оружия массового поражения в сис­теме преступлений против мира и безопасности чело­вечества.
Сразу после II Мировой войны в международ­ном праве преступления против мира и безо­пасности человечества стали рассматриваться в качестве «международных преступлений». В дальнейшем понимание термина «международные преступле­ния» претерпело сущест­венную эволюцию. Однако и в новейших докумен­тах международного права продолжена традиция определения пре­ступлений про­тив мира и безопасности человечества, заложенная в ре­шениях Нюрн­бергского трибунала. Об этом свидетельствуют поло­жения Рим­ского Статута и Проекта Кодекса о преступлениях против мира и безопасности человечества.
Исследуя теоретическое понимание мира и безопасности человечества как родового объекта уголовно-правовой охраны, диссертант приходит к выводу о том, что интересы обеспечения международного мира следует признавать основным непосредственным объектом неза­конного оружия массового уничтожения. Соответственно, это престу­пление, наряду с преступлением агрессии (ст.ст. 353, 354 УК РФ) должно быть отнесено к подгруппе преступлений против междуна­родного мира в системе преступлений против мира и безопасности человечества. Что же касается интересов безопасности человечества, то они действительно подвергаются угрозе при совершении актов незакон­ного оборота оружия массового поражения. Но такая угроза высту­пает лишь следствием, а не изначальной целью рассматриваемого преступления. Поэтому интересы безопасности человечества в целом можно признавать дополнительным непосредственным объектом не­законного оборота оружия массового поражения. В частности, именно этот объект может пострадать при совершении различного рода тер­рористических акций с использованием оружия массового поражения, полученного в результате незаконного приобретения или изготовле­ния.
Необходимо отметить, что в российском УК незаконный обо­рот оружия массового поражения отнесен к категории тяжких престу­плений (санкция предусматривает лишение свободы на срок от 5 до 10 лет). Диссертант полагает, что такое положение вещей не отражает истинные характер и степень общественной опасности рассматриваемого пре­ступления, которые «уравнены» законодателем, например, с кражей или мошенничеством, совершенными в особо крупном размере.
Незаконный оборот оружия массового поражения посягает либо создает угрозу посягательства на глобальные правоохраняемые интересы. Его последствия могут привести поистине к планетарной катастрофе, и не учитывать это обстоятельство при конструировании пределов наказуемости нельзя. «Дух и буква» международного права, понима­ние характера и степени общественной опасности незаконного обо­рота оружия массового поражения по национальному законодатель­ству требуют установления более жестких пределов репрессии за его совершение. Поэтому преступление, предусмотренное ст. 355 УК РФ, должно быть отнесено к категории особо тяжких. В этом предложении с диссертантом согласились почти все (38 из 40) опрошенных специалистов в области уголовного и международного права.
В четвертом параграфе оружие массового пораже­ния рассмотрено в качестве предмета преступления в уголовном праве.
Действующая редакция ст. 355 УК РФ употребляет родовое по­нятие предмета как «оружия массового поражения», детализируя его виды (химическое, биологическое, токсинное и «другое»). В международном праве под оружием массового поражения понимается «оружие, которое действует неизбирательно путем взрыва или при помощи радиоактивных материалов, смертоносное химиче­ское и бактериологическое оружие и любое иное оружие, которое бу­дет разработано в будущем, обладающее свойствами атомной бомбы или иного упомянутого выше оружия»[8]. Анализируя нормы международного и национального права, теоретические позиции, автор формулирует вывод о том, что под оружием массового поражения следует понимать любой вид оружия неизбирательного действия, изначально пред­назначенного для уничтожения максимально возможного количества людей. Разрушительное воздействие на флору, фауну, объекты неживой природы (естественные и искусственные) может быть факультативным признаком такого оружия. С данным определением согласились 32 из 40 опрошенных спе­циалистов (84%).
Далее в диссертации на основе норм международного права определены виды оружия массового поражения как предметы преступления, предусмотренного ст. 355 УК РФ. К ним относятся:
Химическое оружие, означающее в совокупности или в отдельности следующее: а) токсичные химикаты и их прекурсоры, за исключением тех случаев, когда они предназначены для целей, не запрещаемых по на­стоящей Конвенции, при том условии, что виды и коли­чества соответ­ствуют таким целям; б) боеприпасы и устройства, специально предназначенные для смертельного поражения или причинения иного вреда за счет токси­ческих свойств указанных в подпункте а) токсичных хи­микатов, вы­свобождаемых в результате применения таких бое­припасов и уст­ройств; в) любое оборудование, специально предназначенное для ис­пользования непосредственно в связи с применением указанных боепри­пасов и устройств.
Биологическое (бактериологическое) оружие основано на использо­вании болезнетворных свойств микроорганизмов (бактерий, вирусов), способных вызывать массовые заболевания людей, животных и расте­ний.
Токсинное оружие – это оружие, поражающим фактором кото­рого являются белковые или полипептидные вещества, являющиеся продуктом жизнедеятельности ряда микроорганизмов, животных и растений, и способные вызвать гибель человека и животных.
Ядерное оружие – оружие массового поражения взрывного действия, основанное на использова­нии внутриядерной энергии, которая выделяется при цепных реак­циях деления тяжелых ядер некоторых изотопов урана и плутония или при термоядерных реакциях синтеза легких ядер-изотопов водо­рода - дейтерия и трития в более тяжелые, например ядра изотопов гелия. Ядерное оружие включает различные ядерные боеприпасы (боевые части ракет и торпед, авиационные и глубинные бомбы, ар­тиллерийские снаряды и фугасы, снаряженные ядерными зарядами), средства доставки их к цели и средства управления.
Диссертант особо отмечает, что научно-технический прогресс со всей очевидностью может привести к созданию в будущем новых, сейчас неизвестных видов оружия массового поражения. По этой причине и акты международ­ного права, и диспозиция ст. 355 УК РФ вполне справедливо не изла­гают исчерпывающий список видов такого оружия. Уже в настоящее время уже созданы виды оружия, которые по своим характеристикам могут быть отнесены к оружию массового поражения, но официально таковыми не являются. Речь идет речь о необходимости признании в качестве оружия массового поражения радиологического оружия – то есть оружия неизбирательного действия, компоненты которого могут вызвать длительное радиоактивное зара­жение территории. Радиологическое оружие обладает необходи­мыми признаками для его признания в качестве оружия массового поражения: оно характеризуется неизбирательностью воздействия и изначальной направленностью на причинение смерти неопределен­ному кругу людей.
Глава II. Юридический анализ незаконного обо­рота оружия массового поражения в россий­ском уго­ловном законодательстве.
В первом параграфе проанализирована объективная сторона незаконного оборота оружия массо­вого поражения.
Диссертант разделяет введенное в научный оборот определение «незаконный оборот оружия массового поражения», которое является собирательным понятием, включающим в себя совершение действий в виде разработки, производства, накопления, приобретения или сбыта химического, биологического, токсинного и любого дру­гого вида оружия массового поражения, запрещенного международ­ным договором России (А.Г. Кибальник, И.Г. Соломоненко).
Объективная сторона незаконного оборота оружия массового поражения в УК РФ носит формальный и альтернативный характер: это преступление должно считаться оконченным по факту совершения любого из пере­численных в диспозиции ст. 355 УК РФ действий в отношении, опять-таки, любого из названных в ней видов оружия массового поражения. Далее в Работе рассмотрено каждое из действий, образующих объективную сторону незаконного оборота оружия массового поражения. На основе норм международного права, изученных теоретических позиций, «открытых» примеров из международной практики, автор предлагает следующие определения:
- разработка оружия массового поражения представляет со­бой любую деятельность по созданию и усовершенствованию пора­жающих свойств оружия массового поражения; прежде всего, разра­ботка оружия массового поражения означает проведение научно-ис­следовательских и опытно-конструкторских исследований, ставящих целью получение оружия массового поражения и средств его дос­тавки;
- производство оружия массового поражения мо­жет выражаться в любом действии, целью которого является полу­че­ние готового к применению оружия массового поражения, а также средств его доставки; акт производства оружия массового поражения может быть осуществлен однократно и в «кустарных» условиях, что также должно влечь соответствующую правовую оценку;
- накопление оружия массового поражения означает коли­че­ственное пополнение арсеналов такого оружия, годного к примене­нию, его компонентов, а также средств его доставки;
- приобретение оружия массового поражения оз­начает получение (вне зависимости от предоставления эквивалента) оружия массового поражения, средств его доставки, а также техноло­гий по его производству;
- сбыт оружия массового поражения – это его отчуждение (вне зависимости от предос­тавления эквивалента) оружия массового поражения, средств его дос­тавки, а также технологий по его производству.
В настоящее время для России в отношении химического, биологического и токсинного оружия преступными считаются все перечисленные действия; в отношении ядерного оружия – его приобретение и сбыт.
Во втором параграфе раскрыты субъективные признаки незаконного оборота ору­жия мас­сового поражения.
Субъект преступления, предусмотренного ст. 355 УК РФ, - общий – т.е. любое вменяемое физическое лицо, достиг­шее 16-ти летнего возраста. Данное положение подтверждается реше­ниями международных трибуналов современности, где прямо гово­рится о том, что преступления против мира и безопасности человече­ства могут совершить любые лица.
Диссертант приходит к выводу об ошибочности мнения о  том, что  субъек­том незаконного оборота оружия массового поражения является спе­циальный субъект (лица, занимающие государственные должности Российской Федерации).
Любой акт незаконного оборота оружия массового пора­жения может быть совершен только с прямым умыслом. Это значит, что при совершении преступления лицо должно осознавать обществен­ную опасность любого из своих действий по незаконному обороту оружия массового поражения (т.е. разработки, производства, накоп­ления, приоб­ретения или сбыта химического, биологического, ток­синного, а также другого вида оружия массового поражения, запре­щенного междуна­родным договором РФ) и желать совершения лю­бого из этих дейст­вий.
В третьем параграфе рассмотрены некоторые проблемы квалификации незаконного оборота оружия массового поражения по УК РФ. В частности, это вопросы, касающиеся возможного установления ответственности юридических лиц и государства за совершение преступления, предусмотренного ст. 355 УК РФ, отграничение незаконного оборота оружия массового поражения от его применения как военного преступления, соотноше­ние незакон­ного оборота оружия массового поражения и незаконного экспорта или передачи сырья, материалов, оборудования, технологий, научно-технической информации, незаконного выполнения работ (оказания­ услуг), которые могут быть использованы при создании оружия мас­сового поражения, вооружения и военной техники.
О возможности уголовной ответственности юридических лиц и го­сударства за не­законный оборот оружия массового поражения.
Диссертант полагает, что юридические лица должны быть при­знаны субъектом ответственности за соверше­ние актов незаконного оборота оружия массового поражения. Диктуется это, в первую оче­редь, насущными потребностями времени. Как уже неоднократно подчеркивалось, серьезной угрозой становится попадание оружия массового поражения не просто в руки отдельных людей, а преступ­ных организаций, прежде всего террористического или экстремист­ского толка. Понятно, что группировки подобного рода в гораздо бо­лее легкой степени могут разработать, произвести, накопить, приоб­рести или сбыть оружие массового поражения. Прежде всего это каса­ется химического, биологического и токсинного оружия, разработка или создание которых, как было показано выше, не требует каких-то «огромных» технических, технологических и людских ресурсов (и практически невозможна в одиночку).
Более того, и в России, и на Западе сущест­вует список террористических и экстремистских организаций, запре­щенных по Закону. В настоящее время существует настоятельная не­обходимость установления уголовной ответственности юридических лиц (организаций) за совершение актов незаконного оборота оружия массового поражения.
Более проблематичным образом обстоит дело и с при­знанием государства (государственных учреждений) субъектом незаконного оборота оружия массового поражения. Диссертант солидарен с точкой зрения о том, что идея уголовной от­ветственности госу­дарств обуславливается не столько юридической, сколько политической ценностью — не оставить безнаказанным го­су­дарство, обычно «ос­новной субъект» совершения между­народных преступлений. В отличие от уголовной ответствен­ности юридических лиц, концепция уголовной ответственности госу­дарств существует лишь в доктринальных разработках. По этим при­чинам практическое осуществление уголов­ной от­ветственности государства за совершение актов незаконного оборота оружия массового поражения в настоящее время невозможно.
Некоторые вопросы отграничения незаконного оборота оружия массового поражения от смежных составов преступлений.
В отличие от незаконного оборота оружия массового пораже­ния, применение такого оружия, запрещенного международным до­говором Российской Федерации, (ч. 2 ст. 356 УК РФ) считается военным преступлением против мира и безопасности человечества.
Применение оружия массового поражения в вооруженном конфликте как деяние, предусмотренное ч. 2 ст. 356 УК РФ, означает его непосредственное использование для неизбирательного уничто­жения неопределенного круга лиц. Об однозначном запрете на применение химического, биологического и токсинного в ходе вооруженных конфликтов международного и немеждународного характера говорят действующие акты международного права. Юридически применение ядерного оружия в на­стоящее время не запрещено, а Концепция национальной безопасности Российской Федерации[9] допускает возможность применения Рос­сией ядерного оружия первой в интересах «предотвращения агрессии лю­бого масштаба» против России и ее союзников.
В случаях, когда применению запрещенного ору­жия массового поражения предшествует любой акт незаконного обо­рота такого оружия, содеянное надлежит квалифицировать по сово­купности ст. 355 и ч. 2 ст. 356 УК РФ.
Диссертант обосновывает точку зрения, согласно которой, любое действие в виде незаконного экспорта  или передачи сырья, материалов, оборудования, технологий, научно-технической информации, незаконного выполнения работ (оказания услуг), которые могут быть использованы при создании оружия мас­сового пораже­ния, изначально создает угрозу международному миру и, опосредованно, безопасности человечества в целом. Следовательно, любое такое действие должно считаться приго­товлением к незаконному обороту оружия массового поражения.
В данном предложении диссертанта подержали 24 из 40 опрошенных специалистов в области уголовного и между­народного права.
В заключении сформулированы основные результаты и выводы, полученные в ходе исследования.
                         
ОСНОВНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ ДИССЕРТАЦИИ ОПУБЛИКОВАНЫ
В СЛЕДУЮЩИХ РАБОТАХ:
 
Статьи в периодических изданиях перечня ВАК Министерства образования и науки РФ:
1. Незаконный оборот оружия массового поражения в системе преступлений против мира и безопасности человечества // Общество и право. 2010. № 4. (0,4 п.л.).
2. О незаконном обороте оружия массового поражения в современном мире // Общество и право. 2010. № 5. (0,4 п.л.; в соавторстве; авторство не разделено).
3. Понимание оружия массового поражения в уголовном праве // Общество и право. 2011. № 3. (0,4 п.л.; в соавторстве, авторство не разделено).
Статьи, опубликованные в других изданиях:
4. О возможной уголовной ответственности юридических лиц за незаконный оборот оружия массового поражения // Труды юридического факультета Ставропольского государственного университета. Вып. 23. Ставрополь: СГУ, 2010. (0,25 п.л.).
5. О роли международного права в криминализации незаконного оборота оружия массового поражения в УК РФ // Труды юри­дического фа­культета Ставропольского государственного университета. Вып. 24. Став­рополь: СГУ, 2010. (0,4 п.л.).
6.  Некоторые проблемы квалификации незаконного оборота оружия массового поражения по УК РФ // Труды юридического факультета Ставропольского госу­дарствен­ного университета. Вып. 25. Ставрополь: СГУ, 2011. (0,4 п.л.).